Посткапитализм. Путеводитель по нашему будущему
Шрифт:
В подобной ситуации знание истории оказывается важнее, чем вы думаете.
Неолиберализм с его верой в окончательность и безальтернативность свободных рынков попытался переписать всю предшествующую историю человечества под заголовком «то, что шло до нас не так». Однако когда вы начинаете размышлять над историей капитализма, вы поневоле задаетесь вопросом, какие именно события из общего хаоса являются частью повторяющейся модели, а какие – частью необратимых изменений?
Поэтому, хотя задача этой книги состоит в том, чтобы предложить рамки для будущего, некоторые ее части будут посвящены прошлому. В первой части речь пойдет о кризисе и о том, как мы к нему пришли. Вторая часть описывает новую, комплексную теорию посткапитализма. В третьей части исследуется то, какие
Утопия ли это? Утопические социалистические общины середины XIX века потерпели неудачу потому, что экономика, технологии и человеческий капитал не достигли необходимого уровня развития. Благодаря информационным технологиям стало возможным осуществление многих идей утопического социалистического проекта: от кооперативов до общин и эмансипированного поведения, которое позволяет переосмыслить человеческую свободу.
Нет, это элита, отрезанная от всего в своем обособленном мире, кажется такой же утопической, как идеи милленаристских сект XIX века. Демократия спецназа, коррумпированных политиков, контролируемых магнатами газет и тотальной слежки выглядит такой же фальшивой и хрупкой, как Восточная Германия тридцать лет назад.
Любая интерпретация человеческой истории должна предполагать вероятность краха. Популярная культура одержима им. Страх преследует нас в фильмах о зомби и катастрофах, в пустынных постапокалиптических пейзажах «Дороги» или «Элизиума». Однако почему мы, разумные существа, не можем рисовать картины идеальной жизни, совершенного общества?
Миллионы людей начинают осознавать, что им продали мечту, которую они никогда не смогут осуществить. Вместо нее нам нужно больше чем просто набор разных грез. Нам нужен ясный проект, основанный на разуме, фактах и планах, которые можно проверить опытным путем, проект, который сообразуется с экономической историей и который осуществим с экологической точки зрения.
И нам нужно его воплотить.
Часть I
Для историков каждое событие уникально. Однако экономическая наука полагает, что силы в обществе и в природе действуют по повторяющимся схемам.
Глава 1. Неолиберализм вышел из строя
Когда 15 сентября 2008 года обанкротился Lehman Brothers, мой оператор заставил меня несколько раз пройтись мимо беспорядочно стоявших лимузинов, грузовиков со спутниковыми тарелками, телохранителей и разорившихся банкиров у главного офиса банка в Нью-Йорке, чтобы заснять меня посреди хаоса.
8
C. Kindleberger, Comparative Political Economy: A Retrospective (Cambridge, MA, 2000), p. 319.
Глядя на эту толкотню почти семь лет спустя, когда мир еще не оправился от последствий того дня, я задаюсь вопросом: что знает сейчас этот парень, прогуливающийся перед камерой, такого, чего не знал тогда?
Я знал, что началась рецессия: я только что проехал через всю Америку, снимая репортаж о закрытии 600 кафе Starbucks. Я знал, что мировая финансовая система находилась под давлением: я рассказал об опасениях о том, что один из крупнейших банков стоит на грани разорения, за шесть недель до его краха [9] . Я знал, что жилищный рынок США был разрушен: в Детройте я видел дома, которые продавались за восемь тысяч долларов наличными. И, вдобавок ко всему этому, я знал, что не люблю капитализм.
9
P. Mason, ‘Bank Balance Sheets Become Focus of Scrutiny’, 28 July 2008, http://www.bbc.co.uk/blogs/newsnight/paulmason/2008/07/bank_balance_sheets_become_foc.html
Но я понятия не имел, что капитализм в его нынешней форме находится на пороге самоуничтожения.
Крах 2008 года сократил мировое производство на 13 %, а мировую торговлю – на 20 %. Он снизил
Однако депрессия, наступившая после краха Lehman Brothers, – не главная проблема. Главная проблема в том, что наступит после. А для того, чтобы понять это, мы должны отвлечься от непосредственных причин краха 2008 года и обратиться к его глубинным корням.
Когда в 2008 году рухнула мировая финансовая система, не понадобилось много времени, чтобы выявить непосредственную причину кризиса: долги, скрытые в неверно оцененных продуктах под названием «структурные инвестиционные инструменты»; сеть офшорных нерегулируемых компаний, которая стала известна как «теневая банковская система» тогда, когда начала рушиться [10] . Затем, когда начались судебные процессы, мы смогли оценить масштаб преступных действий, которые накануне кризиса стали привычными [11] .
10
http://money.cnn.com/2007/11/27/news/newsmakers/gross_banking.fortune
11
P. Mason, Meltdown: The End of the Age of Greed (London, 2009).
Однако в конечном итоге мы все работали вслепую. А все потому, что модели неолиберального экономического кризиса не существует. Даже если вы не принимаете всю идеологию – конец истории, плоский мир, бесконфликтный капитализм, – базовая идея, на которой держится система, заключается в том, что рынок исправляет сам себя. И тогда, и сейчас вероятность того, что неолиберализм может рухнуть под тяжестью собственных противоречий, большинству кажется неприемлемой.
Семь лет спустя система стабилизировалась. Доведя размеры государственных долгов почти до 100 % от ВВП и печатая деньги в масштабах, соответствующих шестой части мирового производства, Америка, Великобритания, Китай и Япония вкололи дозу адреналина, чтобы нейтрализовать конвульсии. Они спасли банки, похоронив их плохие долги; часть их была списана, часть переквалифицирована в суверенный долг, часть скрыта в организациях, которые стали безопасными лишь потому, что центральные банки облекли их своим доверием.
Затем, посредством программ бюджетной экономии, они перенесли бремя с людей, которые бездумно инвестировали свои деньги, на получателей социальных пособий, работников бюджетной сферы, пенсионеров и прежде всего на будущие поколения. В странах, пострадавших сильнее всего, пенсионные системы разрушены, возраст выхода на пенсию повышен настолько, что те, кто сейчас заканчивают университет, выйдут на пенсию в семьдесят лет, а образование приватизируется, в результате чего выпускники вузов будут выплачивать долги всю жизнь. Системы оказания услуг демонтируются, а инфраструктурные проекты приостанавливаются.
При этом даже сейчас многие люди не могут уловить истинное значение понятия «бюджетная экономия». «Бюджетная экономия» – это не семь лет сокращения расходов, как в Великобритании, и даже не социальная катастрофа, навязанная Греции. Истинное значение бюджетной экономии раскрыл генеральный директор компании Prudential Тиджан Тиам на Давосском форуме в 2012 году. Профсоюзы – это «враги молодежи», сказал он, а минимальная зарплата – «это машина для уничтожения рабочих мест». Права рабочих и достойные зарплаты стоят на пути восстановления капитализма, а значит, ничтоже сумняшеся заявляет финансист-миллионер, они должны исчезнуть [12] .
12
http://www.telegraph.co.uk/finance/financetopics/davos/9041442/Davos- 2012-Prudential-chief-Tidjane-Thiam-says-minimum-wage-is-a-machine-to-destroy-jobs.html