Последняя ночь аула
Шрифт:
А в Салтах разрушение оканчивало своё дело…
Защитники его, наконец, дрогнули… Немногие из них уцелели, — но и этих охватил ужас, слепой ужас, отнимавший силу у рук и мужество у сердца… Они кинулись вон из аула по козьим тропам, по отвесам скал, по карнизам и рубчикам над безднами… Женщины, дети, старики — все, точно из мешка, просыпались вниз.
Утро встало — в блеске и славе…
Яркое и весёлое, умывшись горными туманами, поднялось солнце, блеснуло животворящими лучами на десятках других аулов, но тщетно эти лучи искали на вершине знакомой горы — лучшего и многолюднейшего из них — Салты. Его не было… Вершина курилась пожарищем. Тёмный дым уносился в ясное, безоблачное небо… Ни одной сакли, ни одной башни не стояло над грозными отвесами утёсов… Чёрные, обгорелые остатки когда-то счастливого горного городка безобразными грудами подымались всюду, и кое-где в их массах сверкали последние жадные языки догоравшего огня. Около пожарища белели палатки победителей… В нескольких из них были помещены уцелевшие женщины и дети… На карауле стояли солдаты… Груздев растянулся у входа в ту, где спали Аслан-Коз и Селтанет, и где сидел, словно окаменевший, старик Гассан… Старый солдат тоже заснул. И снилась ему далёкая-далёкая деревушка, — а в ней такие же родные девчонки, которые, пожалуй, даже и не узнают его, когда он вернётся к ним из этого солнечного края…
А снизу медленно и важно тянулись всадники и пешие…
Кадии в длинноруких овчинных шубах, муллы в зелёных накидках, наибы в красных черкесках… Они вели в «пешкешь» [2] победоносному генералу баранов, быков, несли кур… Это были выборные от аулов, просивших помилования…
Весело сверху смотрели на них русские.
— Ну, ребята, теперь замиренье. Страсть сколько они нам баранов нагонят… В котлах будет тесно.
И наголодавшиеся герои забыли всё — неописуемые трудности и ужасы эпического похода и павших товарищей, которых санитары укладывали теперь в общие ямы.
2
Пешкешь — дар
Салты курились, и среди пожарища чернели обгорелые трупы…
День обещал быть ясным и жарким…
Туман со дна долин подымался к горным утёсам… Где-то, в лагере уже слышалась только что сложенная песня:
«Эй, ребята удалые, Эй, солдаты молодые… Расскажите-ка скорей, Как вы в горы шли гулять И с Салтою воевать»…1902