Посмотри на меня
Шрифт:
– Разве ты забыла, что я управляю компанией? Я не могу позволить себе роскошь видеть своих родителей столько же времени, что и ты. Я ведь с ними не живу, – огрызается Гаррет. От его резких слов у меня отвисает челюсть.
Я застываю как вкопанная и вскидываю руки. Пройдя несколько шагов вперед, он тоже останавливается и поворачивается ко мне.
– Поэтому ты пошел со мной на прогулку? Чтобы оскорблять меня из-за того, что я живу в подвале дома своего отца?
– Ты… – начинает он, но останавливается. Сделав глубокий вдох, берет себя в руки и продолжает: – Я не
Мой желудок сводит.
– Почему она так говорит? С ним все в порядке.
– Я уверен, что да, – отвечает Гаррет, и в его глазах я вижу что-то похожее на сочувствие. – Просто мне кажется, что она сказала первое, что пришло ей в голову, лишь бы я приехал сюда.
Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, и я хочу, чтобы со мной Гаррет был самим собой. Как здорово, когда в твоей жизни есть кто-то, с кем можно поговорить, кто не отмахивается и не подначивает. Но между нами все по-другому.
– Пойдем, – говорит он, жестом приглашая меня идти дальше.
Я шагаю рядом с ним, и мы снова молчим. До сих пор не могу отделаться от ощущения, что Гаррет что-то знает, но не говорит мне. Однако я не настаиваю.
– Скажи, какого черта ты тут делаешь всю неделю? – спрашивает Гаррет спустя какое-то время.
– Расслабляюсь, – отвечаю я, – попробуй и ты как-нибудь.
– Я умею расслабляться.
– Вот как? Тогда скажи мне… как ты расслабляешься?
Он на миг задумывается и хмурит брови.
– Я бегаю.
– Бег не расслабляет.
– Лично меня – еще как.
– Что и делает тебя садистом, – поддразниваю я его. – Это все равно что сказать, что секс расслабляет.
Гаррет удивленно смотрит на меня.
– Секс действительно расслабляет.
– Если ты думаешь, что секс расслабляет, то ты ошибаешься, – я смеюсь.
– Ах, да. Ты же теперь эксперт по сексу? – спрашивает он и, глядя на меня, морщит лоб. При этом на его лице мелькает что-то вроде раздражения, почти злость.
– Я никакой не эксперт по сексу. Просто думаю, что он должен приносить удовольствие, а не расслаблять.
Внезапно Гаррет останавливается, поворачивается ко мне и делает шаг в мою сторону, сокращая расстояние между нами. Я почти забываю, как дышать.
– Знаешь, почему я считаю бег расслабляющим? – спрашивает он. – Это потому что я чувствую, когда устану. То же самое и с сексом. Ты не можешь назвать его расслабляющим, потому что никогда не была полностью удовлетворена в постели. Нужно выбросить из головы все до последней мысли и сосредоточиться лишь на ощущениях тела, а не на своих мыслях. Работая в поте лица и будучи в гармонии с кем-то другим, можно ощутить его удовольствие, как если бы оно было твоим. И словить кайф до звездочек перед глазами. Это я и называю расслаблением. Найди кого-то, кто сможет это сделать, и ты поймешь, что я имею в виду.
– О, кого-то вроде тебя? – слова слетают с моих губ и как будто зависают между нами.
Я поднимаю глаза
Сердце колотится, меня бросает в жар. Я смотрю ему в глаза и ощущаю всю серьезность этого разговора. Внезапно я представляю себе, каким сумасшедшим будет секс с ним.
– Очень смешно, – бурчит Гаррет, отворачиваясь.
– Всем девушкам в твоем танцевальном клубе крупно повезло, – дразню я его.
Гаррет работал в ночных клубах, сколько я себя помню. Могу только представить, сколько телочек он снимает каждый день.
– Я не сплю с девушками из клуба, – отвечает он, пока мы идем дальше.
Я смеюсь и смотрю на него.
– Только не надо пудрить мне мозги.
– Я серьезно. Может, это тебя шокирует, но я профессионал. И я люблю свою работу. Я делаю ее не ради того, чтобы снимать цыпочек.
Я не отвечаю, лишь скептически смотрю на него. Должна признать, Гаррет действительно не похож на большинство мужчин, но если я что-то и знаю о мужчинах – а через приложение я познакомилась не с одним и имею о них неплохое представление, – так это то, что всем им хочется только одного. И ради этого они готовы на все.
Вот почему я так довольна своей работой. Я даю только то, что готова дать. Никто не может лапать меня или использовать. И в конце дня мне на счет капает денежка. Мне не нужно опасаться слизняков, которым вдруг захочется слишком многого.
Это единственное место, где власть целиком и полностью в моих руках.
Некоторое время мы идем молча, стремясь вернуться домой до заката. Наконец Гаррет первым нарушает молчание.
– Мазохист, – тихо бормочет он.
– Что?
– Ты назвала меня садистом за то, что я люблю бегать, но правильное слово – мазохист. Тот, кто любит причинять боль себе самому.
– Понятно.
Мы идем дальше. В его глазах мелькает лукавая искорка, как будто я затронула тему, которую ему интересно обсудить.
– А кто в таком случае садист?
– Садист – это тот, кто любит причинять боль другим.
– Хм, – говорю я и быстро добавляю: – например, тот, кто потащился со мной на прогулку, лишь чтобы посмотреть, как я страдаю.
На этот раз улыбка Гаррета – широкая и искренняя, отчего вокруг его глаз собираются лучики морщинок. Он смотрит на меня с этой теплой, соблазнительной улыбкой и отвечает:
– Именно ради этого.
Правило № 6: Сексуальные прозвища – всегда хорошая идея
Мы возвращаемся в дом у озера. Родители уже на крыльце, у мамы в руке бокал розового вина, отчим колдует возле гриля. Мы с Мией поднимаемся по ступенькам, вдыхая висящий в воздухе запах подгоревших гамбургеров.
– Мия, я прожарил твои гамбургеры до корочки, – говорит отец.
Она заглядывает ему через плечо и видит на гриле хрустящие, чуть обугленные края последнего гамбургера. Я не раз ел вместе с Мией и потому знаю: стоит ей заметить в своем бургере непрожаренное мясо, как ей становится дурно.