Последняя Вилсон
Шрифт:
— Какой же ты стала красавицей. — Толстые, словно сосиски пальцы, украшенные перстнями с редкими минералами, крепко схватили меня за щеки и потянули их в разные стороны. — Наглядеться на тебя не могу.
— И я тоже рада тебя видеть. — Больше промычала, нежели сказала.
— Невозможно. Это розыгрыш? — Вновь завел свою пластинку Оливер, оглядывая старого друга.
— Отнюдь.
Мои щеки, наконец, были освобождены из плена. Теперь я сама была стиснута в медвежьих объятьях.
— Задушишь. — Прохрипела, желая прыгнуть Оливеру
Эдвард и Эрик наблюдали за этой картиной воссоединения дальних родственников с легкой улыбкой на губах.
— Нет, все же это розыгрыш.
— Не розыгрыш, Оливер. Предлагаю заканчивать с объятьями и заняться тем, для чего мы здесь собрались.
Лай послушно выпустил меня из объятий и повернулся к Оливеру.
— Рад видеть тебя в добром здравии, друг.
Оливер громко фыркнул и дернул головой в сторону, приглашая всех за стол.
Эдвард быстро сообразил, что задушевной беседы у хранителей явно не ожидается и привлек к себе внимание всех присутствующих байками о своей жизни. Уж не знаю Эрик ли ему рассказал про конфликт двух сумеречных или Лай поведал, но я была ему благодарна и внимательно слушала его рассказ.
— Операции по изменению внешности? Но ведь они не законны!
Я ожидала, что Эрик дубль два, которого зовут Эдвард, все же пошутил, сказав, что у него нет артефакта. Я даже была готова к тому, что у Эрика есть брат близнец, с которым его разлучили в детстве. Бредовая версия, но вполне имеет шансы на существование. Но я никак не могла предположить, что над бедным парнем провели кучу операций, чтобы сделать его похожим на другого человека. И все для чего? Чтобы один человек мог быть одновременно в двух местах? Бред.
— Король иногда делает исключения для своих подданных. — Спокойно ответил Эрик в кружку около губ и отпил горячего чая с мелиссой.
— Есть надежда, — продолжил Эдвард, проведя ладонью по щеке, — что это все можно безболезненно исправить.
— И как же?
— Понятия не имею, но Лай сказал, что попробует.
Мои ладони покоились на круглой чашке, к которой я так и не прикоснулась, потому как была поглощенной рассказом Эдварда о его нелегкой судьбе. Мне даже стало его жалко, всего на мгновение, но потом я вспомнила, что эти двое водили меня за нос, использовали, чтобы расположить к себе и завладеть поместьем. Они и так чувствуют себя здесь как дома.
— Да. — Тут же согласился хранитель и бодро закивал головой. — Есть один способ. Ты не понаслышке знаешь его Оливер. Дама и господа перед вами сидит тот, кто очень давно провел один запретный ритуал, чтобы спасти от виселицы свою любовницу.
С каждым новым днем Оливер открывался для меня с новой стороны. Никогда бы не подумал, что мой хранитель не гнушался проводить запрещенные ритуалы.
— И как? — Эдвард подался вперед. — Он сработал? Я смогу вернуть себе свою внешность?
— Его нужно доработать. Все же я использовал его для создания новой внешности и это
— Ничего мне и такое сойдет. Только бы перестать быть похожим на него. — Эд тыкнул пальцем в невозмутимого Эрика.
— А как же твое предложение в случае чего поменяться с товарищем местами? — Язвительно напомнила Эдварду, сама не понимая, зачем вновь провоцирую ребят.
— А я и не отказываюсь. — Эдвард задорно подмигнул левым глазом, чем разозлил или я разозлила Эрика.
— Для тебя так важна данная внешность? — Цедя через зубы, спросил Эрик, продолжая коситься на своего боевого товарища недобрым взглядом, но его это мало заботило. Эд продолжал лучезарно улыбаться и играть густыми бровями.
— Нет. Я ценю честность. Твой товарищ хотя бы не заливал мне в уши про красивую и светлую любовь.
— Лизи, послушай, я…
— Что ты, Эрик? Тебе нужно было это поместье, чтобы объединить земли? Поздравляю! Теперь оно твое. Можешь делать с ним все, что твоей подленькой душонки угодно. Только освободи Оливера, так же и освободил Лая, и мы тут же исчезнем.
— А если я не хочу, чтобы ты исчезала? Одного раза мне было достаточно.
— Нравится держать руку на пульсе?
— При чем тут…
— А давайте вы потом разберетесь кто и в чем виноват? — Предложил Лай, бегая обеспокоенным взглядом от меня к Эрику.
— Я виноват только в том, что не рассказал всей правды. Но у меня есть принципы. Я не простой булочник, который при желании может бросить свою пекарню и унестись на край света за любимой. — Взорвался Эрик, крепче сжав ладонями кружку. Еще немного и она пойдет трещинами. Впрочем, это теперь его имущество. Я не шутила, когда говорила, что теперь поместье и все его содержимое, кроме тайников, которые он в жизни не откроет, принадлежит ему.
— Так что же ты сейчас все бросаешь и пытаешься свинтить?
— Да потому что с тобой хочу быть. Всегда. Понимаешь ты это или нет?
— Не неси чушь!
— Я люблю тебя. Сколько мне это еще раз повторить, чтобы ты поверила мне?!
— Не надо лапшу мне на уши вешать! Все твои «бла, бла, бла», говорят совсем о другом.
— Милые бранятся, только тешатся. — С улыбкой на губах сказал Эрик, чем заслужил наши недовольные взгляды. — А вообще наше время не безгранично. Мы и так задержались. Пора Оливера освобождать.
— Верная мысль. — Поддержала Эдварда и первая поднялась из-за стола. Остальные последовали моему примеру.
— Идем сейчас туда, где хрусталь. Только мы, втроем. — Раскомандовался, быстро взявший себя в руки жених.
Эдвард и Лай остались ждать нас на кухне.
— Кольцо верни. — Протянула руку ладонью вверх, когда мы шли по потайному ходу, освещенному светляками. Оливер шел впереди, определенно считая, что вставать стеной между нами глупая затея. Если захотим переубивать друг друга, нам и хранители помехой не будут. Шутка ли, два главы рода сцепятся между собой.