Постельничий
Шрифт:
— Так как всё равно никто не спит и скоро уже утро, распределяемся по периметру и ждём, — заявил он всем. — При первых же признаках присутствия стреляем.
Лес воспринял новую рекогносцировку спокойно. Всё как будто замерло и замолчало, только жужжал и гудел вездесущий гнус, уверенный в том, что в него-то из этих «пуколок» никто не попадёт. До рассвета, отгоняя таким образом свои страхи, все с удовольствием открыли огонь только один раз в сторону лёгкого шебаршения, которое вполне могли создать и бегущий по своим делам бурундук или белка. А когда появилось солнце и стали собираться, команду ждал ещё один сюрприз. Оказалось, что в машине нет топлива и заливать его из канистр не имеет смысла, так как ещё, вероятно, при наезде на пень бензобак не просто пробило — его слегка разорвало. И не сразу, а при дальнейшем движении, трещина всё больше расширялась. Количество нецензурной брани и взаимных обвинений было просто сказочным. Никаким образом починить повреждение было невозможно. Это авторитетно заявил Олег, работавший автослесарем и хорошо в этом понимающий.
Около двух часов все пассивно, кто сидел, кто слонялся туда-сюда, кто периодически пытался чем-то себя занять. Сергеевич, обхватив голову руками, стоял у ближайшего дерева, упёршись в него лбом. Затем взял свой блокнот и навигатор, что-то там высчитывая и записывая. Минут через десять начал раздавать указания:
— Якут, идти сможешь? — вопрошаемый кивнул. — Тогда так. Собираем всё необходимое для обустройства лагеря, провиант и оружие. В принципе тут недалеко. Дойдём часа за три. Может, даже лучше, что без машины. Сократим путь, тем более что ни один ориентир не работает и скорее всего, мы бы в любом случае не доехали. Когда дойдём, организуем стоянку, а завтра начнём перетаскивать остальное барахло из машины. Якут идёт налегке. Только ствол.
Всё сделали как надо и, нагрузившись рюкзаками, тронулись в путь. Первым шёл Витёк, ведя всех по навигатору. Приблизительно через полтора часа он заорал, бросил что-то на землю и шлёпнулся на колени. Все в испуге ощетинились оружием.
— Триндец. Сдох сука. Нету больше GPS, — сказал он, после чего подобрал ударостойкое устройство. — Хрен с ним. Якут доставай свой компас. Вот тебе блокнот с маршрутом. Веди. Должны выйти к реке.
Последующие два часа все шли молча, с непривычки уже порядком устав и смотря не по сторонам, а себе под ноги, изнывая от жары и смахивая пот, из-за обилия которого приходилось постоянно обновлять покрытие себя репеллентом. Обойдя очередное поваленное дерево, их проводник остановился, глядя на берёзку.
— Приплыли командир, — сказал он, указывая на какие-то вырезанные на дереве значки. — Эту отметку я сделал полчаса назад. Мы ходим кругами. И учитывая, что такое просто невозможно, то нас крутит Урман-ниясе.
— Какой ещё «нянсе»? — Витёк подошёл к берёзе.
— Леший, по-вашему. Если тебя не устраивает мифическое объяснение, тогда тут залежи магнитных руд, которые влияют на компас.
— Так. Привал. Перекусим и думаем.
После поедания импровизированного сухпойка, и продолжения путешествия, все у кого был с собой компас попытались сравнить их работу, а также положение светила, мхов и геометрию встречавшихся муравейников. И теперь уже все, у кого ещё были силы, делали зарубки на деревьях. Отшагав ещё час, не достигнув конечного пути и не встретив ни одного оставленного знака, команда всё же упёрлись в иероглифы Якута и тот всем объявил, что они снова прошлись по кругу только уже в другую сторону. Решив, что все порядком устали и от этого и происходит проблема с маршрутом, командир разрешил устраивать лагерь. Немного отдохнув Валерик и собрался попробовать поохотиться.
— Хорошо. Только далеко не отходи, — предупредил Витёк.
Воспоминания промелькнули быстро и Валера, представив, как будет доволен Сергеевич добытому мясу нажал на спусковой крючок. Как он и ожидал, олениха рухнула прямо на месте, скрывшись при падении в зарослях осоки. Услышав вопросительные крики со стороны лагеря, он крикнул в ответ, что всё нормально и что подстрелил оленя и побежал в сторону добычи. В том месте, где должна была находиться туша её не оказалось. Особо удивится, удачливый охотник не успел, так как сделав ещё один шаг провалился по горло в болотную жижу и даже от неожиданности хлебнул воды, слегка поперхнувшись ею, и закашлявшись он уже не смог сразу позвать на помощь. Сквозь налипшую на лицо траву Валерик увидел силуэт, появившийся из-за деревьев и подобравший выпавший при падении карабин. Он обрадовался и, продолжая кашлять, протянул руки, думая, что ему сейчас кинут ремень от оружия. Жуткий страх пришёл почти сразу, когда после очередного доханья глаза проморгались и смогли рассмотреть стоящего на твёрдой земле странного мужика с лицом в камуфляже и всего в траве и зелёных ветках, равнодушно взирающего на него. И это было последнее, что он увидел в своей жизни, так как в следующие мгновение, как ему показалось, кто-то схватил его за ноги и мгновенно утянул в трясину. А неизвестный аккуратно положил ружьё прикладом вверх притопив ствол в воде, чтобы было совсем уж понятно куда делся его обладатель. После чего развернулся и скрылся среди деревьев.
Почти тут же к болоту выскочили Олег и Зуб. Они бежали на помощь из-за выстрела, так как все плохо расслышали, что прокричал Валера. Поняв сразу произошедшее, первый, схватился за карабин, надеясь, что ушедший под воду ещё держится за ствол и намереваясь его вытянуть. Однако от сильного рывка лишь упал, выдернув оружие из воды. Зуб же, сориентировавшись, сломал стоящую неподалёку молодую берёзку, ножом смахнул тонкую верхушку с листвой и не нужные ветви, а одну из нижних веток лишь укоротил. Получившимся устройством похожим на багор он стал ковыряться в болоте в попытке зацепить утопшего за одежду, но берёза без сопротивления уходила в глубину на всю свою длину.
— Омут и трясина. Нету больше Валерика.
Олег плюнул и развернувшись пошёл обратно к лагерю:
— У дурака и смерть дурацкая.
Все остальные также не очень расстроились
Посовещавшись, решили в этот день дальше не пытаться идти. Разговора о золоте уже никто и не вспоминал. Витёк с Якутом внимательно рассматривали карту, намечая маршрут на следующий день, беря за ориентир оказавшееся рядом болото. Двигаться было решено по верёвке, таким образом, чтобы она всегда была по прямой. За ужином помянули утопшего и стали готовиться к ночи, которая обещала быть опять беспокойной. Вслух это никто не говорил, но возвращение кошмара боялся каждый.
— Костры разводим по кругу. Сами будем сидеть в центре. И хрен с тем, что видеть заранее не будем. Нас пятеро, дежурим двойками с нахлёстом на час. Если что выйдет на свет, в друшлаг превратим, — сказал Сергеевич.
Всё оставшееся время до темноты запасались дровами и готовили место. Спать ложились на пенку без палатки, достаточно компактно, посчитали, что так будет легче реагировать и увеличить плотность огня. Чтобы друг другу не мешать, даже договорились, кто, если что будет стрелять с колена, а кто стоя. Конечно, от скрываемых переживаний и ежеминутного ожидания неприятностей, долгое время никто не мог уснуть, разговаривать тоже никому не хотелось, но затем, когда уже совсем стемнело, накопившаяся усталость, стандартная «лесная тишина» и отсутствие возможности выспаться предыдущей ночью, сморило отдыхающую смену. Первыми дежурили Витёк и Олег, сидя друг к другу спиной присматривали за огнём. Первый час прошёл спокойно и командира сменил Рыба.
Прошло ещё тридцать минут, а дальше события понеслись с огромной скоростью. Со стороны только заступившего на дежурство раздался треск сучьев, дрожание земли и появились два красных огонька-глаза, которые быстро приближались, создавалось впечатление, стремительно несущейся в сторону лагеря огромной массы. Рыба вскочил на ноги и заорал, Олег также проворно поднялся и на полкорпуса выглянул из-за напарника, приготовив оружие. Практически одновременно на свет выскочил огромный медведь и остановившись встал на задние лапы и заревев, легко заглушил крик человека. Ужас от этого звука и роста зверя порождал неуправляемые эмоции и действия. Проснулись все, но сделать почти ничего не успевали. Боясь промазать, поднявший тревогу Рыба с самого начала метил в глаз зверя через коллиматорный прицел. Медведь, в этот момент, одновременно с сильным выдохом резко опустился на передние лапы, ударив ими по земле, и практически распластавшись, своим движением поднял в воздух горящие дрова, угли и залу, которые веером полетели в обороняющихся. Рыба вслед за целью опустив оружие, выстрелил. Из-за плохого обзора, он не видел окружающую обстановку и успел заметить только кровавые ошмётки, брызнувшие перед стволом. Якуту, который стоял на одном колене прямо перед ним и так и не успевшего ничего предпринять, этим выстрелом снесло полчерепа. В это же время два раз пальнул Олег и он в отличие от напарника попал. По крайней мере, ему так показалось. Из сидячего положения открыть огонь смогли и Сергеевич с Зубом, но и их меткость не повлияла на зверя, а до них самих долетел пепел, который попал, в том числе, им в глаза. Впрочем, это уже ни на что повлиять не могло, потому что, в следующие мгновение, оттолкнувшись от земли передними лапами, медведь прыгнул вперёд и снова стал подниматься, по пути когтями одной из них разворотил живот и грудную клетку Рыбе, швырнув таким образом его уже бездыханное тело прямо на командира. А резко вытянувшись вперёд сомкнул, всё ещё открытую пасть на голове Олега, расколов её как орех. Промаргавшейся Зуб пытался в это время стрелять, но большая часть пуль попали в труп нового безголового товарища, который, падая, перекрыл сектор обстрела. Несколько ранений не изменили движения монстра вперёд и уже теперь вновь опускаясь, он, когтями одной лапы задел руку и ногу удачного стрелка, сильно распоров их, а второй лапой выбил из рук, автомат, успевшего выбраться из-под трупа и дать очередь Витька. Вот эти выстрелы, похоже, оказали на зверя сильное влияние, он сел на задницу и заревел. Это стало последней каплей. Зуб, кувыркнувшись через голову назад, вскочил и прихрамывая побежал. Сергеевич же, оставшись без оружия, понёсся вначале на четвереньках прямо через ещё горящие с другой стороны костры и, только достигнув деревьев, перешёл на двуногое перемещение. Медведь некоторое время сидел на месте, затем, обнюхав трупы, рыкнул и не спеша, припадая на переднюю лапу и стараясь не наступать на одну из задних также побрёл в лес. Через некоторое время он достиг первого беглеца. Зуб лежал на спине, сжимая в руках карабин, но из-за потери крови, он уже ничего не видел и плохо соображал, и когда зверь продолжил преследование последнего выжившего, сердце у Зуба перестало биться.
*****
— Ну и где этот Матвеич? — в который раз озвучил волновавший всех риторический вопрос Адай. — Нам сегодня уходить дальше.
Всё те же лица располагались на заимке. Было ещё раннее утро, но из туристов спали только девушки. Все остальные сидели за столом. Сотрудники лесного хозяйства кто завтракал, кто просто пил чай. Их амуниция была уже вся собрана и неопределённость положения сильно их нервировала.
— Да мы что маленькие? — всё же счёл необходимым ответить Николай, хотя до этого предпочитал не влезать в разговоры на эту тему. — У нас ещё два дня есть до окончания семидневного похода. Придёт. Мы тут его и дождёмся.