Последняя искра
Шрифт:
— Ску-ука, — склонив голову, отчеканил он.
Одним ударом ноги выбив остатки досок, вампирюга выскочил вслед за отвалившимся и держащимся за лицо нимфой.
Блеснула жадная до крови сталь.
— Велор! — воскликнула я, бросаясь за ним.
Дракула на моих глазах с размаху всадил нимфе под дых, схватил за волосы и приставил к горлу с острым кадыком клинок, едва слышно что-то говоря. Но судя по блеску в глазах и усмешке, явно не проповедь.
Он собирался убить. Более того, собирался убить с удовольствием.
У меня словно душа оборвалась.
Я взвизгнула, закрывая лицо руками, напоследок успев увидеть лишь перекинувшийся на меня сероглазый взгляд.
Мгновение тишины, за которым я ожидала услышать бульканье крови в чужом горле, и послышался глухой удар. Хруст костей.
Я глянула сквозь пальцы. Нимфа рухнул на спину, раскинув руки, как безобразный снежный ангел. На лбу у него стремительно средь кровавого месива набухала шишка.
Велор наверняка отправил мальца лбом в стену. Иного объяснения таким увечьям у меня попросту не было. Но хоть глотку не перерезал, а значит, незадачливый малолетка-разбойник останется жив.
Я откинулась от окна. Стало страшно. Страшно оттого, что в дверь и окно, предусмотрительно запертые магией Эданы, уже ломились.
Страшно, что сверкнув глазами, Дракула уже заскочил на каменный подоконник. Спрыгнул и тотчас встал передо мной, заслоняя и не выпуская из пальцев клинок.
Глупо было отрицать, что Велору и раньше приходилось нести смерть. Но впервые мне довелось видеть усмешку довольства на его губах. А теперь всё внутри леденело от мысли, что мне придётся увидеть это снова. Прямо сейчас.
И судя по количеству голосов за дверью, не раз.
Эдана сплела магическую сеть и набросила её на развороченное нимфой окно позади нас. Следом легла иллюзия, закрывающая прореху более чем реальной на вид каменной кладкой.
— Каждый из них убьёт тебя без сожалений, Лиза, — не оборачиваясь, но с явным осуждением в голосе, проговорил Велор. — И никакое милосердие не спасёт тебя от клинка. Пора бы это понять. Раз уж пришла на Иппор.
— Я пришла на твой зов! Ты просил о помощи!
Хотя чем конкретно сейчас я могла помочь, не знаю. Голос сбивался, а руки тряслись до того, что пламя всё время стряхивалось и гасло. Где же тут огненный шар-то создать?
О подчинении прочих стихий и вовсе молчу. Призвать воду или воздух даже в состоянии полной сосредоточенности получалось с трудом, а земля и вовсе стихия упрямая.
— Я никого не звал. И помогать мне не просил.
Тон голоса вампирюги был холоден настолько, что скажи он ещё хоть слово, точно средь раскалённых пустынь посыпал бы снег.
— Да откуда мне было знать! — закричала я. Самообладание, подстёгнутое истерикой, потеснилось, пропуская вперёд гнев. — Я ночь за ночью видела твои похождения! Раз за разом ощущала холод стали в руке! И я не сумасшедшая, нет! В том-то и беда. Будь я чокнутой, я была бы счастлива, потому что тогда всего этого, — обвела я руками пространство, — не было бы. Как не было бы и тебя!
Не сладив с дверьми, «серые» ринулись бомбить стены. Судя по звуку, кто-то даже пытался влезть на крышу.
— Ребята! — зажигая в обеих ладонях пламя, попыталась прекратить ссору Эдана, но тщетно.
— Кажется, это я и пытался сделать, — приподнял бровь Велор. Его мой крик не впечатлял совершенно. — Пытался стереть из твоей памяти воспоминания о себе.
— Не моя вина, что твой морок оказался никчёмным трюком!
— Ах, ну конечно, — улыбнулся Велор, и мне показалось, что меж тонких, бледных губ вот-вот мелькнёт кончик раздвоенного языка. — Во всём виноват лишь я один. Разумеется, я и позабыл, кто здесь святая мученица, а кто козёл отпущения.
Отпущения… вот уж это слово я бы с удовольствием вырезала из эфира, будь у меня авторские полномочия. И если мне суждено умереть сегодня, всеми богами клянусь, точно обращусь в призрака и буду досаждать Дракуле до скончания веков!
— Речь не о том, кто из нас… — начала я, пытаясь собраться с мыслями, но Велор не позволил.
— Нет, Лиза, речь как раз об этом, — развернулся ко мне он всем телом. — Ты возомнила себя спасительницей, хотя, заметь, никто тебя об этом не просил. Ты пришла на Иппор и изо всех сил страдаешь. Страдаешь с честью и достоинством, разумеется. Да, это вызывает симпатию и жалость. Честное слово, вызывает, — состроил жалостливое лицо вампирюга и тут же дерзко ухмыльнулся. — Вот только не у меня.
Я так и окаменела.
— Велор! Какого чёрта ты… — возмутилась Эдана, но стены содрогнулись.
Эда с писком упала на пол, прикрывая голову руками. Велор тоже, ухватив меня за плечи, ринулся вниз.
Прозвучал ещё один огненный взрыв и животный рёв. Жаркая волна, отголоски которой проникали, кажется, даже сквозь щели меж ставнями и прорехи в крыше, ударила. Разлилась волной по округе.
Посыпались стёкла соседних домов, а орава, пытающаяся прорваться внутрь хибары и наверняка наметившаяся искромсать нас в винегрет, вдруг схлынула.
Мне даже почудилось, будто накати волна снова, и наш домишко унесёт сказочный ураган.
Я зажмурилась, глотая пыль. Надеялась, что так оно и случится.
Быть может, там было бы лучше. Быть может, дорога из жёлтого кирпича привела бы в волшебную страну, где все ведьмы и страхи будут повержены. Где добро сильнее зла, а самые сокровенные мечты исполняются. И тогда я сумею выдернуть из головы и сердца острые пики ядовитых Велоровых слов и снова смогу двигаться, дышать, говорить…
Я уже вскочила на трясущиеся ноги вслед за Эданой. Вливала силу в защиту на окнах и дверях, как Эда вдруг пронзительно завопила.