Последняя подопечная
Шрифт:
В соответствии с этим решением 17 декабря 1885 г. был подписан испано-германский договор.
Полученные по договору права недолго удовлетворяли Германию. С захватом Киао-Чао (Цзяочжоувань) германские аппетиты в Тихом океане разгорелись еще сильнее. Император Вильгельм все более увлекался идеей расширения своих тихоокеанских владений. Благоприятный момент для претворения ее в жизнь не заставил себя ждать. В 1898 г. началась испано-американская война. 11 мая 1898 г. принц Генрих Прусский, командир германской эскадры, находившейся в то время в Гонконге (Сянган), телеграфировал в Берлин, что, по имеющимся в его распоряжении сведениям, Филиппины
Как свидетельствуют документы, идея объявления германского протектората над Филиппинами обсуждалась германским правительством весьма серьезно, но в конце концов была отвергнута в основном из-за слабости германского флота.
Необходимо отметить, что в то же самое время Германия выдавала себя за друга Испании и в первый период войны даже пыталась сколотить нечто вроде блока европейских монархических государств, враждебного США. Однако она очень скоро убедилась, что не найдет поддержки.
Германское правительство решило добиваться нейтрализации островов, а если этого достигнуть не удастся, то постараться урвать себе возможно больший кусок из испанского тихоокеанского наследства.
С этой целью послу в Лондоне Хотуфельду было поручено выяснить отношение английского правительства к нейтрализации Филиппин. Одновременно сильная эскадра под командованием адмирала фон Дидерихса отправилась в филиппинские воды официально для охраны жизни и имущества германских подданных, а в действительности для наблюдения за развитием событий и осуществления оперативных мер в изменчивой военной обстановке вплоть до захвата для Германии морской базы на Филиппинах в случае капитуляции Испании.
Получив информацию о том, что Англия намерена поддержать захват Филиппин Соединенными Штатами, и понимая, что в этих условиях рассчитывать на нейтрализацию островов невозможно, Германия решила сторговаться с США. Она предложила Соединенным Штатам поддержку в захвате Филиппин в обмен на одобрение захвата Германией Каролинских островов и Самоа, а также получения морской базы на Филиппинах.
Американцы не дали определенного ответа, предложив отложить решение этого вопроса до заключения мира с Испанией.
Тогда уж Германия вспомнила о своем «друге» — Испании и вступила с ней в переговоры, проходившие в условиях сугубой секретности.
Даже когда договор был подписан, он еще некоторое время сохранялся в тайне. Русский посол в Мадриде Шевич писал министру иностранных дел М. Н. Муравьеву, что испанский министр иностранных дел Сильвила по секрету сообщил ему о подписании конвенции о продаже островов. «Это строго конфиденциальное сообщение, сделанное мне министром иностранных дел, явилось для меня тем более интересным, что, выходя из кабинета министра и застав в приемной германского посла, разговаривающего с другими представителями… я слышал как г-н Радовиц давал им самое положительное заверение в том, что о продаже вышеупомянутых архипелагов не было еще ничего условленного, ни даже решенного в принципе… Тождественное заверение было повторено тут же и мне моим германским коллегою»{68}.
Согласно договору от 10 сентября 1898 г. Испания обещала передать Германии Каролинские острова и, кроме того, гарантировать ей «благожелательное решение в будущем вопроса о передаче прав на свои островные владения»{69}. Более того, 10 декабря 1898 г. Германия подписала с Испанией второй договор, по которому последняя согласилась передать немцам не только Каролинские, но и Марианские острова (кроме Гуама).
Эти маневры Германии помогли ей при окончательном решении судьбы испанских тихоокеанских владений на Парижской конференции 1898 г. приобрести Каролинские и Марианские острова.
«Присоединение к германским заокеанским владениям групп островов Каролинских, Марианских и Палоо, — писал русский посол в Берлине Н. Д. Остен-Сакен М. Н. Муравьеву, — здешнее общественное мнение встречает крайне сочувственно. Большинство органов печати отмечает сравнительно низкую цену покупки и воздает должное дипломатической личности г-на Бюлова, которому будто бы без шума посчастливилось выполнить то, что не удалось в 1885 г. самому князю Бисмарку… Выгода получения новых имперских владений — это их сравнительная близость к германским колониям, архипелагу Бисмарка и Маршалльским островам… Социал-демократы и свободомыслящие сочли нужным подвергнуть критике начинание правительства… Так, например, Бебель высчитал, что каждый островитянин обойдется Германии в 340 марок, а Рихтер… исчислил, что при скудности белого населения каждый европеец будет стоить метрополии 170 000 марок»{70}.
Германское правительство объявило об этом событии как о величайшей победе. Канцлер Б. Бюлов, выступая в рейхстаге, сказал: «Теперь процесс приобретения владений в южных морях для Германии завершен, и этот договор вместе с договором с Китаем относительно Киао-Чао являются вехами на одном и том же пути — пути осуществления мировой политики»{71}.
В истории германских колониальных владений ясно видны два периода, отражающие общее направление колониальной политики империи.
В 80-х годах управление колониями находилось в руках частных компаний: Немецкого колониального общества для Западной Африки, Немецкого колониального общества для Восточной Африки, Немецкого колониального общества для Новой Гвинеи и Немецкого колониального общества для Маршалловых островов.
Общества формировали и финансировали аппарат колониальной администрации. Но уже к 1890 г. государство отобрало у них управление колониями, а их самих быстро ликвидировало. Первым было распущено западноафриканское, за ним (в 1890 г.) — восточноафриканское, в 1898 г. — новогвинейское, а в 1906 г. — Общество для Маршалловых островов.
В 1890 г. в системе германского государственного управления создается специальное имперское Колониальное управление, правда еще не как самостоятельный орган, а как часть министерства иностранных дел. Наряду с ним на правах совещательного органа в том же году образуется Колониальный совет, в состав которого входят представители частных компаний, ведущих дела с колониями, а также представители Германского колониального союза и миссионерских организаций. Все члены Совета назначаются канцлером.
В первые годы своего существования Колониальное управление занималось вопросами внутренней организации колоний. Все военные проблемы, связанные с колониями, решало морское министерство, а вопросы общей политики в колониях — министерство иностранных дел.
Усиливающаяся централизация государственного управления колониями привела к созданию 17 мая 1907 г. самостоятельного министерства по делам колоний и к ликвидации Колониального совета. Соответственно были внесены коррективы в местное управление в колониях.