Посох заката

Раткевич Сергей

– Я предпочитаю сумрак, – важно отозвался посох. – Серебристый, с фиолетовыми прожилками – кстати, не хочешь ли глоточек? – ехидно добавил он.

– Я не могу хотеть того, чего нет, – заметил Курт.

– Ты просто не видишь, – поддразнил посох.

– Ну, значит, я не могу хотеть того, чего не вижу, – сказал Курт.

– Это потому, что ты так грубо устроен, – насмешливо пояснил посох. – Я, по крайней мере, вижу ту гадость, которую ты называешь пищей.

Курт аж ахнул от неожиданности. Ну, надо же! Такая мудрая деревяшка – и такое ляпнуть!

Мгновением

спустя посох также сообразил, что натворил, и бросился извиняться.

– Ох, уважаемый хозяин, я вовсе не хотел вас оскорбить, простите меня, мой болтливый язык, как всегда…

– Кстати, меня всегда интересовало, а какой у посохов язык? – весело перебил его отшельник. – Ты не мог бы мне его показать, уважаемый?

– Это страшная тайна… – мрачно заметил посох. – Но для вас… ладно, я скажу, – он вздохнул, помолчал, видимо, собираясь с духом и промолвил. – Я – это и есть язык. Я весь целиком – один здоровенный язык.

– А все остальное? – вырвалось у Курта.

– А все остальное пребывает не в этом мире, – спокойно пояснил посох.

– Но как это может быть? – Курт был по настоящему ошарашен.

– Ты ведь пытался быть бардом, – сказал посох. – В те минуты… я знаю, у тебя были такие минуты… так вот, в те минуты, когда все получалось – где, по-твоему пребывал твой язык? Неужели в той заднице, которую гордо именуют «этот мир»?

– Но ведь ты пребываешь здесь постоянно. Как же твое… все остальное без тебя обходится?

– С точки зрения того мира, откуда я высовываюсь, здешний мир существует непостоянно, – спокойно сообщил посох.

– Как это? – ошеломленно потряс головой Курт.

– А вот так это, – усмехнулся посох.

– Я знаю, ты просто мстишь мне за предложение поужинать, – вздохнул Курт. – Кто бы мог подумать… такая древняя, такая магическая, такая мудрая вещь – и такая мелкая месть, фу…

– Я всего лишь честно ответил на твой вопрос, – рассмеялся посох. – Ну какая же это месть? Нет уж, так легко ты не отделаешься, такие древние и волшебные вещи, как я, мстят совершенно по-страшному, так что ожидай и трепещи – возмездие грядет, и горе слабым. Да я тебе месяца два теперь лягушек в башмаки засовывать буду!

– И как ты, интересно, это проделаешь? – полюбопытствовал Курт.

– А я тебе не скажу, – отозвался посох. – Это будет дополнительной карой.

– Скорей уж основной, – фыркнул отшельник. – Лягушек в сапогах еще можно пережить, а вот не знать, откуда они там берутся…

– И все-таки я не понимаю… – проговорил Курт. – Как это может быть, чтобы мир то существовал, то не существовал…

– С мирами еще и не такое случается, – поведал посох.

– А почему никто не замечает этого… несуществования? – поинтересовался отшельник.

– А потому что замечать некому, – ответил посох. – Никого ведь при этом не существует. А снаружи – так даже очень заметно.

– Значит ты – это песня, просунутая из другого мира в наш, – задумчиво проговорил отшельник. – Забавно. Красиво.

– Невероятно, – закончил Курт.

– Чего только не бывает, – заметил отшельник. – Даже если это легенда, уважаемый посох… по крайней мере ты с лихвой

искупил свою бестактность. Теперь мне будет о чем подумать долгими зимними вечерами, когда в голову не идут ни сон, ни стихи… А теперь давайте действительно представимся друг другу, а то мы так удачно отодвигаем эту забавную традицию, словно нам действительно есть, что скрывать.

– Ну, после всего что с нами сегодня произошло, было бы странно думать, что мы в разных лодках, – сказал посох. – Я начну, если не возражаете.

– Не возражаем, – сказал отшельник. – Право старшего на первое слово священно в этом доме, а ты, безусловно старше меня – я уж не говорю об этом достойном юноше.

– Имя мое, данное мне при рождении, великим шаманом Артадом Сюйгеном, звучит следующим образом: Анга Каум Да Эгинай Гох Туренар Лекле Лорма Мур Шуех Арамбур, – ехидно сообщил посох. – И не пытайтесь уверять меня, что вы его запомнили, или что вы от него в восторге – все равно не поверю. На самом деле этот Артад Сюйген был тот еще псих, теперь такие уже не водятся. А для друзей я просто – Мур. Мне кажется, так гораздо лучше.

– Да… – задумчиво проговорил отшельник. – Сюйген был тот еще типчик. Сам я его, конечно не застал, но дедушка мне рассказывал, что этот самый Сюйген здоров был в подпитии винными кружками драться. А уж какими он словами при этом говорил, про то даже легенды не сохранились, потому как никакая легенда с такими словами не выживет. Отравится.

– Именно, – согласился посох. – В конце концов он и сам этими своими заклятьями отравился и умер. А меня подобрал Ашлатой Эленген – на тот момент главный маг при королевском дворе Джанхара. Так началась моя долгая служба джанхарской короне, которая прервалась сегодня в середине дня – на мой вкус немного неожиданно.

– Так значит… тот маг, что тебя мне передал… это и был великий Ашлатой Эленген? – удивленно спросил Курт. – Я столько баллад о нем слышал… Не думал, что встречу его… вот так… не думал… что он… такой… Вообще не думал, что он еще жив! Он ведь уже, ну… герой преданий, что ли…

– Реальность сильно отличается от песен, – заметил посох. – Но мой нынешний хозяин был вовсе не Ашлатой Эленген. Моего нынешнего хозяина звали Этерме Ларт, светлая память этому мерзавцу. Он все же был неплохим парнем, хотя и не успел удостоиться песен.

– Понятно… – протянул Курт. – Люди все же не живут так долго. Даже маги.

– Некоторые живут, – заметил посох.

– Например?

– Например, наш уважаемый хозяин, – сказал посох. – Он старше любого известного мне мага. Сам подумай – если его дедушка знавал еще Артада Сюйгена…

– Что ж, я действительно долго живу на свете, – спокойно подтвердил отшельник.

– И сейчас, уважаемый хозяин, твоя очередь рассказывать о себе, – добавил посох.

– С удовольствием, – усмехнулся отшельник. – Ко мне редко забредают интересные собеседники. Обычно тех, кто сюда попадает, больше всего интересует как отсюда выбраться – так что если мне и удается поговорить с людьми, то уж никак не о себе, а ведь я довольно интересный человек. Имя мое – Санга Аланда Линард.