Последняя надежда Пандоры
Шрифт:
— Так-так, в семье Бальтазара есть прорицательница! Очень кстати, — ухмылялся Матвей.
— Остановись! Не трогай моих детей! — рычала я от бессилия.
Но он даже не повернулся в мою сторону, он шагал к моей дочери Надежде. Сердце мое стало разгоняться, оно стучало так, что готово было выпрыгнуть из груди. Я была готова на все, лишь бы защитить своих детей от этого дьявола, от этой тьмы, мной уже руководил материнский инстинкт. Мое сердце наполнилось надеждой, что я смогу одолеть его оковы и помочь детям. В тот же миг тело мое стало подвластно мне, я за секунду телепортировалась к Надежде и Деймону, схватила их в объятия и исчезла на глазах у удивленного Матвея.
Ничего не объясняя детям, я помогла им пробежать сквозь портал. Я знала, что мои мама с папой присмотрят за ними. Я хотела спасти своих малышей от дьявола любой ценой. Как только сын и дочь попали на Землю, я призвала на помощь Всевышнего. Я отчаянно молилась, звала и саму Пандору, я просила дать мне сил запечатать все порталы в этом мире, чтобы тьма не проникла туда.
Меня кто-то услышал, потому что в тот же миг я почувствовала приток невероятной силы. Я направила волну своего голубого пламени на проход, и он окаменел.
— Что ты наделала? — грозно закричал разъяренный Матвей.
Я обернулась, он стоял рядом с моими детьми. Они смотрели на меня как на предательницу. Матвей кивнул Александру и тот подошел к порталу. Но моего сына откинуло на несколько метров назад, стоило ему прикоснуться к стене.
Рядом со мной возник Бальтазар, Энза и Валькирия. Они были готовы к бою. «Но с кем они собрались сражаться? С детьми? Нет, нет, я не хочу, чтоб они навредили друг другу!», — мелькнула мысль в голове.
— Ты! Ты все испортила! — злился Матвей.
Он стал двигаться к нам ближе. Бальтазар и Энза атаковали, но вся их сила рассеивалась даже, не прикоснувшись к Матвею. Отразил он и мое голубое пламя. Зато его ком черного дыма раскидал всех в разные стороны. Я почувствовала, как мои мышцы снова что-то сковало.
Матвей подошел ко мне и посмотрел так, словно пытался загипнотизировать.
— Только тронь ее, — злобно прошипел мой муж, сверкая глазами.
Но Матвей даже не моргнул от его слов.
— Леди Мила, как же ты не поймешь! Я всегда получаю то, что хочу, меня нельзя победить или убить, я вечен, как и ваш создатель. Я везде и всюду. Я в каждом из вас. Или ты еще не заметила, что во всех мирах есть злые люди? Это все моя работа, я очернил светлые души, и они будут мои. Я найду способ лично попасть на Землю, и тогда ни для кого пощады не будет. Ты поставила барьер, но он исчезнет, если ты умрешь. Так почему бы мне не убить тебя прямо сейчас? — сказал Матвей, обжигая меня своим дыханием.
Сердце мое затрепетало в груди, меня почему-то тянуло к этому дьяволу, и эти странные чувства меня пугали, он манил меня к себе всем своим видом. Я сглотнула ком в горле. Да, что тут ответишь. Он прав, ему стоит просто убить меня и тогда порталы откроются.
— Я дала тебе жизнь! Ты бы умер, если бы я не исцелила твое новорожденное тело, — спокойно ответила я, хотя внутри всю трясло от страха и безысходности.
— Вот почему я до сих пор не убил тебя. Я тебе обязан возможностью войти в этот мир. Стань моей, отдай мне свою душу, и будешь рядом со своими детьми. Присягни мне на верность. Зачем тебе принимать участие в бесконечной битве добра и зла, где ты все равно ничего не сможешь изменить?
Звучало очень заманчиво. Может так и сделать, зачем сражаться, если можно прожить жизнь со своей семьей, присягнув ему на верность? Но если в моих снах была хоть доля правды, это значит он вечно будет питаться нашими душами. Я вспомнила, как было страшно находится в аду, тот сон, где у душ были измученные лица, когда их пожирал этот демон. Не очень-то хотелось такой участи.
Матвей смотрел на меня со страстью, он наклонил голову, чтобы поцеловать меня. Я услышала, как Бальтазар злобно зарычал. Но едва Матвей прикоснулся своими губами к моим, волна огромной мощи откинула его прочь от меня. Мои дети кинулись ему на помощь и помогли встать. Его лицо и часть тела были в ожогах. Я увидела, как черный дым начал исцелять раненое тело Матвея.
Я уловила во взгляде дьявола смятение, но потом он снова стал смотреть на меня со страстью.
— Леди Мила, я недооценил силу вашей надежды, теперь я еще больше хочу заполучить твою душу. Ну, ничего, я подожду, я сломаю твою защиту, я лишу тебя надежды, и тогда снова предложу выбор: умереть или стать моей. В знак благодарности за то, что дала мне жизнь, я тебя не убью, за меня это сделает кто-нибудь другой. Но за то, что ты встала на моем пути, за то, что ты помешала мне, будут расплачиваться все остальные.
Матвей выпрямился и как-то с ухмылкой взглянул на всех. Он подул в свои ладони. В руках у него появились тысячи черных кристаллов, они как пчелки кружились рядом с ним. А потом разлетелись по всему миру. Я видела, как эти кристаллики врезались в тела моих детей, в тела моих друзей, они не тронули только меня. Стоило им прикоснуться ко мне, они тут же сгорали. Эти черные частички поразили всех жителей. А спустя минуту у всех на запястьях появились черные тонкие браслеты.
«Что это такое? Что он сделал?», — ужаснулся мой внутренний голос.
— До встречи, леди Мила, — сказал Матвей и исчез. А за ним телепортировались и мои дети.
Почувствовав контроль над телом, я подбежала к Бальтазару, хотела узнать в порядке ли он. Но резко затормозила, когда встретила его взгляд. Глаза его смотрели на меня отрешенно, в них искрился огонь. Энза и Валькирия стояли с таким же выражением.
Я прикоснулась к руке мужа, но тело Бальтазара вспыхнуло пламенем. Я вскрикнула от боли, и отдернула свою обожженную руку. Кожа покраснела, и больно пульсировала. Огонь стал покрывать все тело Бальтазара.
«О, нет! Не может быть! Эти черные кристаллы…Матвей вернул демона, Бальтазар снова не может контролировать себя», — застонал мой внутренний голос. Я увидела, как Энза и Валькирия боролись с тьмой внутри себя.
Слезы полились по моим щекам. «Я же спасла всех от проклятья, а теперь Матвей создал что-то новое. Что будет с жителями Пандоры? Что будет с близкими мне людьми?», — подумала я с грустью.
— Берегись! — услышала я крик Валькирии. Подруга снова стала прежней на вид.
«Что?», — не поняла я. Но потом почувствовала удар.