Посвященный
Шрифт:
– Це жёнка моя Агрипина.- Проходьте в хату, господа охвицеры, прошу.
Денщики остались в летней беседке, привязав лошадей к коновязи – им хозяин велел работнику отнести штоф вина и жареную курицу. В просторной горнице, да и во всей хате, поддерживался идеальный порядок и чистота. По всем комнатам расстелены ковры и домотканые шерстяные дорожки хорошего качества. В горнице на полу лежала шкура медведя. Стол ломился от всяческих кушаний и приправ на расписных керамических подносах, разные свежие ягоды, моченые яблоки и соленые арбузики. Много дичины и копченостей, на длинном блюде жареный порося. При ближайшем рассмотрении – Карп Малюга оказался плечистым казачиной, с суровым лицом, бритой головой с оселедцем и страшным шрамом поперек лба. Чувствовалось, гостям искренне рад, а особо Сергею. Алеша, по рассказу заместителя, знал, у старосты две дочки – погодки. Одной семнадцать, а другой восемнадцать лет.
Наконец, они появились в горнице, принесли холодного пива и кваса. Младшая, Галюня – писаная красавица, а старшая , Оксана, не показывала лица, куталась в платок. От Сергея Алеша знал, девушку в пятнадцать лет укусила собака – на щеке остался незаживающий шрам. Собственно, это являлось одной из причин, что он согласился поехать в гости.
– Пока не выпили основательно, нужно помочь девушке – рассудил – Одоевский. Так и заявил родителям Оксаны, те переполошились – человеку трудно поверить в чудо, особенно если оно происходит с ним. Девушка упиралась до последнего, думая, что ее разыгрывают и хотят над ней посмеяться. Под кудахтанье Агрипины, Алеша увел Оксану в другую комнату и велел хозяйке зажечь побольше свечей. Заставив девушку выпить горошину опия, тщательно вымыл руки прихваченным из лагеря спиртом. Подождав минут двадцать, рассек щеку пациентки скальпелем по шраму, сразу стало понятно постоянное воспаление. В ране обнаружился собачий волос, вытащив его и обработав место разреза спиртом, соединил края раны – пошла работа. Почувствовав приток силы, направил ее в ладони – они засветились золотым сиянием. За спиной послышался глухой удар – хозяйка брякнулась в обморок. Отняв ладони, Алеша обнаружил на щеке девушки еле заметный шрам. Он довольно хмыкнул и приложил правую ладонь, чрез некоторое время от белой полоски шрама не осталось и следа.
Одоевский выпрямился на табурете, только сейчас он обратил внимание на необыкновенную красоту девушки – тонкие черты лица, маленькие породистые ушки. Игра природы, ей бы княжной быть, ну чисто аристократическая внешность. Наконец красавица открыла свои чудные зеленые глаза, Алеша живо подал ей ковшик холодного кваса.
– Поздравляю, Оксаночка, теперь вы первая красавица Крыма, гляньте в зеркало.
– Боюсь – покраснела девушка.
– А чего бояться, шрама-то нет.
Оксана всхлипнула и бросилась к небольшому зеркалу, стоявшему на столе. Она зажала ладошкой рот, сдерживая крик, тщетно пытаясь найти на щеке следы уродливого шрама. Повернувшись, безотчетно бросилась на шею Алеше, обнимая, целуя, смеясь и благодаря одновременно, потом, опомнившись, упала перед ним на колени. Одоевский с трудом поднял девушку и усадил ее на кровать, успокаивая.
– Все хорошо, Оксаночка, организм у вас здоровый, молодой, вот все и рассосалось.
– Миленький мой, да вы не представляете, что вы для меня сделали, меня бы никто замуж не взял. – Вы к жизни меня вернули. Хотела уже руки на себя наложить.
Алеша вскинулся – Какие глупости, такой красавице жить, да жить.
Он, шутя, приобнял Оксану и вдруг ощутил на губах жаркий поцелуй. Оксана прошептала ему на ухо
– Жду тебя через час на сеновале, хочу по- девичьи отблагодарить.
Гвардеец опешил и, чтобы скрыть смущение, предложил
– Давайте вашу маму поднимем, да приведем ее в чувство, а то как то нехорошо.
Девушка прыснула
– Да уж, действительно.
Они положили Агрипину на кровать, а Оксана принесла в кружке воды. Общими усилиями привели хозяйку в сознание, та, увидя дочку без всякого изъяна, тоже бухнулась в ноги. Появление их троих в горнице произвело эффект еще тот – хозяин, открывши рот, онемел, потом долго разглядывал щеку дочери и, взяв ее за руку, да прихватив Агрипину, упали в ноги перед Одоевским. Кое-как с помощью Сергея удалось восстановить спокойствие и порядок в доме. Галюня, младшая дочь, извертелась возле Оксаны от любопытства, но получила облом, та сама ничего не знала об операции.
Карп заревел медведем
– Агрипина, живо тащи лучшего италийского вина дорогим гостям.
– Погодь, хозяин, для вас сюрпризы еще не кончились – подумал Алеша и подмигнул Сергею.
После очередного тоста за здоровье дорогих и уважаемых гостей Сергей, встав из-за стола и взяв Галюню за руку, встали на колени перед родителями и попросили благословения.
Видимо, хозяева знали о планах молодых, потому без проволочек благословили их старинной иконой. Объявив помолвку, Сергей отдал кольцо невесте. Свадьбу решили сыграть после похода. Карп, довольный, поведал Алеше
– Видишь, как удачно все складывается, Алексей Иванович, осенью у нас в селе свадьбы обычно играют.- Теперь и за Оксану мы спокойны, замуж выйдет, деток нарожают, а то совсем девка от горя почернела.- Давай выпьем за тебя, Алексей Иванович, за твои волшебные руки.
Выпили. Карп Малюга оказался тоже из служивых, военная косточка – двадцать лет оттрубил в казачьих войсках, на пенсион вышел по ранению.
– Потому и Сергея приметил, свой человек, хоть и гвардеец – втолковывал Карп.
– Жду вас у нас на свадьбе, Алексей Иванович, уважьте.
– Останусь жив, обязательно буду – пообещал Алеша. Пир достиг своего апогея. Оксана, незаметно подмигнув Алеше, исчезла из горницы. Посидев некоторое время, он тоже удалился, заявив шепотом Сергею, дескать, передохнуть на свежем воздухе.
Денщики, кинув на пол седла и попоны, дрыхли, издавая негромкий храп.
Сеновал располагался недалеко, в начале хозяйственных построек. Алеша, идя на рандеву, испытывал некий дискомфорт – он предполагал, что произойдет и оттого мучился. С одной стороны, не хотел изменять Леночке, а с другой, отказать бедной девушке в такой счастливый для нее день – нет, это не по-мужски. Да и чего греха таить, Оксана очень понравилась ему, а зеленые глаза оказались настолько откровенными и зовущими
– Вот ведь Евины дочки, что с нами делают – сокрушался Одоевский, меж тем упорно топая на сеновал. Благодаря приобретенным способностям он ночью видел хорошо и сразу разглядел черноволосую головку зеленоглазой красавицы на верхушке стога.
– Там справа лестница, поднимайтесь ко мне – раздался мелодичный девичий голос.
Миг и Алеша оказался наверху. Оксана сидела на расстеленном рядне, она схватила юношу за руку и прижала к левой груди
– Ты чувствуешь, как бьется мое сердце, коханый.
Они впились друг в друга губами, срывая одежду. Молодые тела жили помимо их сознания, оба находились в некоем состоянии, называемом учеными мужами, любовной лихорадкой. Он не ожидал от хрупкой на вид девушки такого взрыва страстей, они не жалели себя, все отдавая безумству любви. После бурных ласк юноша с девушкой упали на рядно, не размыкая рук.
– Господи, не знала, что это так хорошо и сладко – шептала ему на ухо Оксана. Алеша, молча, гладил ее по голове.
– Оксаночка, ничего обещать тебе не могу – я женат. Желаю тебе найти свое счастье, выйти замуж, родить детишек.