Последняя Банши. Дорога на Север
Шрифт:
— Уйдите все, прошу вас.
Какое то время вокруг было тихо, я даже подумала, что они решили остаться, только молча, но когда меня резко дернули за ноги, распластывая на кресле, я с глубоким испуганным вдохом, скатилась на пол. Меня тут же подобрали и усадили на колени Марка, который с хищной, не доброй улыбкой сжал меня за талию.
— Тебе. Нужно. Поесть. — По словам, разделяя их каменной паузой для убедительности, сказал он.
Он запустил пальцы в мои волосы и притянул меня к своей шее, на которой так отлично было видно, как подрагивает венка в ожидании укуса. Я хотела оттолкнуть
Сговорились!
Марк подставил шею, уткнув меня в нее носом приговаривая о том, что так нужно и что-то про дядюшку Марка, который очень вкусный. Я пыталась вырваться, но даже темный огонек моей магии не отозвался видимо из-за сильной усталости, и обессиленно склонившись к мягкой, приятно пахнувшей шее я неожиданно для себя заплакала.
Я размазывала горячие слезы по Марку, все еще пытаясь сдержать рыдания, но попытки проваливались одна за одной. Руки стали свободны и закрыв зареванное лицо, я продолжила убиваться неизвестно почему.
— Эва?
— Он… Он…
— Детка? — Марк обхватил меня руками, позволяя обнять его. — Ну ну… И что малышка так горько оплакивает?
— Мама… Она… — Слова не связывались в предложения, ведь я и себе не могла толком объяснить к чему эти слезы.
Они просто мокрым градом сбегали по щекам, растворяясь, и оставаясь каплями на алой ткани.
— Давай. — Росс встал, протягивая руки, вампир оторвал меня от себя и передал в захват великана, что лег на постель, укладывая меня рядом. Я не в силах подавить хриплые всхлипывания, не особо заботилась о выборе жилетки. — Ложись.
Только тогда я поняла, что все это время Марк стоял возле постели, не решаясь лечь рядом. Я подняла на него глаза и протянула руку.
— Пожалуйста.
Вампир с сожалением и болью смотрящий на меня, вмиг переменился. Взгляд серых глаз блеснул надеждой и желанием близости. Он лег и прижался к моей спине, обхватывая руками.
Оказавшись между двух мужчин, я неожиданно расслабилась и, всхлипнув еще пару раз, затихла, пряча лицо в предплечье Рохана.
— Ну, ты готова рассказать нам, что произошло? Что же могло случиться, для того, что бы моя стальная ведьма разрыдалась как девчонка? — Я пихнула Росса в бок и обиженно засопела.
— Подумаешь, тоже мне событие…
— Нет, детка. На то должна быть очень весомая причина. Ты не из тех, что плачут по поводу и без.
Я перевернулась на спину и уперлась взглядом в потолок, сразу ощутив, как внимательно мужчины следят за моим лицом, стараясь поймать на уловках, предотвратить увиливания.
— Я… Я узнала кто мой отец. Это Варис дир Астер. — Секундная тишина и обрушивающиеся куча вопросов.
— С чего ты взяла?
— Он сказал?
— Почему ты поверила?
— Да нет, ерунда!
Кратко пересказав наш диалог с графом, я умолчала только об имени матери, так и не решившись произнести его во всеуслышание. Меня внимательно выслушали, попеременно поглаживая то тут, то там, в попытках предотвратить новый приступ слез.
— С чего ты решила, что ему можно верить? Может он проверял твою реакцию.
— Думаю, что это так и было. Только у меня нет причин не верить ему. У моей мамы действительно были отношения с мужчиной, кем то не из нашего круга. Когда я узнала об этом, прошло уже много лет, но информация продолжала утаиваться от лишних ушей. Это говорит только о том, что этот мужчина был важной персоной, а род дир Астер самый приближенный к Великому.
— Только не говори, что хочешь наладить отношения с отцом! — Марк сел, заглядывая в мое лицо сверху вниз.
— Он лгун, убийца, прихлебала Великого. Кем бы он мне не был, в первую очередь он остаётся врагом.
— Звучит очень жестоко, детка. — Марк покачал головой.
— Я не верю в его любовь. Такие как он любить не умеют. Он бы спас ее, но он выбрал службу. — Неожиданная, словно гром среди ясного неба, мысль ударила в голову, заставив вздрогнуть и вскочить с постели. — Где эта чертова коробка?!
Я металась по комнате, бросаясь от комода к столу, от стола к шкафу, в поисках подарка графа. Когда заветная шкатулочка оказалась в моих руках, я открыла ее и, преодолев болезненное отвращение, перевернула брошь заколкой вверх. На тонкой золотой пластине была красивая надпись с идеальными завитками всего из трех выгравированных букв. «Мэр».
Опустившись на колени я закрыла себя куполом. Почувствовав неладное муж и вампир бросились в мою сторону, но защита, наложенная в сумасшествии сработала на отлично. Игнорируя попытки разбить купол, что звучали как стук сердца, очень большого сердца, в рваном ритме, неуверенно, не постоянно, я продолжала сверлить взглядом надпись. Я сейчас была как тот самый орган, в котором, по мнению людей, жила любовь. И не чувствовала ничего, кроме липкой, черной словно сажа, боли. Она вирусом, плесенью с огромной скоростью заполняла все, что я многие годы берегла под коркой бесчувствия и холодности. Выедала, выжигала, оставляя кровоподтеки, что тут же схватывались копченой, обгорелой коркой.
Он подарил мне камень моей матери. Элмаз что мог причинить мне боль, только своим существованием сейчас мирно сверкал в моей руке, отказываясь брать на себя вину. Мол, я не виноват, что меня сотворило сердечко твоей мамы на последних секундах жизни. Обреченная пустота внутри заполняла меня до краев, заменяя все чувства, стирая остатки других эмоций. В ладонь упала кровавая капля. Сморгнув вторую, что задержалась на ресницах, я смиренно приняла выбор хранителя.
Он требовал казни. Мести за потерянную дочь. Вдохнув в меня силу, приказывал выпустить ее, ударной волной сметая преграды. Он просил крови. Крови предателя. Что бы она алыми брызгами оросила мое лицо, напомнив мне, кто я есть. Я банши. Я убийца и такова моя судьба.
Я посмотрела на своих мужчин. В серых и голубых глазах отражалось чудовище. Темные волосы подрагивали от напряжения, глаза заволокла тьма, такая же черная как та боль, что выжгла мое нутро. Алые дорожки крови сбегали вниз, заканчивая свой путь у кромки воротника, впитываясь и в серую ткань платья, становясь грязно-багровыми разводами.
Чудовище. Я такая. Я создана убивать.
Кокон рассыпался, когда я поднялась на ноги, заставив мужчин отшатнуться.
— Спать! — Прошипела я, не узнавая свой голос и как подкошенные, они упали к моим ногам.