Постфактум
Шрифт:
Годогост потянулся к груди, рука нырнула под балахон, пальцы ловко расстегнули крючочки на его странной, сделанной из мелких стальных колечек одежде. На груди гмура красовался немалый ожог в форме ключа.
– Это моя первая работа, – Годогост извлек висящий на цепочке ключ.
Ничего необычного: серый блеклый металл, круглая головка с дырочкой посередине, через которую, собственно говоря, и была продета цепочка, в меру длинный стержень с выступами на конце.
– Помню, как мои братья потешались надо мной, узрев плоды моего многодневного труда. «Выбрось это уродство, не дай бог, его увидит мастер», –
Рассказ пришельца из другого мира прервал отвратительный, чудовищный скрежет. Казалось, множество острых когтей и зубов одновременно впились в стальную дверь. Собеседники едва успели переглянуться, как ржавые петли протяжно скрипнули, и в подвал хлынула розово-серая река. Мутировавших грызунов было не меньше сотни!
Ясмина вскрикнула, в один миг оказавшись с ногами на ржавой кровати. Илья среагировал на удивление быстро, заряженный им всего несколько минут назад обрез оглушительно грохнул в сплетение мерзких крысиных туш. Тщетная попытка защиты! Она могла увенчаться одним: мучительной смертью от когтей и зубов мутантов.
Темноту подвала озарила яркая вспышка. Возникшая из ниоткуда алая преграда, что как мыльный пузырь обступила спутников со всех сторон, отрезала от них остальной мир. Здесь, за прозрачной стенкой, как за стеклом, было все немного иначе.
Звуки извне не проникали сквозь прозрачно-алую преграду, это как попасть в отдельное помещение с герметично закрытыми дверями. Температура внутри в мгновение возросла, от стены буквально пыхало жаром, в воздухе летал слабый запах разнотравья. Всё это успел заметить внимательный парень, по-прежнему пытавшийся зарядить обрез неумелыми движениями трясущихся пальцев. А потом волна крыс коснулась защитного купола и полыхнула, как жгучий пух тополей-мутантов. В мгновение ока иссиня-алое пламя прокатилось по стае, оставляя на полу лишь горстки пепла.
Годогост, всё это время декламировавший что-то вполголоса на странном и резком, как карканье степного ворона, языке, внезапно замолчал. Тело его качнулось, подбородок упал на грудь. Илья в последний миг успел подхватить бесчувственного гмура и уложить на кровать. Лицо пришельца было мокрым от пота, дыхание глубокое и равномерное, он спал, очевидно, затратив на свои чудеса все силы. Однако защита вокруг людей не исчезла, а лишь стала чуть менее яркой.
– Надо было чем-то подпереть двери! Ты слишком беспечна, – сказал парень, с укором глядя на девушку. – Как ты вообще выжила в Руинах?! Могла бы и подсказать двум новичкам, что нужно быть осторожней.
Смуглая кожа на щеках Ясмины потемнела.
– Да шучу я. Сами дураки. Как можно было допустить такое, – улыбаясь, произнёс Илья, посматривая в сторону открытой настежь двери. – Как теперь пройти сквозь эту стену и закрыть подвал?
Прошло уже не меньше часа. Годогост так и не проснулся, а вот светящаяся преграда исчезла. Вместе с ней пропал и единственный источник освещения и тепла. Подперев дверь доской, которая раньше служила лавкой, Илья осторожно вернулся к кровати, присел рядом с девушкой, стараясь не задеть спящего гмура. Ночь вступила в свои права, а вместе с
– Это что-то невероятное! – впервые за всё время знакомства в голосе Ясмины послышались спокойные и радостные нотки. Илья почувствовал изменения, разум девушки очистился, стал немного светлее, а тревога и страх отступили, съежились тёмным пятном на задворках сознания. – Как он это делает?! Я никогда ничего подобного не видела!
– Это называется волшебством, магией, я читал про это в некоторых книжках, – пояснил парень. – Но никогда не встречал в своей жизни. Я думаю, в нашем мире этого просто нет.
– Точно нет, – согласилась девушка. – И не может быть.
Илья услышал, как застучали её зубы.
Летняя одежда, в которую была одета Ясмина: легкая серая футболка и подранные джинсы, – не очень-то спасала от сырой прохлады. Девушку начало трясти.
– Прижмись плотней, – Илья осторожно приобнял Ясмину за плечи, прижал к себе. – Не бойся. Как видишь, одежды теплой у меня тоже нет, так что будем греть друг друга.
Девушка не отстранилась, а лишь плотнее приникла к парню. Впрочем, в ином исходе Илья не сомневался. Все эмоции Ясмины по отношению к нему, пусть и сумбурные, он видел как на ладони.
– Интересно, как долго он проспит? – в голосе девушки снова зазвучала тревога. – Вдруг к нам ворвётся кто-то поопаснее крыс. Дикие псы – они чувствуют человека за многие километры. Эта дверь и хлипкая палка не спасут от этих гадин!
Илья слышал об этих существах. Когда-то они были домашними животными, но впоследствии одичали, а радиация и бактериологическое оружие изменили их не в лучшую сторону. Эти твари населяли бескрайнюю пустошь, со всех сторон окружавшую Южное Ханство. Излюбленным местом охоты для псов служили незащищенные Руины, а их обитатели – как обычные люди, так и мутанты – лакомой пищей.
– Не знаю, – пожал плечами парень. – Нам остается только надеяться на лучшее и дожидаться рассвета.
Угрозы этого нового для Ильи мира страшили его, однако, они выглядели смехотворными в сравнении с открывшейся свободой. Он до сих пор не верил, что это всё происходит с ним. Жизнь в убогом, замкнутом месте закончилась. Ненавистные стены Интерната остались в прошлом. Но вычеркнуть из памяти ничего не получится. Ему никогда не забыть пережитого.
«Беляк, ты думаешь, что самый умный?! – от Сабины воняло потом и жареным мясом. – Напрасно! Я долгое время наблюдала, как ты жрёшь мои объедки! Что, вкусно?!»
Грузное тело прижало его к стене, пухлые губы женщины коснулись уха.
Сабина с вожделением прошептала: «Ты не дурак, малыш. За твои проступки тебя ждет жестокое наказание. Но есть и другой вариант – услуга за услугу. Не знаю уж, как ты догадался, что ваша жратва – вызывающее зависимость дерьмо, да еще умудрился соскочить, – ее руки с короткими жирными пальчиками стали жадно ощупывать мускулистый, загорелый торс Ильи. – Я могу сделать вид, что ни о чем не знаю, еду будешь есть из нашей столовой, а взамен… – ладонь воспитательницы скользнула за ремень брюк, стала шарить в его трусах. – Взамен ты будешь отрабатывать тут, в мой спальне. С этих пор все мои желания – это закон, белая сосиска».