Последыш IV
Шрифт:
«Неплохое местечко, чтобы встретить старость…» - мысленно сыронизировал Бармин, рассматривая замок через иллюминатор конвертоплана.
Он хотел было сформулировать в этой связи еще пару-другую банальностей, но неожиданно почувствовал направленное на себя внимание замка - или, вернее, чужого Источника, - и крайне этому удивился. Из того, что, благодаря великим предкам, он успел узнать о «горячих камнях», Источниках и божественном благословении, богине Вар не должно было быть до него никакого дела, поскольку Менгдены находились под покровительством не просто другой богини, а богини, принадлежащей совсем другому, не скандинавскому пантеону. Марена же явная славянка, как ни крути, - разве что северного, поморского разлива, - а Вар – чистокровная асинья. И, тем, не менее, «привет», полученный
«Даже так? – искренне удивился Бармин, поймав переданный ему в приветствии смысл. – Родич? И с какого бока я, спрашивается, родич Стенкилям?»
– Ингвар!
Бармин обернулся и посмотрел на окликнувшую его Варвару.
Что? – спросил он взглядом.
Я в растерянности, - ответила сестра, - я в ужасе!
Этого не могло быть, потому что это противоречило всему тому, что Ингвар успел узнать об Источниках вообще и о своем «Горячем камне» в замке Усть-Угла, в частности, и, тем не менее, не только он – чужак в чужой стране, но все-таки сильный стихийный маг, несущий на себе благословение богини, - но и Варвара с ее скромными способностями к Стихии и всего лишь опосредствованной связью с Источником, судя по ее реакции, «слышала» сейчас «заговоривший» с ними замок Роннебю слот.
«Вычурно, - подивился Бармин причудам божественного благоволения, - но оригинально».
Что? – чуть нахмурилась Ульрика, перехватившая безмолвный обмен мнениями между своим мужем и его сестрой.
Все в порядке! – успокоил он ее легким кивком.
Ей, по его мнению, обо всем этом пока знать не требовалось. Если богиня Вар захочет, сама расскажет своей подопечной. А, если нет, значит, тому есть веская причина, и это тоже имеет смысл принимать в расчет.
Между тем, конвертоплан снизил скорость и, заложив пологий вираж, приблизился к замку. Затем, перейдя в режим геликоптера, он плавно приземлился на вертолетную площадку близ главных ворот. От моста через ров к ним тут же подъехали два автомобиля и в считанные минуты доставили гостей замка во внутренний двор Роннебю слот практически к самому красному крыльцу, хотя здесь, в Швеции, парадный вход в палас наверняка называется как-нибудь по-другому. Вообще-то, Бармин был не прочь прогуляться до крыльца ножками, но вмешались проблемы с этикетом и безопасностью, и эти несчастные триста метров пришлось ехать в бронированном лимузине. Впрочем, он не роптал, сидя в салоне представительского «Langskipа»[1] и прислушиваясь к своим ощущениям. А они, следует отметить, продолжали удивлять. После первого знакомства, Источник, если так можно выразиться, снизил интенсивность сигнала и ощущался теперь, как некий добровольный сопровождающий, идущий следом, все время оставаясь при этом где-то за правым плечом. Во всяком случае, так воспринимал его присутствие Бармин. Спрашивать об этом Варвару он не хотел, - это была их общая тайна, в которую он не хотел посвящать никого другого, - но по некоторым признакам она тоже продолжала «слышать» замок, хотя, возможно, уже не совсем так, как это было в самом начале. Понимая ее состояние, - удивление, тревогу, возможно, разного рода опасения, - Ингвар при переходе из конвертоплана в автомобиль успел коротко, но со значением пожать ей руку, что, судя по всему, оказалось для Варвары необходимым и весьма своевременным знаком поддержки. Женщина явно успокоилась, расслабилась и далее вела себя так, что никто, не знавший подоплеки событий, не усомнился бы в том, что у нее все в порядке и она вполне наслаждается экскурсией по замку.
А замок, следует заметить, стоил того, чтобы его осмотреть. Он не был, разумеется, братом-близнецом цитадели Менгденов в Усть-Угле, но что-то общее между Беровым кромом и Роннебю слот не заметить было сложно, и речь не о том, что строили их в одну и ту же эпоху, и предназначались они, прежде всего, для защиты своих хозяев от нападения. Общими были аура древней силы и северный варяжский стиль, прослеживавшийся, как в архитектуре, так и во внутреннем убранстве. Так что, прогулявшись по замку, Бармин получил удовольствие и от интерьеров, в отделке которых было много дикого камня и резного дерева, и от хранившихся здесь коллекций живописи, скульптуры и холодного оружия. Но главное действо ожидало его в основании донжона. Здесь в цокольном этаже огромной восьмигранной башни была выставлена на обозрение частная коллекция королевской семьи, состоявшая из рыцарских доспехов едва ли не всех времен и народов: от хауберков викингов до миланского и максимилиановского[2] доспехов, и от японских самураев до чукотских воинов. Впечатляющее собрание, в особенности, для тех, кто разбирается в предмете. Бармин с вопросом был знаком весьма посредственно, но впечатлился даже он. А потом, как-то так вдруг вышло, что среди экспонатов выставки остались гулять лишь они с Варварой, вдвоем, тогда как все остальные экскурсанты, включая герцогиню Сконе, даже не заметив, что потеряли кого-то в пути, ушли дальше, поднимаясь по лестнице наверх.
«Отряд не заметил потери бойца…»
Бармин изменение ситуации заметил буквально в последний момент, но все-таки обратил на это внимание и насторожился. И, как тут же выяснилось, сделал это как раз вовремя, потому что в следующее мгновение из-за витрины с очередным ратным железом к ним с Варварой вышла высокая крепкого сложения темноволосая женщина, одетая в древний нормандский доспех. Вышла, постояла пару мгновений, окидывая Менгденов оценивающим взглядом синих, как море, глаз, и наконец заговорила:
– Передай моей сестре, воин, что я не претендую на ее род, - сказала она глубоким звучным голосом, казалось, исходящим из самых недр ее прикрытой стальным панцирем груди. – Мне надо сказать вам обоим нечто важное, оттого и пришла. Ты правильно сделал, Менгден, что женился на моей девочке. Она еще молоденькая и дура дурой, но я ей мозги вправлю. Слово Вар! Но ты… ты ведь взрослый… - сделала она многозначительную паузу перед тем, как произнести его имя, - Игорь/Ингвар. Будь к ней снисходителен. Остальное приложится, и ваша дочь станет самой великой королевой Швеции в истории.
Помолчала, давая ему, верно, оценить сказанное по достоинству, чем Бармин, на самом деле и был занят, прокручивая в уме озвученные богиней смыслы и пытаясь угадать, зачем ей такие сложности, если все равно то, чего она хочет, уже практически свершилось. Он женился на «ее девочке», которая, на его взгляд, уже не так юна, чтобы считаться ребенком. Но, возможно, у богини на этот счет имеется свое мнение, и не ему с ней спорить. Кто он, и кто она! Разные весовые категории, где-то так.
– Ты, Барбара, дщерь севера, - продолжила Вар после паузы.
– Помоги брату отстроить разрушенное.
И замолчала, словно приглашала говорить.
– По твоему слову, великая, - поклонился Бармин.
– Сделаю все, что смогу, - пообещала, поклонившись в свою очередь, Варвара.
– Что ж, - улыбнулась Богиня-воительница, - быть по сему. И мой дар вам обоим на удачу! Тебе, девочка, сразу, а ты, Бьёрн[3], свой позже найдешь. Не сомневайся…
И все, собственно. Сказала и исчезла, как не было. Была и вот уже нет. Но при этом у Бармина возникло такое ощущение, что ему разом вскипятили кровь и наполнили легкие чистым кислородом.
«Она назвала меня Бьёрном или все-таки медведем?
– спросил себя Ингвар, отдышавшись и смахнув со лба капли пота. – Вспомнила Бера Тяжелую руку[4]? Но почему, тогда, его, а не Дари Маленького Волка, как основателя рода Менгденов, или сына Марены - Ретвина Копье Богини?»
Вопросы. Но так и должно, верно, происходить, когда боги вмешиваются в дела людей. Одно было ясно, Вар знала, кто таков на самом деле Ингвар Менгден, и ей это ничуть не мешало.
«Уже хорошо!» - отметил Ингвар, но уже в следующее мгновение ему стало не до теории, потому что он увидел, какой по истине королевский подарок сделала богиня Вар им с Варварой. Слабенький ореол стихийной магии, каким еще пару минут назад могла похвастаться его сестра, сменил цвет и обрел едва ли не вещественную насыщенность.