Посвящения и посвященные в Тибете
Шрифт:
Рекомендуемая ученикам практика весьма разнообразна. Она зависит от характера ученика, его интеллектуального развития, его способностей и духовных потребностей, и даже от его физической конституции. Она зависит также от дам-нгага, которому он следует в своей подготовке, и в еще большей мере – от мнения наставника относительно эффективности различных упражнений. При их оценке с западной точки зрения следует проявить определенную осторожность. Они не рассчитаны на европейцев или американцев, умственная предрасположенность которых, образ мышления
В качестве примера я приведу программу упражнений учеников, посвященных в дам-нгаг лана-мед-па, что буквально означает "не существует более высокого". Эти учения относятся к разделу Ати-Ануттара Йога-тантра школы дзогчен.
Программа разделяется на четыре периода [тхун], предназначенных для медитации: на восходе солнца, в полдень, в сумерки и перед сном.
Рассмотрим их последовательно.
I. На восходе солнца. Тема медитации: каким образом цепь причин и следствий, которая образует мир явлений, и нирвана, которая вне его, обе возникли из Пустоты?
II. В полдень. Тема медитации состоит из трех загадочных фраз, сходных с теми, что в почете среди китайских и японских последователей Бодхидхармы (школы чань и дзэн):
Мое тело подобно горе.
Мои глаза подобны океану.
Мой разум подобен небу.
Ученик не получает никаких указаний в отношении того, что он должен делать с этими фразами. Утверждается, что они могут способствовать размышлению, могут подвести его к такому состоянию умственной концентрации, которое граничит с экстазом, или содействуют полному осознанию им определенных аспектов Реальности.
Неужели же столь многое заключено в этих странных сравнениях? "Да", – утверждают некоторые, и, по-видимому, опрометчиво отрицать это априори, не побывав в той же среде, в которой живут тибетские ученики и не пройдя предписанной им тренировки.
В то время как природа экстатических состояний, порождаемых этими фразами, остается тайной тех, кто их пережил, размышления, которые они вызывают у начинающих, не так уж трудно описать. Ниже я приведу некоторые из них – сообщенные мне самими новичками, с разрешения и в присутствии их духовных наставников. Я постараюсь наиболее точно перевести их на западный язык.
Моё тело подобно горе
"Удары бури обрушиваются на гору; вихрь внешней активности обрушивается на мое тело. И подобно тому, как гора остается спокойной и неколебимой среди бури, так и мое тело, "закрывая врата чувств", способно обуздать ответную реакцию, когда восприятия и ощущения обрушиваются на него, как ураган", – говорит один ученик.
ветную реакцию, когда восприятия и ощущения обрушиваются на него, как ураган", – говорит один ученик.
"Гора отдает свои склоны лесу, который пронизывает их корнями. Множество трав и цветов питает собой гора… Это символ бескорыстного даяния, полной самоотдачи", – думает другой ученик.
"Отрешенность… – говорит третий. – Времена
Наставник улыбается; все это лишь пустые разглагольствования, на которые не стоит обращать внимание.
Другой объясняет: "Вздымаясь из необъятной земли, являя с ней единое целое, будучи сама землей, гора не есть нечто обособленное, отдельное. Все формы, включая мое собственное тело, исходят из общей основы всех вещей [кунгжи] и неразрывно с ней связаны. Они и по сути не что иное как кунгжи60".
Наставник снова улыбается. У меня появилось искушение сказать, что ученик, вероятно, напал на правильный след, но лама уже заговорил: "Медитируй, это – не теории, которые надо открывать. Человек должен узреть и совершенно осознать…"
Мои глаза подобны океану
Молодой монах заявляет: "Океан отражает свет солнца и луны, движение теней плывущих над ним облаков, множество образов. Они касаются только его поверхности, но ничто не проникает в его глубины. Подобно этому, образ предметов, отражающихся в моих глазах, не должен волновать мой разум.
Наставник замечает: "Как дисциплина – это великолепно, но от тебя требуется гораздо большее, чем простой свод правил поведения. Медитируй!…"
Иначе ответил его соученик, медленно и глухо, как во сне: "Если бы океан поглощал все образы, что отражают себя на его поверхности, то ни один из них не возмущал бы более чистоту его прозрачной глади. Позволяя тонуть в глубинах разума всем образам, что воспринимают глаза, до тех пор, пока все формы не скроются в нем и их тени более не возмутят взгляд, мы обретаем возможность видения за их пределами".
Наставник молча смотрит на учеников у своих ног.
Никто не принял его молчаливое приглашение. Понимают ли эту задачу те, кто молчит, лучше двух ответивших учеников? Мне кажется, что эти молчащие еще дальше от решения поставленной проблемы.
Мой разум подобен небу
"В безбрежной пустоте неба, – довелось услышать мне в другом случае, – рождаются облака. Они плывут ниоткуда и уплывают в никуда. Нигде не сыскать этого кладезя туч. Они рождаются в пустых пространствах небес и в них же растворяются, как мысли в разуме человека".
Говоривший исходил из учения первоначального буддизма, в котором не признается существование "разума", отличного от мыслей, разума как своего рода вместилища, где развиваются ментальные процессы. Я рискнула ответить в стиле ученых лам, процитировав текст из буддийского канона, но эта несвоевременная демонстрация эрудиции вызвала мягкий упрек в мою сторону.
"Споры уместны в чойра61, – сказал лама. – Здесь же нет надобности повторять слова или мнения других. Знание приходит при непосредственном вскрытии Видения [тиб.
– риг-па]".