Поступь Мрака
Шрифт:
Следом скинули Люсию, Сесилию и Юстифу. Девочки совсем не сопротивлялись, когда солдаты короля пошли на них с оружием. А много ли сделаешь в одиннадцать, девять и шесть лет? Как могли противостоять хрупкие дети обученным войне солдатам короля? Им просто перерезали горло, как свиньям. Чёрные раны рассекали тонкие шеи от уха до уха. Юлия зажмурилась, чтобы не видеть это, но следом упало более грузное тело.
Осквернённое.
Графиня не взялась бы сказать, кто так поступает. Разбойники с Эвендэрского тракта, или варвары с далёких приграничных Тантаре западных окраин, или кочевники, что совершают набеги с юга. Но
«Почему? Ну, почему это произошло с нами?» – мысленно вопросила Юлия скорее у богов, чем у Вани, но та ответила.
«Ты не догадываешься?»
Вдруг что-то сложилось в голове Юлии, словно часть не связанных друг с другом событий неожиданно дополнила недостающий кусочек мозаики, и девушка почувствовала, как страх внутри модифицируется в злость.
– Ты! – яростно прошептала Юлия, уставившись на Ваню. – Это была ты! Специально или нет, но ты позволила увидеть себя Ильрику Вронскому, и поэтому этот хлыщ решил, что наш дом полон ведьм! Донёс королю, и вот результат! Ты всё устроила!
«Увы, дорогая сестрица, – мягко, несмотря на обвинения Юлии, произнесла Ваня и улыбнулась. – Может, я и проявлялась пару раз здесь или там в районе оружейной или кухни, но то исключительно из желания показать свою наливающуюся взрослеющую красоту – я ведь отражение тебя, забыла? А вот Ильрику я не посмела бы показаться. Он совершенно не в моём вкусе… да и как можно без твоего согласия? Я не посмею…»
Ваня, – сестра-близнец Юлии, – умерла в далёком детстве, когда девочкам стукнуло по пять лет. Свалилась с восточной башни, что смотрит на Сизые горы. С тех пор её призрак находился всегда рядом и зеркально взрослел вместе с Юлией. Если бы вдруг она оказалась жива, то их не отличила и мать.
Ваня, конечно, та ещё проказница. В детстве смертельно напугала повариху, несколько раз путала отца с матерью, когда Юлия была на прогулке в раскинутом рядом с замком лесочке. Лишила работы одного из охранников замка – тот в ужасе бежал, забыв про месячную оплату. И однажды отвадила забредшего в замок домового, который неожиданно разбуянился на складе. С самого рождения и после смерти она всегда оставалась истинной ди Ванэско, и как казалось Юлии, не могла стать иной. Да и проявиться так, чтобы её лицезрели другие, Ваня может лишь специально, в остальное время она невидима, и только живая сестра способна лицезреть эфемерное тело. Это не она сделала.
Мысли прервали новые трупы, свалившиеся в яму. Карла и графиня. Надежд не осталось – вся семья в сборе, а в живых только Юлия, но и её участь незавидна. Где-то наверху есть солдат, ожидающий некоей платы за сохранность жизни Юлии…
– Но тогда что же случилось? – вопросила девушка в пустоту, вглядываясь в мёртвые глаза мамы, чья неувядающая красота делала женщину прекрасной даже после смерти.
В яму начали скидывать трупы охранников замка, преданных графу людей, а затем и обычных служащих.
«Значит, ты так и не догадалась, для чего они здесь? Почему всё это свершилось с нашей семьёй? Почему они избавляются и от любых свидетелей в лице охранников и кухарок с конюхами?»
Но мысли Юлии были заняты безмерной скорбью, словно на тело и голову опустили непрозрачную вуаль, и эта пелена обволокла и внутренние органы. В груди пылал пожар боли и ярости, и чувства эти пожирали друг друга, а победила слабость, которая в один миг оборвала сознание и сбросила Юлию в пучину восстанавливающего душевные раны беспамятства.
– Эй! Красавица! Очнись! – послышался сквозь беспокойную дрёму грубый мужской голос, и просыпающемуся сознанию потребовались долгие мгновения, чтобы понять, кто это.
Юлия открыла глаза и не удивилась, когда увидела перед собой многочисленные окровавленные тела, образовавшие уже целую гору. Их освещал слабый свет лун, благодаря которому можно было понять, что наваленные трупы помогут девушке вскарабкаться и выбраться из ямы.
«Но там ждёт солдат», – мрачно подсказала Ваня.
Она всё ещё лежала напротив и слегка улыбалась.
– Эй, как тебя? Юлия? Очнись! – Казалось, его громкий шёпот разбудит всю округу, и к яме сбегутся другие солдаты, но Юлия различила звуки праздника, устроенного в замке. Вояки, едва уничтожив обитателей замка и доказательства своих преступлений, решили закатить пьяную вечеринку. Что-то очень странное и страшное стояло и за визитом короля, и за смертями её родных, и за необычным поведением солдат Эльмира Третьего.
«Я убью его, хочешь?» – спросила, широко улыбаясь, Ваня.
– Что? – удивилась Юлия. Она вдруг осознала, что призрак сестры может воздействовать на настоящий мир. Ваня и раньше это делала, но как-то по мелочи. То занавеску колыхнёт, то вызовет лёгкий сквозняк, то стрелы метнёт в мишень, но, чтобы кого-то убить… ещё не было. – Нет!
«Но он один из тех, кто уничтожил семью ди Ванэско. И он хочет…»
– Я знаю, чего он хочет! – гневно прошептала Юлия. – Но я попробую с ним договориться!
«С этим отребьем?»
В голосе Вани слышалось явное сомнение, но Юлия вновь отринула молчаливое предложение сестры.
– Он всё-таки спас меня! А это что-то да значит! – Юлия еле растолкала слишком прижавшее её к холодной стене тело охранника. Она собиралась выбраться из ямы, пока пьяные солдаты гуляли.
«Это значит, что он тебя обесчестит!»
Но Юлия не слушала Ваню, а карабкалась вверх по бездыханным телам. Трупы уже одеревенели, были холодными и твёрдыми, и казались страшными поленьями, накиданными в яму, чтобы гнить. Юлия с отвращением хваталась рукой за части тел, быстро подтягивалась и с омерзением разжимала пальцы. Её передёргивало и трясло, но слишком большое желание жить толкало вверх, туда, где Энея и Яон освещали мир живых и раскрашивали его призрачным двойным цветом. Ваня картинно вздохнула и растворилась в слабом свете лун.