Последняя Арена 5

Греков Сергей

— А хрен знает. Поговаривают, что тот, кто был в том пространстве, освободился, а кто был за её пределами — нет. И у них новый дом появился. Но это всё на уровне слухов. А ещё знаешь, что случилось с их главой?

— С Мавром? — уточнил я.

— Ага. И с его женой Мэг.

— И что же?

— Да нет их больше.

— В смысле? — я развернул рейтинг, ввел в поиске их имена. Система сама определила, кого из сотен «Мавров» и «Мэг» я имел в виду. Меня перебросило в конец списка, где серели

иконки обнуленных игроков.

— Да в прямом. До всей этой заварухи с Игрой у них ребенок был. А потом у них появились печати, и они стали считать, что куклы — это дети. Своего ребенка она не замечали и заботились об игрушках. Понимаешь, к чему я это?

— Да, — я нахмурился.

— А потом, как поняли, что совершили, пришли сюда с афками. В данжах, как ты, не прятались. Ну и всё. С ними ещё несколько человек было. А ты говоришь, что ЗОЖ. Да с такой жизнью невозможно быть ЗОЖ, — он приложился к фляге, а после подкурил новую сигарету. — Че тебе ещё рассказать? Про Акеллу слышал?

— Он промахнулся? — скаламбурил я.

— Ага. Промахнулся... Вчера человек тридцать положил. Раскачался, падла, — он сплюнул.

— Ты о ком?

— А, не слышал о нём, да? Странно. Думал, про этого выродка все знают.

— Говорю же, я в данжах обитаю. Николай научил. Считай, за месяц ты первый, с кем нормально говорю, — признался я, по непонятной причине пропитавшись симпатией к собеседнику.

— За месяц? А говорил, несколько недель тут. Темнишь ты, что-то, парень, ох, темнишь. Что за Николай?

— Заблудший. С первого дня тут обитает. Инициализация его как раз и застала в аномалии, — вспомнил я.

— А, слышал про такого. Рекордсмен местный. Долго продержался. Тоже приказал долго жить. За Николая! — он отсалютовал фляжкой небу и приложился к горлышку. — А Акелла — тоже заблудший. Хрен знает, откуда взялся. Может, с приезжими прибыл, может, просто залётный. Убивать стал всех без разбору. Школа у него интересная. Перемещаться может и перемещать.

— Не понял. Тут же невозможно телепортироваться, — уловил я несоответствие.

— Ага. Невозможно. А этот х*й может. А ещё он башку твою может телепортировать. Отдельно от тела. Но это всё херня. Выловили мы его недавно. Почти выловили, — поправился собеседник. — Нашли афку. Его перемещение — это защитная способность. Ну так нам предоставили сферы, — он воплотил артефакт, который выключал мою стихийную свободу. — И без толку.

— И что случилось?

— Да появился. Мы закидали его всем, чем только можно. Способности там, зелья. Даже обычное оружие использовали, а ему хоть бы хны. Всех поубивал. Никого не оставил. Потом группа прибыла на то место, а там всё проморожено, деревья горят, машины плавятся, молнии бегают по земле. А его нигде нет. В общем, пи**ец полный.

—

Эммм... Он, случаем, в тот раз никого не обнулил? — спросил я, не меняясь в голосе. Что-то мне подсказывало, что собеседник ошибается. Тот «Акелла» сейчас сидит рядом с ним и узнает новости. М-да уж. Неприятная ситуация вышла.

— Нет, конечно, — успокоил меня новый знакомый. — В аномалию запрещено ходить, если у тебя меньше трех жизней. Тут же всякое случается. Споткнешься, потеряешь сознание и всё.

— Сам-то участвовал в устранении?

— Да нет. Товарищ мой рассказывал, но ему можно верить.

— А вообще, как поживаете? Что за Содружество? — я закрепил повязку с красным кулаком.

— Поживаем хорошо! — он выпустил пару колечек дыма. — Почти лучше всех. Нас аномалия кормит. А Содружество — простое объединение разных поселений. Раньше все сами по себе были: Полигон, Форт, Осиновая Гора, Глухие поляны, Хрущево и прочее. А потом договорились. Объединились. Торговлю ведём. Считай, что у нас тут один из центров цивилизации.

— Что за мэр у вас? — вспомнил я слова моего знакомца.

— Да из военных. Аркадием зовут. Он раньше то ли полковником был, то ли генералом, — собеседник почесал в затылке. — В общем, в армии большой шишкой был. Грамотный, я тебе скажу, управленец. Нормально всё делает. Мы не жалуемся.

— У армейцев нормальное отношение к простым людям?

— Да ты брось это. Какие уже могут быть разделения? Простые, непростые... — передразнил он. — Мы уже все непростые, — из фляжки поднялась капля и плавно перекочевала в рот. — Все под одним небом живем и одно дело делаем.

— А эти сферы, которыми хотели закидать Акеллу, откуда взяли?

— Не хотели, а закидали, — поправил собеседник. — Только не помогли они нихера. Есть одно поселение под Москвой. Говорят, что они построили искусственный рай на Земле. Всего там вдоволь. С ними торгуем. А в России, считай, только и осталось из нормального, что Содружество у нас, Авалон под Москвой, Альянс Сирых под Красноярском и Оплот у Краснодара. Но ты голову себе этим не забивай. Уж извини, но до этих мест ты уже не доберешься, — он похлопал меня по плечу.

— Под Москвой? А к вам они не лезут? Вы ведь относительно рядом. Тут километров двести.

— Да не, не лезут. Че б им к нам лезть? — удивился собеседник. — Торгуем с ними всем подряд. Мы им еду и всякое барахло везем. Они нам броню и... Ну, в общем, системное добро. И ведь никто понять не может, откуда у них столько всего. Я-то человек простой, но и то до меня иногда вещички доходят. А у нашей администрации, наверное, там уже склад редкостей.

— Везут? Там же мост разрушен, — вспомнил я слова Марфы и образ из своей ментальной ловушки.