Пособие по выживанию
Шрифт:
— Когда отжимаешь сцепление, — говорю я, — машина теряет устойчивость, поэтому тормозить лучше перед поворотом, в крайнем случае, входя в него. И сцепление не отжимать, только притормаживать. Проще чаще менять тормозные колодки, чем рисковать жизнью.
Она закуривает, глядя на залитую солнцем улицу. После небольшой паузы продолжает:
— Я затормозила в середине поворота. Так вот, от машины практически ничего не осталось, только колеса. А у меня ни одной царапины, только чуть ушиблен локоть. Интересно, что же все это значило?
В разговор вмешивается наш знакомый, сидящий за соседним столиком:
— Это тебе знак сверху, точно. И он что-то означает. Женщина отмахивается:
Ни в какие знаки и приметы я не верю. — Она смотрит на меня: — Но все-таки что со мной произошло, не случайно же мне снился тот сон. Что-нибудь скажешь по этому поводу?
Ты мои книги читала? — спрашиваю я.
Она
— Тогда своей терминологией я тебя утомлять не буду. Но, судя по всему, это не знак, а последнее предупреждение.
Она с интересом смотрит на меня.
— Я ведь не погибла, хоть и умерла во сне.
— Когда ты умираешь, у тебя начинается новая судьба. Скорее всего, тебе этим сном намекали на не правильность твоего пути или мировоззрения и на возможные результаты. Мне кажется, после этой аварии ты должна серьезно измениться. Иначе следующая ситуация и сон совпадут.
— А я действительно изменилась, — сказала она. Мне приходит в голову неожиданная мысль. А ведь мои проблемы и моя последняя авария — это ведь тоже, судя по всему, призыв к изменению. Я чувствую, уже давно пора выпасть из ситуации — остаться в полном внутреннем и внешнем одиночестве. Но полное изменение судьбы — как смерть, человек на это решается не часто. Есть простое правило: если что-то происходит с твоими знакомыми и близкими, значит, то же может произойти и с тобой.
Я интуитивно чувствую, что произошедшая авария — знак для меня ничуть не меньший, чем для этой женщины. Мне деликатно намекают сверху: время вышло, пора быть другим. Я не спеша потягиваю пиво и с некоторым сожалением посматриваю вокруг. В принципе, меня мой нынешний образ жизни устраивает. Я понимаю, что меня влечет инерция, что для дальнейших исследований мне нужно измениться внутренне. И по всем признакам — времени осталось немного. Есть разные причины болезни. Одна — когда ты хочешь забрать у других все ценное, не производя ценностей самостоятельно. Это останавливает творчество, отдачу энергии и развитие души. Такие люди готовы грабить, убивать, воровать. У них тема желания, можно сказать, выражена в максимальном аспекте. Такие люди и их потомки обречены на серьезные заболевания и развал судьбы. — Есть болезни неприятия очищения. Человек не принимает краха материального, духовного или чувственного уровня, выдавая страх, ненависть, обиду, уныние. Неприятие прошлого рождает ненависть и желание растоптать любовь. Неприятие настоящего рождает обиду, желание затормозить или остановить чувство любви. Неприятие будущего рождает страхи, сомнения и попытку управлять любовью. Это самый тонкий и самый опасный уровень. За стремлением дискредитировать любовь, обесценить ее значимость, подменить другим увлечением, за попытку решать, кого можно любить, а кого нельзя, человек получает тяжелейшее заболевание. Бог ведь управляет нами через любовь, и когда мы пытаемся подчинить себе это чувство, то это попытка управлять Творцом, это принцип раковой клетки. Третий тип болезни — деградация. Чем в принципе человек отличается от животного? Брось кусок мяса собаке, она подбежит к нему и съест. Человек делает с этим куском то же самое. Но человеком он становится тогда, когда садится за стол со скатертью, сервированный тарелками, ложками, вилками и т. д, и ест не спеша. И первичная животная энергия трансформируется в высокие духовные устремления. Сдержанность, самоограничение, трансформация низших желаний в высшие — это естественный путь развития человека. Но если человек, уподобившись животному, пытается все делать спета, жадно и низменно, у него может появиться тяжелое заболевание. Такое саморазрушение души увечит энергетику потомков, — этого свыше не позволят. Интересно, что, когда разрушение души только начинается, высвобождается большое количество энергии и человек, впадая в патологию, может чувствовать прилив сил и радости. Но поскольку эта энергия идет не из любви, а из разрушения, она длится недолго.
И дальше, чтобы выжить, человек разрушает и высасывает души своих потомков и своей будущей жизни. Я таких людей видел. Но меня сначала поражал необъяснимый факт. Параметры души у них ужасны, принятие травмирующей ситуации на глубоком минусе, готовность отдавать отрицательная, а энергетика великолепная. Я не мог понять, откуда же такой человек берет энергию. И только потом, посмотрев состояние детей и внуков, с удивлением понимал, что он забирает энергию у своих настоящих и будущих детей. Это глубинное потребительство может настолько сильно закупорить и деформировать энергетику души, что механизм превращения любви в энергию останавливается надолго. Над родом зависает проклятие. Энергии не хватает ни на благополучную судьбу, ни на здоровье, ни на полноценные семьи.
Есть еще один тип болезни. Нежелание измениться. Человеку предназначены определенные изменения по судьбе, а он не хочет меняться. Сначала идут знаки, потом неприятности, ну а потом у каждого по-своему. Когда в 90-м году я вышел на видения кармических структур, я стал понимать, что у меня начинается новая жизнь. Но мировоззрение я хотел сохранить прежнее. Хотел исследовать Божественные законы, мечтая о даче и желая заработать побольше денег. Смертельный приговор, вынесенный мне врачами, заставил меня распрощаться с мечтами о благополучии. Помню, как за два месяца до диагноза я ехал к своей бабке, которая жила в Лазаревском недалеко от Сочи. «Мои исследования уникальны. Я увидел то, что никто никогда в истории не видел. Скоро я будут богатым человеком, — думал я, — и смогу купить домик у моря». И когда я понял, что умираю, то сделал три вещи: во-первых, изменил систему целей. Тело перестало что-то значить, нужно было спасать душу; из Библии я понял, что душа спасается любовью. И пошел в этом направлении. Во-вторых, перестал мечтать и ожидать материальных благ, но нужно было оставить хоть какие-то деньги жене и детям. Внутреннее ожидание и потребление сменилось повышенной готовностью отдавать и заботиться о других. В-третьих, я изменился сам и в оставшееся мне время начал жизнь заново, изменив свою судьбу, меняя поведение, привычки.
Когда стараешься изменить свою судьбу, легче измениться самому. Не случайно, когда женщина выходит замуж, она меняет свою фамилию. Сильнее меняется судьба, легче происходит отрыв от предыдущих связей. Не случайно несколько тысяч человек, спонтанно излечившихся от рака, имели значительные изменения в своей судьбе. Когда меняются привычки, образ жизни и судьба человека, резко возрастает концентрация на любви. Боящийся, озлобленный, недовольный другими и собой человек свою судьбу изменить не сможет.
Вот еще один вид болезни. Болезни прошлого. Натворил что-то в прошлых жизнях, загрузил своих потомков, свою судьбу, а в этой жизни, хочешь не хочешь, придется отрабатывать. И если нет правильного стремления и непрерывной работы над собой, человек, вроде бы правильно себя ведущий, подвергается непрерывным напастям и болезням. В принципе такую загрузку легко определить. Если человек рождается тяжело, если мать во время беременности унижали, если перед зачатием были большие неприятности, это уже говорит о многом. Чем болезненнее был период полового созревания в физическом и душевном плане, чем болезненнее проходила первая любовь, тем соответственно больше проблем с поколениями.
Есть еще один любопытный тип болезней — болезни будущего. Живет группа людей по определенным, устоявшимся канонам, вполне адаптированным к среде. Но из будущего плывет навстречу новая ситуация, к которой никто не приспособлен. Популяция животных при новых условиях просто погибнет. У группы людей могут сперва начаться серьезные заболевания, потом начнется перетряска общественных структур, а затем — адаптация, расцвет или гибель. Работа с первыми слоями новой информации может не оставить шансов на выживание. И тогда с ними взаимодействуют самые выносливые и гармоничные люди, они первыми берут удар на себя: некоторые погибают, кто-то становится инвалидом, у кого-то разваливаются судьба и здоровье. Но обработанную информацию они передают другим, и социум выживает через общение с ними и обретает шансы на спасение.
Существуют болезни, связанные с состоянием общества. Накапливается определенный отрицательный потенциал, который должен привести к гибели цивилизации. И тогда люди, замкнутые не на узком круге родственников, а на очень большом количестве людей, берут эту проблему на себя: болея, разрушаясь, они формируют новое мировоззрение с гораздо большим импульсом любви. И это мировоззрение, множась, спасает цивилизацию. За последнее время мне несколько раз приходили записки с одним и тем же вопросом: «Почему ни один из святых долго не жил, хотя все имели правильное мировоззрение и вели достойный образ жизни? Где же тут законы кармы?» Если подходить к этому вопросу поверхностно, то действительно мало что понятно. Святой — это в первую очередь мировоззрение, а не характер. Долго живут последователи святых. Те, в ком правильное мировоззрение превратилось в глубинный характер. Я видел исключительно гармоничных людей с огромным внутренним добродушием и великолепными возможностями. Их благополучие, постоянная удачливость и повышенная гармония начинали работать в ущерб их мировоззрению и поведению. Искажающееся мировоззрение калечило их душу, но они не понимали этого, ибо выезжали на остатках глубинной гармонии. Так что, в конечном счете мировоззрение гораздо важнее характера. Так же, кар: медицина, исцеляющая через душу, намного важнее медицины, лечащей только через тело.