Поступь битвы

Нейтак Анатолий Михайлович

— Рельсовых пушек?

— Видите ли, генерал, — шагнул вперёд необычно высокий виирай со знаками отличия старшего лейтенанта, — мы не успевали провести всех через шлюз и включить силовой купол, поэтому решили создать что-то вроде активной защиты, использовав рельсовые пушки для разрушения наиболее крупных обломков. Это была моя идея, и капитан Зилен поддержал меня.

— И это сработало, — сказал, поднимаясь с матраса, незнакомый офицер. — Посох просто молодец. Я бы его наградил.

— Капитан, — встревоженно обернулся Посох, — ты же контужен! Ты…

— Я уже в порядке, спасибо Сарине.

— И в самом деле, — сказал Хезрас, переводя взгляд с Зилена на невзрачную девушку в полевой форме без знаков различия. — Прекрасная работа, коллега.

Следом за Хезрасом на неё посмотрели все, начиная с Мич и заканчивая лейтенантом по прозвищу Посох.

— У тебя кровь носом идёт, — непринуждённо сообщил последний.

— Момент, — сказала невзрачная. И прикрыла глаза буквально на тин. Противореча законам тяготения, струйка крови потекла вспять, исчезнув в ноздре. Глаза невзрачной снова открылись, и взгляд их наполнился сосредоточенностью на внешнем мире.

Ещё тин, два шага вперёд. Не спрашивая ни о чём, Сарина сделала руками странный жест. Знающий, на что обращать внимание, главный врач заметил, как из взгляда Мич исчезла мутная дымка боли. Вытекла, испарилась — как не бывало.

Генерал откашлялась.

— Не думайте, что это поможет вам подольститься ко мне… Сарина.

Два взгляда столкнулись, высекая искры — в переносном смысле.

— Не думаю, что вас можно купить таким пустяком, — заметила Владеющая, продолжая свои целительские манипуляции. — Однако я предпочитаю беседовать с виирай, которой не надо отвлекаться на борьбу с похмельем.

Это был упрёк, причём неприкрытый. Давирра мысленно ахнул… да и не он один.

— Осуждаешь?

— И это тоже, — сказала Сарина твёрдо. — Но не столько за сайгр, сколько за отношение к себе и попустительство делишкам всем известного рей-ордера.

Давирра снова ахнул. Мысленно.

— Девчонка! — фыркнула Мич.

— Простите, генерал, но меня ждут другие пациенты.

Не дожидаясь разрешения, Сарина отвернулась, отошла и склонилась над очередным лежачим больным.

— Она действительно очень молода, — извиняющимся тоном сказал Хезрас.

Мич покачала головой.

— Я, — сказала она медленно, — не назвала бы это… молодостью. Идём, Давирра. Кажется, здесь нам делать нечего.

Аудиенция

(интерлюдия)

— Энар Итиари Морайя. Приветствую.

— Приветствую, Высшая.

— Похоже, вы явились с претензиями.

— Догадаться нетрудно. Я знаю, что вам не принято предъявлять… претензии. Вам даже вопросы задавать не принято. И всё же я хотел бы задать два — как минимум два — вопроса. С вашего позволения.

— Что это за вопросы?

— Об этом вы тоже, конечно, догадываетесь. Если не знаете наверняка. Во-первых, почему именно моя наследница? Почему именно дочь Лиилан?

— Не только Лиилан. Вам неоткуда было это узнать, поскольку я никому не говорила этого прежде… но это правда. Ваша наследница — отчасти и моя дочь.

— Ваша?!

— Да, Энар. Я практикую вмешательство в тонкие генетические и молекулярные структуры довольно часто. Это один из моих пси-талантов как целителя. «Используй свою силу и навыки, чтобы приносить пользу». Этот кодекс писала тоже я — ко благу всех виирай.

— Я не упрекаю, Высшая, но… я поражён.

— Ещё бы. Ведь я только что призналась, что мой официальный возраст серьёзно занижен.

— Сколько же вам циклов, Высшая? Или… кто вы?

— Не виирай. Это вы хотели узнать, Энар? Повторяю: я — не виирай. Я всего лишь довольно долго и довольно успешно изображаю подобную вам.

— Это не ответ. Кто вы?

— Я неоднократно говорила вам о неизбежном столкновении с врагом. Как вы думаете, откуда я узнала о существовании врага за сотни хин-циклов до того, как столкновение стало реально близким или вообще возможным?

— Вы…

— Нет. Я не такая, как растущие на той ветви. Доказательством тому — вся моя жизнь. Но в грядущем конфликте я обречена сочувствовать обеим сторонам, и это всё, что я вам сейчас скажу. Когда вы обдумаете сказанное и ревизуете свою картину мира, приходите, и я снова буду отвечать на ваши вопросы. Но сегодня вы пришли сюда ради Сарины, поэтому не будем отвлекаться. Почему именно ваша дочь? Причина лишь одна. Она — лучшая. Не в том смысле, что её потенциал выше, а навыки разнообразнее, хотя ни потенциалом, ни навыками она не обделена. Я выбрала именно её потому, что Сарина обладает в полной мере редчайшим качеством: умением не просто научить других чему-то новому, но научить так, чтобы наученный захотел учиться дальше… и делиться новыми умениями с другими. Это очень редкий и драгоценный дар, Энар.

— У вас он тоже есть?

— Конечно. Как и я, Сарина — катализатор перемен. Она — заразительное стремление вверх. Учитель учителей. И сверх того, она, сама того не сознавая в полной мере, несёт в себе потенциал самосовершенствования не меньший, чем у Энира Мозаичника. Я не удивлюсь, если рядом с ней такие, как Энир, станут появляться регулярно.

— Выходит, моя наследница — гений? Наставник высшей пробы, из тех виирай, о встрече с которыми мечтает каждый и знакомство с кем почитают за высокую честь?

— Да.

— И вы подвергли её такому риску? Ведь вы бросили её в пекло самой настоящей войны! В смерть, в боль, в потери, в бессилие! Да вы хотя бы предупредили её о том, что её ждёт?

— Это был второй вопрос, не так ли? Нет. Не предупредила.

— Но почему, Высшая?!

— Вами движут эмоции, Энар Итиари Морайя. Эмоции, а не разум. Попробуйте отрешиться от них. Вы сами — наставник не из последних, и ответ вам известен. «Пышущий жаром клинок закаляют без предупреждения…»