Последний выбор
Шрифт:
– Дми-итрий! – донесся с дороги зычный голос Логачева.
– Иду, иду, не ори, – переведя дыхание, проворчал я и направился на зов. С каждым шагом в тело возвращалась энергия и, добравшись до шоссе, я почти вернулся в нормальное состояние. Васильич стоял возле нашего внедорожника, «помеченного» несколькими пулями. Рядом лежали два безголовых трупа в коротких милицейских полушубках. Очевидно, седой богатырь не поленился приволочь на всеобщее обозрение убитых им злоумышленников. Ну прямо как кот задушенных мышей!
– А твой где? – спросил он.
– Там, – махнул я рукой в сторону деревьев, – извини, не догадался с собой прихватить…
Не слова не говоря, полковник двинулся в указанном направлении. Ко мне подошел Ротанов с набухшим кровью левым рукавом дубленки.
– В предплечье зацепило, – перехватив мой взгляд, виновато признался он. – Но ничего! Зато основная проблема устранена. Мы с ног сбились, разыскивая этих уро…
– Перевяжи руку. Кровью изойдешь, – перебил я.
– Ах да! – спохватился замначальника УФСБ и, возвысив голос, позвал «кого-нибудь с аптечкой». Спустя секунды три словно из-под земли появился водитель нашей машины – с кровоточащей царапиной на лбу, с двумя ИПП[10] и с пузырьком зеленки в руках. Он деловито вспорол ножом рукав дубленки Артура (вместе с пиджаком и рубашкой) и бормоча «Слава богу, по касательной прошла», начал обрабатывать рану. Ротанов переносил процедуру стоически. На красивом, породистом лице не дрогнул ни единый мускул. Послышался звук волочения по снегу, и на дорогу вышел Васильич, держащий за ногу останки обмороженного капитана. Присоединив его тело к безголовым сержантам, Логачев отступил на пару шагов, скрестил руки на груди и замер, о чем-то напряженно размышляя.
Надрывно завыли приближающиеся сирены.
– Потери? – лаконично осведомился я.
– Четверо «трехсотых»[11], – сообщил водитель, завершая перевязку. – Двое тяжелых, один средний.
– А четвертый?
– Четвертый – Артур Петрович.
– Я «легкий», – безапелляционно заявил полковник. – В госпитализации не нуждаюсь!..
Неподалеку от нас затормозили две кареты «Скорой помощи» и труповозка. Из них проворно выскочили молодые люди с носилками.
– Раненых, кроме меня, в госпиталь, падаль – в морг, – властно распорядился замначальника УФСБ.
– В общий? – неожиданно уточнил Логачев.
– Нет, зачем же?! У нас есть собственный, от Управления, – вежливо пояснил Артур, оправляя разрезанный рукав. – А я все-таки лично сопровожу вас в гостиницу. В нашем распоряжении, по счастью, осталась одна неповрежденная машина, – с любезным видом присовокупил он…
Вышеозначенная гостиница находилась в центре города, в трех кварталах от здания Белоярского УФСБ. Массивное, многоэтажное строение с белыми колоннами у парадного входа, с лепными украшениями на фасаде и с декоративными башенками на крыше (типичный образчик сталинской архитектуры) было старательно отреставрировано и выкрашено в приятный бежевый цвет. «Дом туриста» – гласила неоновая вывеска над дверями.
– Какие, на фиг, туристы в Белоярске! – сварливо заметил я. – Кроме секретных объектов, достопримечательностей здесь нет!
– Кто знает, кто знает, – задумчиво произнес Васильич. – В наши дни всякое случается…
– И впрямь! – с готовностью поддержал его Ротанов. – Нельзя ни на минуту терять бдительность! Завтра же… Вернее, сегодня издам приказ об усилении работы по выявлению агентов иностранных спецслужб!
– А чем вы занимались до сей поры? – ехидно осведомился Логачев. – Карманных воришек ловили?!
– Ошибаетесь, – ничуть не обиделся Артур. – Мы работали как положено, по профилю. Только прошу учесть – я возглавляю Управление всего неделю с небольшим. С тех пор как пропал генерал-майор Тихонов. Да будет земля ему пухом!
– Вы нашли труп?! – встрепенулся я. – Так почему не сообщили в Центр?!
– Трупа пока нет, – стушевался Ротанов. – Но интуиция, знаете ли, подсказывает… – он замолчал, опустив глаза.
– Да-а-а. Интуиция у тебя отменная, – ровным тоном произнес Васильич. – Недавно на шоссе будто нюхом засаду почуял.
– А теперь позвольте откланяться, – широко улыбнулся Артур. – Дел, извините, по горло! Встретимся днем в Управлении. А к номерам вас проводит вот он, – полковник кивнул на громадного роста швейцара, вышедшего на улицу.
– Ваш сотрудник? – покидая салон автомобиля, как бы невзначай спросил Логачев.
– Всего доброго и… приятного отдыха! – пропустив вопрос мимо ушей, вновь улыбнулся замначальника УФСБ и бросил шоферу: – В Управление!
– Скользкий тип, – заметил Петр Васильевич.
– Разве?! – усомнился я. – А по-моему…
– Потом поговорим, – полковник указал глазами на движущуюся к нам могучую фигуру.
– Добро пожаловать! – оглушительно громыхнул швейцар, при ближайшем рассмотрении похожий на бритую гориллу. – Мне приказано о вас позаботиться. Ваши номера на третьем этаже. Прошу за мной! – с этими словами он сгреб в одну лапищу оба наших чемодана и, приглашающе махнув второй, затопал к гостинице…
В выложенном мрамором вестибюле дремал за стойкой хлипкий дежурный. Большие настенные часы показывали начало первого ночи.
– Ключи при мне, – басом пояснил «горилла», без задержки направляясь к лифту.
– А зарегистрироваться? – спросил я.
– Не надо. Все оформлено как положено. Мы не донимаем формальностями почетных гостей… Постойте! Вы куда?!
– Пройдемся ножками. Полезно для здоровья, – проворчал Логачев, не спеша поднимаясь по широкой лестнице. – А ты езжай. Встретимся у апартаментов.
– Как пожелаешь, – швейцар шагнул в кабину.
– Нам надо наведаться в морг. Осмотреть повнимательнее ментов – «партизан». Но в номере об этом ни полслова! Буду там комедию ломать, а ты подыгрывай, – скороговоркой прошептал Васильич.
– К чему подобный балаган? – опешил я. – Во-первых, мы в состоянии быстро разобраться и с «глазами», и с «ушами». А во-вторых, зачем нам дезинформировать Ротанова?! Он же не враг…
– Да-а-а! Малый на вид симпатичный, хотя и скользкий, – сощурился Логачев. – Но видишь ли, Дима, сердце мне подсказывает, что сейчас нужно поступить именно так. Почему? Сам не знаю! Но в нашем деле всегда лучше перестраховаться!!!
– Согласен, – кивнул я.
Когда мы поднялись на третий этаж, швейцар-«горилла» уже дожидался нас в застланном коврами коридоре. Чемоданы стояли на полу.