Последняя планета
Шрифт:
— Помолчи, женщина, я занимаюсь разработкой стратегии, — Он продолжал, срываясь на крик: — Может быть, если я сдеру с тебя шкуру, они сочтут тебя более аппетитным?
— Ты и твоя потаскуха умрете в течение дня! — физиономия того стала краснее плаща.
— Глядите-ка, парни, как хорошо он говорит, когда увешан оружием. Пусть сразится один на один.
Попила, подгоняя свою лошадь, соскочил с планетолета и подъехал к вожаку.
— Убей его сейчас! — взвизгнул он истерично.
— Эгей, старина Попила, он не может этого сделать; для начала вам придется взять нас в плен. А
— Приготовиться к наступлению! — Нат прогарцевал за передние ряды всадников.
— Говорю тебе — сразимся один на один!
Нат осадил коня.
— Спроси у твоей потаскухи, она скажет — я выдающийся боец на Зилонге!
— Да, это так, — Мариетта была совершенно невозмутима.
— Да плевать я хотел, — прошептал Симус, — Предлагаю тебе сделку, — выкрикнул он срывающимся от злости голосом. — Спускайся с коня со своей секирой и щитом. У меня будет только копье, — Он вырвал из рук Маржи оружие. — Победитель возьмет все. Если ты меня убьешь, мы не будем вас трогать. Если я убью, твои охранники отпустят остальных на все четыре стороны перед тем, как вы уничтожите Город.
Как и рассчитывал Симус, войско с нетерпением ожидало ответа своего вожака. Он не сомневался, что их бесстрашный вождь ответит пришельцу. Нат попал в ловушку.
— Убей его! — крикнул Попила.
— Именно это я и собираюсь сделать, — Толстяк тяжело слез с жеребца, сбросил плащ, отобрал щит у одного из телохранителей, примерил тяжесть невероятно огромной секиры, и бодро направился к Симусу.
— Быстро расскажи о его слабых сторонах, — попросил О’Нейл у своей жены.
— Он уязвим в тот момент, когда поднимает секиру для смертельного удара. Он толстый, поэтому неповоротливый. Думаю, что несколько лет он не участвовал в поединках. Он очень опасный противник, а ты ранен и истощен.
У этой женщины совсем нет нервов.
— Тогда я превосхожу его численностью.
— Симус…
— Да? — Он подкинул в руке копье и ждал слов любви.
— Что нам делать, если тебя убьют?
— Бежать, как от дьявола.
— Как ты думаешь, они сдержат слово, если ты победишь?
— Возможно, нет.
— Сгруппироваться за мной, — скомандовала она отряду. — Будьте готовы немедленно выполнять мои команды. — Потом шепотом: — Будь осторожен, Симус.
Как она похожа на Кардину.
— Ага, толстый боров, — начал он перебранку, — удивляюсь, как ты удерживаешь такую секиру?
— Сейчас я тебе покажу, как, — он поднял секиру над головой, мощно и умело взмахнул ею.
Симус быстро нырнул вниз. Нат действительно блестяще владел оружием.
— Подбери свое толстое брюхо, а то ты сам себя поранишь, если будешь размахивать этой штукой, как пьяная бабка ночной вазой.
Стратегия Симуса, если можно так назвать его действия, состояла в том, чтобы уворачиваться от ударов противника и измотать этого тяжеловеса.
Топчась, как разъяренный слон, Нат замахнулся снова. Его секира просвистела так близко около уха Симуса, что тот уже был уверен, что лишился его.
— Ага, бабкин горшок стал тяжеловат, не так ли?
Кое-кто из охраны императора прыснул от смеха. Обезумев от ярости, Нат замахнулся снова, как дикий зверь. На этот раз таранец был стремительнее, он уклонился и отступил назад.
— Землетрясение, землетрясение! — закричал он, когда Нат грохнулся на землю. Он стремительно замахнулся и метнул копье в противника.
И промахнулся. Совсем. Его копье вошло в мягкую землю, и он не мог его вытащить.
Я слишком устал от бессонных ночей и ослаблен. Промахнуться было почти невозможно.
В первый раз за время поединка Симусу стало страшно.
Нат взгромоздился на ноги и замахнулся секирой на ногу О’Нейла. У таранца были две возможности: или все-таки вытащить копье, или спасти ногу. Он выбрал второе.
Но теперь он был безоружен, и Нат с торжеством в черных диких глазах наступал на него. Измотанный Симус гадал, что будет дальше, он почти задыхался. Краешком глаза он взглянул на жену. Она спокойно и непримиримо ждала.
Святой дух, она уверена, что я бессмертен!
Теперь Симус отступал к реке, увлекая за собой медлительного, ярко разодетого соперника, гадая, что тот станет делать, когда они оба достигнут берега.
В конце концов О’Нейл оказался зажатым между кромкой воды и смертельно опасной секирой. Он попытался рвануться хоть в каком-то направлении, словно собираясь вернуться за своим копьем. Нат же, осознавая свое превосходство и небрежно размахивая чудовищно длинным оружием, отрезал ему все возможные пути.
— Вот ты и попался, жирный окорок, — издевался Симус, — Иди-ка поближе, а то твои люди сочтут тебя трусом.
С омерзительным воплем Нат атаковал его, он занес секиру над головой Симуса. Страшное оружие стремительно опускалось вниз. Блокируя нападение, Симус в прыжке ударил по коленям противника.
Штрафной удар с пятнадцати ярдов за необоснованную грубость, — подумал он, когда Нат перевернулся через него и рухнул в воду.
На этот раз смеялась вся императорская гвардия. Стоя по колено в воде и без ума от ярости, Нат искал свою секиру и не мог ее найти, потому что она осталась лежать на берегу. Толстяк, неуклюже торопясь, попытался схватить ее.
— Я не хочу убивать тебя, — проговорил Симус, стараясь поднять невероятно тяжелую секиру. — Предлагаю тебе мир.
Нат, изловчившись, ухватился за свое оружие. Симус пихнул лезвие ему навстречу, ранив его жирную ногу. Противник упал на колено, все еще сжимая руками секиру. Кровь хлынула у него из раны на мягкий и мокрый песок. Невероятным усилием злодей вырвал секиру из рук Симуса. Симус же отбежал за своим копьем и снова направился к реке.
— Я не хочу тебя убивать, — повторил он, поднимая копье.