Последняя Арена 7
Шрифт:
Не знаю, сколько длилось внедрение: по ощущениям около часа. Я болтался, будто рыба на крючке, и уже успел заскучать. Раньше-то хоть можно было следить за рейтингом или шерстить аукцион, но теперь от всего функционала интерфейса остались жалкие крохи.
Завершилось всё в один миг. Люминесцирующие всполохи развеялись, и меня потянуло вниз. Уже собирался активировать стихийную свободу, чтобы не расшибиться, но не успел. Я плюхнулся в воду. Тело тут же скрутила нестерпимая судорога. Нечто вонзилось в ключицу, пробивая её насквозь. По лицу прошелся огненный шлейф, а следом передо мной появилась надпись:
Вы погибли и будете перенесены к артефакту фиксации.
Получено достижение провала: первая смерть.
+3 балла распределяемых характеристик;
+1 знак силы.
До возрождения 3… 2… 1…
Мнимое бессмертие. По привычке попытался развернуть карту и оценить обстановку, но ожидаемо ничего не получилось. И что это, черт побери, было? Не успел и на полкилометра отойти от постамента, а уже потерял одну жизнь. Зато неплохим бонусом угостили — это прекрасно. Интересно, я смогу посетить артефакториум, чтобы вложить кристалл, или нет?
Перед глазами висела иконка нового заклинания. Наконец-то появились хоть какие-то пояснения. И вроде всё понятно — цифры имеют значения в ячейках на древе развития, количество вложенных очков в параметры и уровень — но сама суть как-то ускользает:
Кариокинетический удар.
Ранг: регулируемый.
Тип: эксклюзивный, дистанционный, площадной, изменяемый.
Описание: сосредоточение делимого стихийного субстрата.
Максимальная дистанция активации: 360 метров.
Время существование до активации: 13 секунд.
Количество осколков: 99 единиц.
Разброс осколков: 40 метров.
В связи с особенностями вашего психопрофиля наложено административное ограничение — не более семи делений (ранг грандмастера).
Начальная активация — сто единиц маны.
Через пять секунд я смог пошевелиться. Тут же увидел четверо склонившихся надо мной взволнованных лиц. Сразу же экипировался.
— Сколько маны впустую сгорело, — поджав губы, сказала Графиня Славская.
— Я тоже рад тебя видеть.
— Внедрение заняло очень много времени, — оценил Херкулес. — Что-то стоящее досталось?
— А черт его знает, — я схватился за протянутую парнем руку. — Кто-нибудь знает, что за школа кариокинеза?
— Нет, — сказала Мегера. — Про такую я никогда не слышала.
— Митоз, — невпопад произнесла Лика.
Покосился на хаоситку. В поле зрения попало место, неподалеку от которого я изучал заклинание. Деревьев и камней не осталось — они превратились в горки пыли, которая разлеталась под порывами ветра. По земле то и дело пробегала мерцающая рябь. Вставать в неё голыми — самоубийство. Да и думаю, что не всякий доспех спасёт. Некоторое время туда лучше не ходить.
В самой зоне изучения заклинания образовался кратер со стекающей в него речушкой. Над поверхностью воды торчал ледяной шип с нанизанным на него телом. Труп почему-то не исчезал и шевелил руками, пытаясь стянуть себя с морозного нароста.
В следующее мгновение мой двойник повел кистью. Я увидел, как в сталагмите образовался идеальный разрез, будто по нему прошлось хаотическое лезвие. Покойник начал падать, но тут же вокруг его туши замерцали стихийные всполохи. Он взлетел и приземлился на суше.
Я видел обезображенное обгоревшее лицо. Губы отсутствовали, открывая оголенные зубы. Недоставало передних резцов, а через дыру вываливался обугленный язык. В районе скулы прорисовывалась почерневшая кость. Левый глаз покрылся коркой. Правый был в порядке, но при этом светился синим пламенем. Из бордовой головы пробивался небольшой клок уцелевших волос. Вместо носа — запеченный обрубок. Из ключицы хлестала кровь. В животе виднелась прореха открывающая часть кишечника. Из груди торчало три переломанных ребра. Ноги, на которых появились поножи из элементального раскола, попав под действие мороза, посинели. Но несмотря на неприглядную картину сомнений не оставалось, что это и есть я.
— Там, — крикнул я, предупреждая группу о новой угрозе.
Восставший мертвец тем временем скрылся под арканумом. Этот параметр был у меня намного выше, чем перцепция, поэтому я почти не ощущал своего двойника. Видел лишь размазанный силуэт, спешно бегущий в нашу сторону. Направляющие способности тоже молчали — это явно не моб.
На поверхности защитного барьера образовалось несколько морозных, огненных и электрических клякс. Атака сферами не увенчалась успехом — силовое поле защитило нас от нападения.
— Вы все это видели? — спросила Лика, материализуя хлыст. Плеть погрузилась в площадку на восемь метров.
— Это что ещё такое? — прорычала Мегера. Моя скрывающая характеристика ей совершенно не мешала. Она выставила руку и пальцем прочертила хаотический путь, прокладываемый покойником.
Мертвец двигался уверенно и быстро, перепрыгивая через небольшие препятствия. Арканум гасил следы на пепле.
Графиня Славская качнула головой. Покрасневшее бревно рвануло к трупу, но двойник успел окутаться стихийной свободой, пропуская ствол сквозь себя. В бурной речушке образовался всплеск, а следом ещё один.
— Он под землей, — сказала Мегера. — движется к нам под ручьем.
В защитный купол продолжали бессмысленно стучать сферы. Женщина с прищуром посмотрела вниз:
— Попытался пробиться через пол. Не получилось. Мы окружены цельным круглым коконом.
— Тебе какие-нибудь сообщения приходили? — спросил Херкулес, экипируя шлем.
— Получил достижение провала: первая смерть. Дали…
— Это не то, — перебил парень.
— Может это эффект от изучения заклинания? — предположила Лика.