Постельничий
Шрифт:
По пространству прошла рябь и к костру вышел ещё один человек.
“— Будешь опять убеждать нас в своей правоте, Змей?”
Этого вновь прибывшего, похоже, все так же хорошо знали, и не удивились, когда он, не присев к костру начал говорить:
“— Я сразу почувствовал, что ты здесь. Этот мир населён странными существами, огромными ящерами, немёртвыми и другими тварями, которые скоро съедят всех людей. Я видел миры, где они уже всех людей уничтожили”, — при этом глаза говорящего сверкнули, когда он смотрел на Индварна.
Последний и стал ему отвечать, как будто они продолжали давно
“— Миры, где все погибли действительно есть. Но к их уничтожению не причастны немёртвые и новые создания. Это ложь, а любая ложь искажает реальность и ещё больше нарушает законы мироздания. Ты болен если не понимаешь это”.
“— Тут очень много лишних созданий. Их больше чем людей и они агрессивны, они питаются болью и страхом, самой жизнью, а другие огромны и плотоядны. Да и сами люди уже отмирающая плоть”.
“— Такой мир не единичен. Многие ведающие ищут гармонию, создают живых существ исходя из условий планет. Пытаются вернуть равновесие”.
“— И многие ошибаются”.
“— Не имея «основной линии» мы вынуждены экспериментировать. Отсюда и ошибки. Прежде всего нам надо исправить ситуацию с немёртвыми. Потом разобраться с остальным. Мы перестали нести и чувствовать волю Создателя. Мы переписываем в себе цели и мотивацию сами, хаотично, даже не замечая этого, игнорируя логику жизни. В результате следующие поколения теряют знания и способности. Среди людей почти не осталось видящих и ведающих”.
“— Всё неправильное и старое надо уничтожить и создавать всё с начала, а не цепляться за исчезнувшую гармонию”.
“— Мы не сможем создать всё заново. Мы сами только часть целого”.
“— Поодиночке нет. Для этого и нужен я. Я объединю всех. Усилия всех под моим контролем справятся с этим”.
“— Что даёт тебе такую надежду?”
“— Мои знания”.
“— Ты выше создателя, Нетруври? Ты сможешь дать нам «основную линию»? Ты знаешь, что и как надо делать? Как всё устроено?”
“— Почти. Прежде всего надо уничтожить старое, повреждённое и гниющее. Оно мешает создавать новое. Ушедшие сформируют единое сознание, которое и будет началом”.
“— Каким будет это новое?”
“— Я ещё не решил. Вначале надо выполнить первую часть задуманного мной. Возможно, ответ даст единое сознание”.
“— Кровь в тебе течёт. Но я вижу повреждения в твоём разуме. Ты их сам ощущаешь?”
“— У меня нет физических недостатков. Моё сознание цело и совершенно”.
“— Сознание возможно и цело, но его связь с физическим телом нарушена. Ты не логичен и ущербен в своих выводах и мыслях. Мы должны действовать тоньше. Нельзя уничтожать живое. Их век отмерен. Этого достаточно. Искать решение надо основываясь на старом, дабы не потерять всё нужное и хорошее, всю мощь тех возможностей, и не изобретать заново то, что уже было Создателем, сделано им, было частью его. Только разобравшись в том, как всё было устроенно. Только так мы сможем ему помочь”.
“—
“— Выпей «суры». Возможно, она исправит тебя”.
“— Я не нуждаюсь в исправлении”.
Многое сказанное мне приходится истолковывать по-своему, так как почти все слова-образы, используемые в этой беседе, не имеют аналогов в нашем мире. Так что, на мой взгляд, разговор получился довольно странный.
Произнеся последнюю фразу, Нетруври ушёл, точно так же как и появился.
“— Вот она проблема. Потеря целостности сознания. И как видим она касается не только немёртвых. Я ожидаю большие неприятности от Змея”.
Сидящие у костра промолчали. Индварн кивнул им и встав пошёл через лес к ближайшему поселению. Солнце уже село, но ему это не мешало. Такие, как он могли видеть гораздо больше, чем в какой-то темноте. Среди деревьев иногда мелькали достаточно огромные тела ночных хищников и других страшных созданий, среди которых были и очень маленькие, но порой более опасные и многочисленные. Однако все они, ощущая незримое могущество, предпочитали держать подальше, от быстро ползущего громадного нага, изменившего нижнюю часть своего тела в змеиный стан и хвост, с прочной чешуёй, более приспособленного для передвижения сквозь джунгли.
Поселение, к которому двигался сын мудрых Старейшин, как и ещё огромное множество других на побережье, состояло из деревянных хижин и плетёных заборов. Ни о каких стенах или частоколах даже речи не было, так как обычные люди, которые здесь жили ещё ни разу, как это ни странно, не подвергались никаким нападениям и не сталкивались с серьёзными опасностями. Они ещё владели мысли-речью и даже были способны отпугнуть хищников. Ну и кроме всего прочего где-то рядом жил бог, за которого они почитали всю четвёрку встретившихся у костра. Люди были уверены, что это одно божество только в разных ипостасях, а с учётом способности последних менять форму эта уверенность лишь укреплялась. Четвёрка друзей пытались вернуть младшим их умения. Они лечили и восстанавливали организмы, терпеливо обучали необходимым знаниям, показывая и направляя, обороняя их от неприятностей и не давая разгораться внутренним конфликтам, которые порой возникали из-за противоречивых взглядов и желаний. Но по прошествии определённого цикла, обычно нескольких поколений, всё предпринятое терялось и приходилось начинать с начала, вплоть до того, что заново учить пользоваться огнём, пахать землю, ковать железо, ловить рыбу, разводить скот и строить города. Понять причину происходящего никак не получалось, даже когда они неотрывно присутствовали среди подопечных. Каждое следующее поколение было всё более слабым и делало два шага назад за один вперёд, в своём развитии. Ни о каком восстановлении и речи не шло, каждый раз программы, казалось, сами собой ломались всё сильнее и сильнее.