Последняя из рода Блау
Шрифт:
— У моей сестры второй светлый круг. Второй. Светлый. А не темный! — он выплюнул с отвращением. — Какой у вас, кстати, первый? Второй? Третий круг? Моя сестра любит балы, наряды и дружит с леди Фейу, а не поджигает их поместье! Моя сестра тонкая, чувствительная и очень нежная натура! — он перевел дыхание, чтобы отдышаться. — Моя сестра не якшается с аларийцами и плебсом, и не получает вызовов в круг, и не пьет самогон в конюшнях! — последнее явно возмущало его больше всего остального. Как будто сам поборник трезвости и пример для подражания.
— Что-то ещё? — я выпрямила
— Моя сестра отказывалась принимать родовую силу, и… она никогда не убила бы и мухи… Моя сестра не чудовище, — он опять отвел глаза в сторону, как будто не мог на меня смотреть.
— Что-то ещё?
— Ещё? Ещё моя сестра не знает, как обращаться с боевыми артефактами, не знает, как устанавливать купол, и не прыгает туда-сюда, изображая из себя древнюю воительницу! — он стукнул ребром ладони по столу.
— Ты так в этом уверен, Аксель? — мой голос прозвучал ломко. — Ты так в этом уверен.
Аксель кивнул.
— Он видел записи? — я повернулась к дяде.
— Я показал ему вчера. Он имеет право знать все, что происходит в семье. Он — один из Старших, — дядя переплел пальцы и кивнул.
— Теперь, если мы разобрались с этим, я бы хотел услышать ответ на свой вопрос. Кто вы, демоны вас забери?
Глава 42. Аксель
— Есть сомнения в том, что я Блау? — я подняла вверх руку с родовым кольцом, которое послушно вспыхнуло, окутав пальцы темным сиянием. Наконец-то темным сиянием! — Меня принял родовой источник, я получила родовой дар…
— Сомнений в том, что вы Блау — нет. Я сомневаюсь в том, что вы…, — голос Акселя дрогнул, — Вайю. Моя сестра…
Это вообще напоминает какой-то псаков бред! Если я Блау, но не Вайю, то кто? У дяди помимо внебрачного сына Данда, есть ещё и дочь? Или….внебрачные дети были у отца? Кто я тогда такая, по его мнению?
Наверное, на моем лице было полное ошеломление, потому что брат соизволил пояснить.
— Я просто хочу знать…где… Вайю?
— А есть варианты…что можно меня куда-то деть? — я развернулась к дяде, за ответами.
— Есть, — он помедлил, сменил положение ног, и соизволил продолжить. — Есть родовой ритуал Призыва. Из-за грани. Когда место …занимает…один из предков Рода…
Нонсенс! Чего-только у нас в Роду нет! Понятно, почему Квинты готовы на все, лишь бы добраться до родовых хранилищ и библиотеки.
— То есть, я правильно понимаю, мы можем призвать кого-то умного, чтобы заменить кого-то …тупого? — я тыкнула пальцем в Акселя.
— Можем. — дядя кивнул, — но обязательным условием, является наличие полного круга, из десяти, как минимум, представителей Рода.
А нас всего раз-два и обчелся. И десять. Ровно десять отдали свое посмертие, так мне тогда сказала пра…
— И? — я откинулась на спинку кресла. — Кто-то из вас двоих проводил ритуал Призыва…с девятью другими отсутствующими членами нашего Рода? Нет?
Тогда какого демона…Я
— Дядя, ты же сам вызывал Пинки, — я не хотела, но голос дрогнул.
— Пинки ничего не может доказать, кроме того, что запах силы изменился. Изменился! — вместо дяди мне ответил Аксель.
Изменился? Изменился? Ещё бы он не изменился! Что за тупая у меня семья! Я не Вайю? Я не Вайю Блау? Сейчас я покажу им настоящую Вайю, которую они так хотят лицезреть. Капризную, истеричную, ровно такую, которую они так жаждут!
Я подлетела к дальнему стеллажу, в углу кабинета, чтобы добраться до полки с нефритовым пресс-папье с отколототым уголком. Вышвырнула на пол свитки, нашла эту псакову зеленую штуку и со всей силы грохнула ее об пол. Пресс-папье отскочило, не получив повреждений.
Я грохнула ещё и ещё, и ещё, до тех пор, пока от него не откололся значительный кусок — всё, теперь точно не восстановить.
В кабинете царило гробовое молчание. Слышалось только мое тяжелое дыхание, и как я сдуваю непослушные волосы со лба — так лезут в глаза.
— Вот! — я пнула один кусок нефрита к столу. — В шесть, меня наказали из-за этой псаковой штуки. Дядя, ты тогда был не прав, ты не разобрался, — я обвинительно кивнула ему. — Это Аксель! Это он тогда разбил, но подкупил меня, чтобы я смолчала, ведь меня ты бы ругал меньше. И, Аксель, — я обвинительно тыкаю в Акса, — ты обещал мне тогда две конфеты! Две! А принес только одну. Ты — соврал.
— Теперь, — я подпинываю очередной кусок поближе к дяде, — все справедливо, поскольку я уже понесла за это наказание. А ты, Аксель? Ты все так же влюблен в эту Бартуш с лошадиными зубами, или у тебя новая пассия? — перед отъездом в Академию, брат даже слагал о ней стихи. — Как там было? И, расстелив под пологом ковер, снимает дева тонкие шелка…
Аксель порозовел.
— …и далее, нагая, стенает…
— Вайю! — возмущенный вскрик.
— О, я уже Вайю? Уже не стоит вопрос что-я-такое? Как быстро, братик! Ты сделал стратегическую ошибку, вас там, в вашем пустынном Корпусе совсем не учат стратегии? И что никогда нельзя обижать женщин? Ты даже не представляешь, сколько, о своем любимом и единственном брате, может знать его маленькая сестричка…
— Хватит!
— Нет, вы говорили — я слушала, теперь моя очередь. Ты все так же носишь те штанишки-кальсоны с вышитыми утками-мандаринками? — Акселю их вышивала одна из влюбленных служанок. — Нет? Наверное, сейчас у тебя на кальсонах мечи и копья! А то вино, помнишь, коллекционное, которое присылали дяде …ну то самое, которое таинственным образом пропало из запертого погреба, а потом вы с друзьями, такими же юными и бравыми сирами…
— Вайю! — Аксель хлопнул по столу.
— Хлопать будешь, когда станешь Старшим Рода. А для этого надо немного подрасти тут, — я постучала по виску.