Посредник
Шрифт:
У президента засосало под ложечкой.
— Нет… никто. А в чем дело?
Я полагаю, мистер Эдмондс и мистер Бербанк уже в курсе, — проговорила она. — Очень неприятно, что приходится сообщать вам первой…
И она рассказала ему обо всем. Крепко сжимая трубку, он смотрел невидящим взглядом на занавеску. Во рту у него сделалось сухо, стало трудно глотать. Он различал отдельные фразы: «Делается все возможное… Лучшие люди Скотленд-Ярда… Скрыться не удастся…» Он поблагодарил и повесил трубку. Его как будто с силой ударили в грудь. Он подумал о спящей Майре. Придется ей сказать. Это будет для нее сильное потрясение.
— Саймон, — прошептал он. — Саймон, мой мальчик.
Президент понимал, что
Ему нужен был друг, который занял бы его место, пока он будет ухаживать за Майрой. Через несколько минут он ровным голосом позвонил на коммутатор.
— Будьте добры, соедините меня с вице-президентом Оделлом. Да, прямо сейчас.
Майкла Оделла, спавшего у себя в резиденции на территории военно-морской обсерватории, тоже разбудил агент Секретной службы. Вызов был недвусмысленный, но непонятный. Прошу немедленно прибыть в Белый дом. На второй этаж. В кабинет. Сейчас, Майкл, и, пожалуйста, поскорее.
Оделл услышал гудки отбоя, положил трубку, почесал в затылке и развернул пластинку мятной жевательной резинки. Она помогала ему сосредоточиться. Вызвав машину, он подошел к стенному шкафу и начал одеваться. Оделл был вдовцом, поэтому не боялся никого потревожить. Через десять минут он, в свободных брюках, башмаках, рубашке и свитере, расположившись на заднем сиденье длинного лимузина, смотрел поочередно то на стриженый затылок водителя — военного моряка, то на огни ночного Вашингтона, пока впереди не показалась освещенная громада Белого дома. Миновав южный вход, он попал в коридор первого этажа через дверь в западном конце здания. Оделл велел водителю подождать — он скоро вернется. Вице-президент ошибся. На часах было 4.07 утра.
Во время кризисов в Великобритании спешно созывается комитет, состав которого зависит от характера самого кризиса. Однако собирается он почти всегда в одном и том же месте. Это обычно происходит в так называемом «кабинете для обсуждения безотлагательных решений» — уютной комнате с кондиционированием, расположенной двумя этажами ниже уровня земли, под правительственным зданием, примыкающим к резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит. По первым буквам названия этого помещения часто и сами собрания называют словом «КОБРА».
Сэру Гарри Марриотту и его помощникам потребовалось больше часа, чтобы извлечь все «души» — так он называл членов комитета — из их домов, пригородных поездов и разбросанных по городу учреждений и доставить их в комнату для совещаний. В 9.56 он занял председательское место.
Похищение, безусловно, преступление, которым должна заниматься полиция, подчиняющаяся министерству внутренних дел, однако в данном случае дело имело множество нюансов. Кроме представителей министерства внутренних дел, в комитет на этот раз вошел и министр иностранных дел, чьей задачей было поддерживать связь с государственным департаментом в Вашингтоне и, следовательно, Белым домом. К тому же, если Саймона Кормака переправили тайком в Европу, без вмешательства этого министерства на политическом уровне было не обойтись. Министерству иностранных дел подчинялась и секретная служба разведки, MI-6, так называемая «Фирма», которая должна была выяснить, не замешаны ли в покушении иностранные террористы. Их представителю, приехавшему с того берега Темзы из Сенчури-хаус, вменялось в обязанность поддерживать постоянный контакт со своим начальником.
Министерству внутренних дел, кроме полиции, подчинялась также служба безопасности, MI-5 — контрразведывательное отделение, испытывающее к терроризму не слишком сильный интерес, когда речь шла о терроризме внутри Великобритании. Их представитель приехал из Мейфэра, с Керзон-стрит, где «архивные крысы» отделения уже лихорадочно листали досье в поисках ответа на жгучий вопрос:
Приехал на совещание и важный чин министерства обороны, в чье подчинение входил полк специальной авиаслужбы, квартирующий в Херефорде. На тот случай, если Саймон Кормак и его похитители будут быстро найдены и окружены, могла пригодиться негласная специализация этого полка — освобождение заложников. Никому не требовалось объяснять, что отряд, постоянно находящийся в получасовой боевой готовности, — на этот раз была очередь Седьмого отряда, роты парашютистов В, специалистов по затяжным прыжкам, — без лишнего шума перешел в «желтую», десяnиминутную готовность, а резервный отряд — из обычной двухчасовой в часовую.
Был там и представитель министерства транспорта, ведающего британскими портами и аэропортами. Его люди с помощью служб береговой охраны и таможни должны были организовать контроль за всеми рейсами, поскольку теперь одной из главных забот было не выпустить Саймона Кормака за пределы страны, если похитители захотят его увезти. Он уже связался с министерством торговли и промышленности, где ему недвусмысленно заявили: проверить каждый запечатанный контейнер, направляющийся за пределы Великобритании, физически невозможно. Однако если будет замечен какой-нибудь частный самолет, яхта, катер, рыбачий бот, плавучая дача или домик, отправляющийся за границу с большим ящиком на борту или с человеком, лежащим на носилках либо просто одурманенным или находящимся без чувств, то как таможня, так и береговая охрана непременно заинтересуются этим транспортным средством.
Однако главным человеком на совещании был сидевший по правую руку от сэра Гарри Найджел Крамер.
В отличие от полицейских сил английских графств, лондонская, она же «столичная» полиция возглавляется не начальником, а комиссаром и является самой многочисленной в стране. У комиссара, в данном случае сэра Питера Имберта, есть четыре заместителя, каждый из которых заведует своим отделом. Второй из этих отделов называется оперативным.
Оперативный отдел делится на тринадцать отделений, от первого до четырнадцатого, при этом пятое неизвестно почему отсутствует. Среди них есть поисковая группа, группа по расследованию особо опасных преступлений, подвижный отряд, группа по расследованию мошенничеств и группа по расследованию местных преступлений. Кроме того, там есть специальное отделение (контрразведывательное), уголовно-следственное отделение (одиннадцатое) и отделение по борьбе с терроризмом (тринадцатое).
Человек, которому сэр Питер Имберт поручил представлять на КОБРЕ столичную полицию, был помощник заместителя комиссара по оперативному отделу Найджел Крамер. Отчитываться в своих действиях Крамер должен был перед двумя инстанциями: вышестоящей, то есть перед заместителем комиссара, и самим комиссаром, а также перед комитетом КОБРА. К нему будут стекаться все сведения от официально назначенного следователя, который в свою очередь может использовать все подразделения столичной полиции, как сочтет нужным.
Чтобы передать дело из рук провинциальной полиции столичной, требуется политическое решение, и премьер-министр уже его приняла, обосновав это тем, что Саймон Кормак уже может находиться за пределами района Долины Темзы. Сэр Гарри Марриотт только что сообщил об этом решении начальнику ПДТ. Люди Крамера уже находились в предместьях Оксфорда.
На заседание КОБРЫ были приглашены два иностранца. Одним из них был Патрик Сеймур, представитель ФБР в американском посольстве, другой — Лу Коллинз, офицер связи ЦРУ в Лондоне. Их включили в состав комитета не только из любезности: эти люди должны были держать свои учреждения в курсе усилий, предпринимаемых Лондоном для решения проблемы, и могли помочь в этом, сообщая о тех крупицах сведений, которые удастся откопать их людям.