Последняя зима
Шрифт:
Клоков продолжал исследовать крышку. Он видел на своих пальцах синеватые отметины, словно нататуированные теми песчинками, что ожгли осенью кисть. Где же эта проклятая кнопка? Нервы напрягались все больше. Лоб взмок от пота. Ну, еще немного вперед, еще чуть-чуть!..
Кнопку все же удалось нащупать. Вот она, под средним пальцем правой руки! Чувствуется отверстие канала. Уперся в кожу податливый стерженек... Наконец-то!
Но теперь Всеволод оказался как бы привязанным наглухо к мине. Свободна лишь одна рука.
А дрозды все свистят, свистят в лесу, и малиновки
Мучительно напрягая мысль, он искал выхода. Нельзя ли воспользоваться кнопкой самосохранения? И как раньше это ему не пришло в голову! Нервы, конечно. Нервы остаются нервами! Только вряд ли воспользуешься. Минер был опытный. Но посмотрим, посмотрим! Клоков начал прощупывать свободной рукой торцовые стороны ящика.
Кнопка самосохранения в МЗД-5 напоминает кнопку неизвлекаемости, хотя имеет совсем иное назначение. Тоже канал, идущий к механизму. В него вставлена деревянная чека-палочка. Чека отсоединяет один из контактов, что дает возможность устанавливать снаряд, не опасаясь взрыва. Когда работа почти закончена, минер вытаскивает чеку и тем самым восстанавливает звено в электроцепи. Палочка-чека заканчивается головкой, которой каждый подрывник обычно придает какую-нибудь определенную форму. Кто делает ее круглой, кто треугольником, иные выстругивают квадратиком, иные овалом. Возвратясь с операции, минер сразу же сдает чеку командиру как доказательство, что дело выполнено до конца.
Не забыл вынуть чеку и тот партизан, что минировал здесь. Отверстие Клоков нашел. Но канал забит камушками, запрессован землей. Правильно! Так и нужно!.. Если бы МЗД извлекал вражеский сапер, даже знающий ее устройство, вставить бы новую чеку он не мог.
Не мог этого сделать и Клоков.
Кто же так классически тут минировал?! Воловик? Казначеев? Или Володька Павлов?.. Да это неважно! Мало ли мастеров! Вот что теперь делать дальше? Ведь эшелон идет, эшелон!.. Одному не закончить. Помощь нужна. Всеволод обернулся, помахал призывно рукой.
Ему было видно, как с места сорвались одновременно Мыльников и Резуто, но Егоров что-то крикнул, и Дмитрий вернулся назад. Бежал к полотну только Гриша Мыльников, размахивая саперной лопаткой. Правильно! Лучше рисковать сейчас двумя жизнями, чем еще и третьей.
– Нашел?
– спросил подбежавший Мыльников.
– Держу!
Теперь Григорий был совершенно спокоен. Он заглянул в щель между ящиком и шпалой, туда, где была рука Клокова, и все понял. Мыльников расстегнул свой планшет и вырвал из него прикрывавший карту целлулоид. Затем они начали действовать молча, понимая друг друга без слов.
Мыльников втискивал под пальцы Клокова целлулоидную пластинку, а тот постепенно убирал онемевшую ладонь. Ее заменила пластинка, придавленная сверху лезвием тесака. Лезвие плотно заклинили камнем.
– Будем шукать вторую?
– спросил Григорий, отбрасывая с лица белокурую прядь.
– Поищем!
Нащупать вдвоем еще одну кнопку неизвлекаемости было намного легче. Она оказалась на левой торцовой стороне ящика. Отверстие трубки плотно закрыли, предварительно утопив стержень поглубже.
Минеры
– Ну, теперь давай рассуждать: есть ли третья?
– сказал Клоков.
– Не должно быть!
– решительно крутанул головой Мыльников.
– Где ему взять время на третью? Да и к чему? Эти две отлично бы сработали...
– Я тоже считаю, что третьей нет. Выходит, поднимать будем?
– Ничего не остается!
– согласился Мыльников.
– Но ведь просто так ее не поднимешь... Мина наша! Значит, наверняка есть еще и взрыватель от полевого фугаса.
– Конечно, что-нибудь в этом духе есть. Приготовь ножницы и держи тесак, пока я поднимать буду... Эх, до чего хорошо птицы поют, Гриша!
Егоров и остальные минеры, стоявшие в зоне безопасности, видели, как Клоков и Мыльников немного посидели и опять принялись за работу.
– Заряд поднимают... Пойти помочь?
– взглянув на Егорова, спросил Строганов.
– Теперь-то помощников сколько угодно! Постой. Нужны будем - позовут.
От станции торопливо шел комендант.
– Ну как, братцы?
– начал он еще издали.
– Эшелон у меня на подходе... Пропускать можно?
– Когда он будет?
– Минут через пятнадцать - двадцать.
– Возвращайся на станцию и смотри на хлопцев, что работают у семафора, - сказал Резуто.
– Сам поймешь, можно ли пускать! Догадки хватит.
Кивком головы Егоров подтвердил этот мудрый совет.
Рыжеватый капитан не перечил и побежал обратно, держась за пилотку и сумку.
Клоков и Мыльников искали еще один сюрприз, приготовленный вражескому саперу.
На тот случай, если бы кнопки неизвлекаемости были обнаружены, партизаны часто вставляли в заряд не только электродетонатор, но и дополнительный взрыватель натяжного действия. Предположим, вражеские саперы найдут кнопки, механизм мины выключат, но когда они будут поднимать ящик, то потянут за проволочку, идущую от него к фугасному взрывателю, и заряд все равно воспламенится. Эту проволочку и надо было теперь найти.
Встав на колени, Всеволод взялся за ящик, а Мыльников убрал камушек и удерживал штык-тесак рукой. Затем Клоков приподнял ящик на свободные три-четыре сантиметра до шпалы, прижал к ней крышку. Теперь Мыльников мог опустить тесак: кнопку удерживала шпала.
Пространство, появившееся между днищем ящика и зарядом, было слишком узким для работы здесь ножницами, да и никаких проводов не было видно. Страшно напрягаясь из-за неудобной позы, Клоков продолжал держать на весу механизм. Мыльников торопливо расчищал прикрывавший заряд грунт.
– Держи, Вовка, держи! Сейчас, сейчас...
– Быстрее, Гриша!
– Сейчас... Момент! Проводка видна! Еще что-то тянется.
– Режь подряд!
Прошла минута, и Мыльников смог дотянуться к проволочкам. Раз-два! Перерезаны обе.
– Есть! Все!
– сказал Мыльников.
– Отбой!
– выдохнул Клоков.
Они вынули из-под шпалы ящик, подняли заряд и понесли все это подальше от полотна. Навстречу уже бежали товарищи.
– Ну, что там было?
– спросил Денисов.