Последняя и вечная любовь
Шрифт:
— Вы должны предоставить мне возможность действовать по своему усмотрению, — предупредил всех Джон Смит и добавил: — Кроме того, я не хочу слышать никаких возражений по поводу моих методов. — Его тон становился все более презрительным по мере того, как он оглядывал всех. — Я вам не нравлюсь, для вас я хуже волка, но вы нуждаетесь во мне, ибо только это позволит вам не запачкать рук.
— Но послушайте, мистер…
Однако Стив резко прервал маленького человечка по имени Брэд Ньюбери:
— Теперь остался вопрос об оплате…
Фрэнк Дин откашлялся.
— Мы уже обсуждали это, и каждый готов заплатить свою долю. Так что мы соберем достаточно… — Он осекся, заметив, что Смит смотрит в упор на Элизабет Кэди.
— А вы, мэм?
Она вспыхнула:
— Я… еще не знаю, сколько смогу заплатить, но…
Словно утратив интерес к ней, он повернулся и окинул беглым взглядом присутствующих.
— Итак, услышав ваше предложение, я хочу сделать свое. Можете принять его или отвергнуть — это ваше дело. — Он помолчал, закурил сигару и небрежно швырнул обгорелую спичку на пол, прямо под ноги Милту Кехо. Тот покраснел, но не сказал ни слова.
Все смотрели, как этот высокий человек невозмутимо раскуривает сигару, и ждали, что он скажет.
— Я представлю вам свой план защиты через несколько дней, осмотрев окрестности. Мне нужны карты вашей округи. Помните, всем вам придется принять участие в предстоящих действиях, и учтите, я не потерплю никаких возражений, как бы ни решил вести эту войну. Я рассчитываю на вас, поскольку хочу согласовать свои действия с шерифом.
Его насмешливый тон задевал их, но они все кивали головами, и только Фрэнк нерешительно спросил:
— Но ваша цена? Вы еще не…
— Для начала, — Смит пожал плечами, — кормежка и необходимое снаряжение. Мне нужен новый винчестер. Ну, пожалуй, пять долларов в месяц с каждого и один процент от той суммы, которую вы выручите за продажу скота. Но это только в том случае, если мне одному придется охранять ваши загоны.
Услышав, что все тихо заговорили, он поднял брови. Первым не выдержал Милт Кехо:
— Черт возьми! Большинство из нас может заплатить такую кучу денег, но некоторым, например Феликсу и Лиззи, это не по карману. Вы хотели сказать…
— Я и явился сюда для этого. Феликс может обеспечить меня лошадьми — мне необходимы еще две в придачу к моей. — Он помолчал. — А что касается миссис Кэди, то… — Элизабет почувствовала на себе взгляд синих глаз. — Полагаю, эта женщина уже достаточно сделала для меня. К тому же именно она убедила меня прийти на ваше собрание. Так что… — он чуть заметно улыбнулся, казалось, получая удовольствие от всеобщего замешательства, — я буду питаться и жить у нее, в той же комнате, что и раньше. Кроме того, миссис Кэди нужен помощник, чтобы присматривать за хозяйством.
Затаив дыхание, она молча обдумывала его предложение. Но тут поднялся разъяренный Милт Кехо:
— Неужели ты всерьез ставишь такие условия? Даже для такого, как ты, это слишком! И мы все это стерпим?
— Милт! — холодно прервала его Элизабет. — Милт, будь любезен, позволь мне самой ответить. Я свободная женщина и принимаю это предложение… Если уж мы затеяли это, я желаю внести свою лепту.
— Так, значит, все решено?
Элизабет чувствовала стыд и гнев, ибо все избегали встречаться с ней глазами.
Она услышала его равнодушный голос:
— Наверное, самое время отвезти вас домой, тем более что я проголодался. — Он взял ее под локоть и вывел из дома, не обращая внимания на удивленные взгляды.
Теперь она радовалась тому, что попросила Доминго прислать сюда Фиделито и настояла на том, чтобы этот болтливый мальчишка ехал в повозке вместе с ними.
Стив болтал с мальчишкой по-испански. Когда они приехали домой, Доминго повел распрягать лошадей, приказав внуку следовать за ним.
Элизабет посмотрела им вслед, боясь оставаться наедине с этим человеком, но он, обхватив ее за талию, спустил с повозки. Она так поспешно взбежала по ступенькам крыльца, что оступилась.
— Будьте осторожнее! — спокойно сказал он и крепко схватил Лиззи за руку, не обращая внимания на ее попытки освободиться.
— Я сама, благодарю вас…
Она упиралась и нервничала.
— Но… но… там нет света. Я… должна зажечь лампу.
— Зачем? — Он распахнул дверь. Его грубый вопрос ужаснул ее.
— Я ничего не вижу… Мне надо… — Что он собирается делать с ней?
Он внес ее в дом.
Услышав, как захлопнулась дверь спальни, Элизабет крикнула:
— Нет!
Но было слишком поздно. Он начал целовать ее, словно не замечая ее сопротивления. Наконец голова ее откинулась назад, а тело обмякло.
Элизабет не хватало дыхания; она ощутила, как умелые пальцы движутся по ее спине, проворно расстегивая крючки и пуговицы. На этот раз «нет!» она крикнула про себя, но ее руки с неженской силой оттолкнули его.
— Нет, — повторила она вслух, задыхаясь. — Что это вы надумали?
Снаружи пробивался слабый свет — старый мексиканец зажег лампы на кухне и развел огонь в очаге. Стив, стоя спиной к окну, расстегнул пояс с револьверами, снял его и принялся расстегивать рубашку.
— Хочешь, чтобы я тебя раздел? Если ты разденешься сама, мне не придется рвать твое платье. Но, ради Бога, поторопись; я целую вечность мечтал овладеть тобой!
Ее захлестнули ярость и ужас от такой циничной откровенности: