Посол на планете Земля
Шрифт:
– Так Сова это рассказала?
– Рассказала, как же, от нее дождешься, – фыркнул Малыш. – Я сам все выяснил.
– А Сова откуда знает? – не сдавался Сэм.
– Она на Питону засылает, говорит, что он все и сказал.
– А Питона?
– Что Питона?
– Питона как это выяснил?
– Я ему сообщил.
– Фу ты, с этого и надо было начинать. И как ты это выяснил?– Вот смотри. Эйюшку я не делал – это раз. Эйюшка говорит, что у него есть какие-то предки, но у нас на Земле таких не водится, – это два. И последнее, я провел исследование, и выяснилось, что такое существо как Эйюшка нигде не зарегистрировано, то есть его никто не делал на Земле. Не иначе, как он - планетянин.– Ну-у, – протянул Сэм, – вполне возможно, но сомнительно. Хотя откуда он тогда мог взяться? Разумная космическая раса такого вида неизвестна. Впрочем, я сам подозреваю, что твой приятель с другой планеты, и даже сообщил твоему отцу. Сегодня он приедет. Но инопланетяне инопланетянами, а у тебя завтра пересдача трех экзаменов.
Малыш прикусил губу, глаза его забегали:
– Предки, значит, опять. Вечно они налетают не ко времени.
– Как раз ко времени. И еще, – Сэм строго замахал пальцем, – что это за выходки в Обсерватории. Можно же было все сделать без погрома. И как тебе не стыдно, теперь люди там будут весь день безобразие разгребать.
Малыш в смущении уставился на пол и мелкими шагами стал отступать к двери.
День только начинался, и у него имелись куда более срочные дела, чем выволочки предков и этого, так называемого, мэдика. Эйюшка ведь и в самом деле исчез.
Около озера Малыш на всякий случай пробегал целый час, кричал у берега, нырял в самых глубоких местах. Драконистый планетянин нигде не обнаружился. Он без сомнений пропал и причем бесследно, поскольку никаких свежих следов нигде не отпечаталось. Вероятно, он растворился прямо в воздухе, ведь там следы не сохраняются.
Было и еще одно очень важное событие, которое Малыш не стал сообщать Сэму. С его домиком происходило нечто странное, вокруг стола образовалось плотное зеленое облако, которое вибрировало и отталкивало любой приближающийся предмет, а стены стали склизкие и пористые. Тут и сомневаться не приходилось, все дело в "лунном" камне, ведь именно его он вчера оставил на столе.
Недосуг болтать с предками, надо успеть провести несколько экспериментов.
Глава 7. Взбучка
Поздним вечером после грозы наступила прохлада. Порывами дул свежий ветер, на небе по краю черно-серой, замысловато закрученной тучи пробивался красно-оранжевый отсвет солнца. Трава, кусты, деревья и крыши домов потемнели от воды. Тишина стояла такая, словно настала ночь, и все улеглись спать.
Со стороны леса подлетела крупная сорока, уселась на мокрую землю неподалеку от дома Сэма, склонила голову набок и уставилась на покачивающуюся длинную травинку — по ней неспешно полз неосторожный жучок. Сорока сделала три шага, схватила жука и улетела. Все опять опустело.
Внезапно в сторону бассейна Бегемоты кто-то пополз торопливо, но почти бесшумно, оставляя посзади четкий след — смятую мокрую траву. Их было двое: один очень длинный и зеленый, с темными очками на голове, другой — короткий и без очков, на его камуфляжном непромокаемом комбинезоне виднелись пятна грязи и прилипшие травинки, над головой торчала прикрепленная к панаме березовая ветка. Неизвестные подползли к стене бассейна, и тот, что поменьше и погрязнее, воткнул ветку в мокрую землю и произнес страшным голосом:
– Тихо, Питона, будем ждать. Отсюда все видно по округе, и авиеточный гараж проглядывается.
– Ш-ш-ш..., – отозвался Питона, – а я ничего не вижу в этих очках, темнотища.
– Тебе и не надо смотреть в очках. Главное — маскировку соблюдать.
– Понятно-ш... А долго ждать-то, Малыш?
– Пока не заявится. Ужин он точно не пропустит.
– Хорош-шо, тогда я немного помечтаю, в темноте хорошо мечтается.
– А о чем мечтать будешь? – оживился Малыш.
– Что ты мне сделаешь костюм для плавания и мы поедем в Санкт-Петербург.
– Пфу, а зачем нам туда ехать-то?
– Как зач-чем? Представь, это так солидно: Нева, Набережная, Адмиралтейство, и я – ш-швартуюсь.
– А-а, правда солидно. Ты тогда помечтай, а я высматривать буду.
Малыш то и дело высовывал чумазую рожу и беспокойно оглядывал окрестности. Вокруг его лица настойчиво вились комары, приходилось время от времени отмахивать их рукой. Хорошо, что силовое поле крошечного аккумулятора в кармане защищало все тело и от холода, и от сильной жары, и от надоедливых насекомых.
– Неясно, неясно, — то и дело бормотал он, — а вдруг он подкопным путем проникнет?
– Мож-жет. Он настоящ-щщ-ий разведчик, — с уважением прошелестел Питона.
– Какой еще разведчик?! Он же двух слов связать не может, и выдержки никакой, чуть что – сразу за ремень.
Малыш стал во весь рост и недовольно прошелся.
— И к тому же этот предок вечно опаздывает.
Тут в небе нарисовался фюзеляж авиетки. Она заходила на посадку, опуская все ниже тупой прозрачный нос и втягивая под брюхо нижний двухметровый киль. Скользнула над головами друзей кормой с фасеточными отражателями.
– Ложись, — заорал Малыш мирно лежащему у березовой ветки Питоне, и сам шлепнулся на пузо.
Вэ-эН вышел из авиетки, неспешно потягиваясь. Он был высок, впрочем, как большинство военных, прошедших модификацию. На широком лице серые глаза смотрели строго и немного насмешливо, а темно-русые, идеально подстриженные волосы слегка вились над ушами. Он расстегнул гермокостюм и огляделся вокруг. Малыш заерзал, пытаясь зарыться в землю, а Питона лежал неподвижно, невозмутимо, таращась в темень очков. Вэ-эН хмыкнул, завел глаза к небу и демонстративно развернулся к ним спиной.
Из дома выбежал Сэм. Весь сияющий, с такими же сияющими ботинками.
– Привет, рад, что наконец приехал. Как дела? – спросил он.
– Да ну их, ты уже спрашивал, – махнул рукой Вэ-эН. – Лучше расскажи, что у вас новенького. Я ведь давно никого не видел.
Вэ-эН и Сэм вошли в дом.
– Ты заметил, какой у него злобный вид? – спросил Малыш, наклоняясь к голове Питоны.
– М-м-м, – невразумительно протянул тот.
Малыш выдернул из головы березовую ветку и стал расхаживать, размахивая ею во все стороны.