Последняя ведьма Ксенай
Шрифт:
Обратила внимание, что в основном доминировали женщины, заставляя мужчин выполнять свои желания. Отвернулась от этой вакханалии, не желая даже мысленно участвовать в этом. Наверно, я — собственница и не готова делить мужчину с другими, хотя кто меня спрашивает. Вон даже каратель не отказался от предложенного удовольствия.
Тут вспомнила, что хотела отыскать брата, и сейчас был самый подходящий момент, вот только, как его найти? Я даже не знаю, как он выглядит. Постояв в замешательстве, вспомнила, что кровь может помочь найти его. Разбив пустой бокал о дерево, подняла
— Как нить куски сшивает, так и кровь наша крепчает, нитью протянись, кровь рода покажись.
Я увидела, как тоненькая призрачная красная нить потянулась от меня в сторону оргии. Она огибала людей, будто ищейка, вынюхивая свою жертву. Наблюдала за ней, затаив дыхание, боясь спугнуть момент или потерять нить из виду. Наконец, она нашла свою жертву и стала окутывать его красной призрачной дымкой. Я с замиранием сердца уставилась на мужчину, до конца не веря, что это мой брат.
Красивый брюнет с точеным мускулистым телом неистово придавался любви с одной из воительниц. Его резкие быстрые движения были агрессивны, даже порой жестоки, но девушке явно нравилось, потому что она стонала и требовала еще.
Подойти сейчас было бы глупо. Вряд ли он поймет в пылу страсти, что я от него хочу, придется ждать. Я села возле дерева, боком к общему безумию, и стала ждать, когда улягутся страсти. «Должны же они когда-то устать», — подумала я, задумчиво глядя в сторону леса. Я заметила, что после каждого колдовства меня охватывала слабость, а в груди появлялся ком, который начинал пульсировать, причиняя боль и заставляя меня тяжело дышать.
Мы сидели чуть вдалеке от статуи богини и наблюдали за приготовлением к ритуалу. Я уже не раз присутствовал при этом, и мой интерес был больше обращен на красивые обнажённые тела девушек. А вот Айриз и Демиора внимательно следили за всеми действиями воительниц. Капитан жадно оглядывал происходящее, в предвкушении растянув в лукавой улыбке губы. Демиора же больше была шокирована всем, и поэтому, смущаясь, старалась не задерживать взгляд на девушках.
Я следил за ней, вспоминая наш поцелуй, что взорвал мою душу сегодня. Как же она опасна для меня и так же желанна. Почему меня так тянет к ней? Обычная девчонка, да еще не опытная. Разве можно сравнить её и Кесею, которая источала сексуальность в каждом движении? Мне срочно нужно избавиться от неё. Пока я не увяз с головой в этих непонятных желаниях.
Когда начался ритуал и Кесея запела, взывая к богине, Демиора замерла, впадая в транс, её глаза неотрывно следили за наставницей, а дыхание стало частым и прерывистым. Коснулся её плеча, отвлекая от происходящего.
— Ты как? — спросил её шепотом, чувствуя, как она дернулась, выходя из этого состояния.
— В порядке, — ответила тихо и отвернулась, не желая больше смотреть на это.
Да, я понимал, почему она так реагирует на это действие. Дело в том, что и ведьмы этого мира поклонялись богине Шайту, только прося у неё не зачатия и любви, а открытия силы и инициации молодых ведьм. В этот день ведьма лишалась невинности и обретала полную силу луны. Это и сближало два народа,
Ведьмы и сутури — раса воительниц, не могли поделить богиню. А так как воительницы были красивы и рожали лишь девочек, ведьмы видели в этом угрозу. Численность сутури росла очень быстро, а мужчины наоборот гибли всё чаще. Чтобы спасти ситуацию, ведьмы и маги, которые тогда были едины, выслали эту расу на острова, наложив на них чары. Им было запрещено покидать место своего заточения. Попадали сюда мужчины, осуждённые за разные деяния на долгий срок или беглецы, которые сами искали тут укрытие. Вот так и регулировался запас мужчин на острове.
Теперь лишь немногие из воительниц могли зачать ребенка и крайне редко. Численность сократилась, и угроза была устранена, но ненависть воительниц к ведьмам и магам меньше не стала, а передавалась с молоком матери из поколения в поколение.
Задумавшись, не заметил, как пение прекратилось. Кесея, благословив девушек, вышла из круга и направилась ко мне. Она шла так грациозно, плавно покачивая бедрами, что я невольно засмотрелся. Её обнажённое тело в свете огненных бликов выглядело так призывно и сексуально, я не смог удержаться от хищной улыбки. Протянув ко мне руку, она промурлыкала:
— Идем, каратель, пришло время платить долги, — и улыбнулась мне игриво, облизав свои сочные алые губы.
Поднявшись с травы, я взял её протянутую руку и поднес к своим губам, запечатлевая поцелуй.
— Что ж, долги нужно отдавать, — произнес я низким голосом и направился с ней к дому, чувствуя на спине пристальный взгляд ведьмы. Не стал оглядываться, не хотел видеть разочарование или обиду, пусть думает, что хочет, а я делаю то, что должен. Мне нужна свобода от ненужных чувств, вдруг возникших из ниоткуда.
Войдя в покои Кесеи, мы не стали мешкать и разговаривать. Она тут же набросилась на меня, как голодный хищник на добычу, я даже слегка растерялся такому напору, но быстро взял под контроль ситуацию, заставляя её подчиняться мне. Наша страсть вырвалась наружу, круша на пути все, что попадалось, пока мы не оказались на широкой кровати.
— Возьми меня, — простонала она, призывно выгибаясь телом под моими ласками, — прямо сейчас.
— Ты дерзкая женщина, — прошептал ей, почти касаясь губ, — думаешь, я позволю командовать собой?
Поймав её руки, что лихорадочно пытались сорвать с меня рубашку, завел за голову, привязывая к деревянному изголовью кровати. Она удивленно распахнула глаза, не понимая, какую игру я задумал.
— Что ты делаешь? — спросила севшим от желания голосом, пытаясь вывернуться.
— Воспитываю, — ответил ей, хищно улыбаясь, — сегодня тебе придется играть по моим правилам, Кесея.
Теперь я был полностью властен над ней, и меня это заводило гораздо сильней. Лаская нежную горячую кожу, я уделял внимание каждому изгибу её тела, изучая его. Каждый раз касаясь девушки, чувствовал, как она дрожит в предвкушении, желая большего, чем просто ласки. Специально оттягивал этот момент, заставляя воительницу стонать и молить меня не останавливаться.