Посторонние

Карпенко Вероника

«Очередная театральная постановка на фоне облезлых февральских декораций. И что заставляет людей жениться в такое время года? Хотя… Понятно что!», — думала я.

— Нин, привет, — Артём выглядел не важно. Кажется, он весь день провёл в машине, — мне нужно тебе объяснить…

Я перебила его:

— Не утруждайся!

— Ты… — он взъерошил волосы, — ты рассказала Аньке?

И вдруг я поняла, какой козырь был у меня в руках. Он пришёл сюда просить меня не выдавать его!

— Я ещё не решила, что мне делать

с полученной информацией, — деловито сообщила я.

А ведь и в самом деле, в моих силах было изменить его жизнь окончательно и бесповоротно. «С какой стати мне жалеть его? Или его наивную, глупую жену?» — от ощущения своего превосходства я приободрилась.

«Горько! Горько!», — скандировала толпа, и молодые под звуки оваций слились в поцелуе. Я криво улыбнулась:

— Ей хотя бы есть восемнадцать?

— Ты что! — вспыхнул брат, — За кого ты меня принимаешь?

— Ну, мало ли, — холодно усмехнулась я.

— Нин, мне очень стыдно, что ты видела. Это была случайность. Я вообще как раз сегодня собирался с ней порвать!

— Ой, Артём! — прервала я эмоциональный монолог. — Ну что ты распинаешься? Побереги силы! Тебе ещё с женой объясняться.

Он шумно выдохнул:

— Нин, пожалуйста… Я виноват! Но этого больше не повторится!

— Ну, конечно! Я тебе верю!

Артём взял меня за плечи. Во взгляде читалась мольба. Мне вдруг стало горько! Так обидно… Неужели он всерьез думает, что я могу его предать?

— Нин, ну хватит! Накричи на меня, отругай! Обзови! Скажи правду! Только не молчи, не кивай, как будто тебе всё равно.

— Хочешь правду? — я повела плечами, сбрасывая его руки. — Зря мать всегда ставила тебя в пример. Тёмочка у нас такой благородный! Такой правильный! И всё у него как надо! И работа стабильная, и семья. Знала бы она…

— Да кто б говорил! — перебил Артём, — Ты вообще с кем-нибудь дольше месяца общалась? Думаешь, это норма?

— Артём! Ты забыл одно маленькое обстоятельство. Мелочь! Я – свободная девушка. А ты – женатый человек, у тебя сын растёт. Упрекал меня, а сам…

Он заткнулся.

— А вообще-то, — продолжила я, — если подумать, то неплохо устроился. Отличный план! Делаешь ребенка одной из своих телок, женишься на ней. И ты герой! А дальше можешь делать всё, что заблагорассудится: пить, гулять, изменять. Возвращаться домой к ночи, списывая всё на работу. Трудяга! Добытчик!

— Нин…, — начал он, но я уже вошла во вкус. «Он хотел правду! Тогда пусть слушает до конца».

— На твоем фоне моя бесстыжая жизнь просто меркнет. Гулящая, пьющая, неустроенная, незамужняя, бездетная, бездомная... Да только, если вдуматься, то я живу куда честнее! Я не притворяюсь!

Он молчал, сосредоточенно глядя на мутную ледяную воду. Кажется, я отобрала у него все аргументы? Сама обличила себя, обозвала, не оставив ему ни одного из возможных оскорблений.

— Изменяют все,

и это не такое преступление, — его голос прозвучал растерянно.

— Вот именно, все! — подхватила я, — Но только я не думала, что ты такой же, как все!

— Нин, — произнес Артём, — я не хочу, чтобы ты думала про меня так! Твое мнение для меня очень важно! И если ты перестанешь меня уважать, я сам перестану… Веришь?

Я молчала, я не знала, что ответить.

— Я очень люблю Дениску, — тихо сказал Артём.

— Ну, хоть кого-то ты любишь, — обронила я.

Глава 40. Артём

Нина ушла, а я остался стоять, тупо глядя перед собой. Мне так и не хватило духа возразить ей! Я запутался, и уже не понимал, что творится в моей голове. Я не мог вылезти из этой немыслимо глубокой эмоциональной дыры, в которую угодил по доброй воле.

Я ненавидел Аньку за то, что она была хорошей женой? Мне было не в чем её упрекать, но я мстил ей за свой же поступок. 

Я работал, как проклятый, а потом сорвался с катушек, поняв, что драгоценное время уходит. Что молодость, которую я истратил на «взрослые игры», уже не вернется. Я врал! Аньке, Нинке, себе…

Я ненавидел свою работу, свой дом… У меня не осталось друзей! Только приятели, горстка недоделанных мажоров, к коим я причислял и себя самого …

«Для чего жить?» — думал я, — «Если единственная девушка, которую я люблю, никогда не будет со мной? Я никогда не смогу сказать ей правду! Не поцелую, не прикоснусь. Что остаётся? Мечтать? Изводить себя бесконечными мыслями о ней? Травить своё тело, чтобы хоть как-то ускорить процесс?».

Я так долго пытался умертвить, выкорчевать с корнем... Я, как мог, воспитывал в себе ненависть, взращивал неприязнь. Напрасно! Любовь к ней, словно рак… Она не поддавалась лечению! Она разбросала метастазы по всему организму. И мне предстояло носить в себе это чувство, никогда не имея шанса озвучить его. Прятать, скрывать, упиваться!

Мне предстояло прожить, вероятно, очень долгую жизнь, без любви, без возможности что-то изменить... Без неё!

«В какой момент я свернул не туда? Когда женился на Аньке? Но ведь Денис не виноват!». Вынув смартфон, я отыскал фотографию сына. «Ну, хоть кого-то ты любишь», — прозвучал в голове Нинкин голос.

Я перешел дорогу, в цветочном киоске купил букет алых роз. Сел за руль.

…Анька открыла сразу. Я был готов ко всему, и шагнул внутрь, ожидая скандала, не боясь увидеть на пороге свой чемодан.

Она подошла, подняла виноватое лицо, опухшие от слез глаза:

— Прости меня, Тём!

Я осторожно положил букет на тумбу, привлек её к себе.

— Это ты меня прости, — шепнул я, уткнувшись носом в теплую макушку.

Глава 41. Нина