Посылка
Шрифт:
– Можешь не благодарить, – добавила она и вернулась к разделочной доске.
Я перемешал содержимое турки чайной ложкой и, вдыхая чудесный аромат, выждал пару минут, чтобы вся гуща осела на дно, а затем осторожно перелил кофе в красную кружку с флагом Швейцарии, которую мне любезно подала Рыжая. От первого глотка у меня по телу прошла волна мурашек.
– Чертовски хороший кофе!
– И горячий! – отозвалась девушка.
Попивая кофе, я вдруг осознал, что так ничего именно для себя и не приготовил. Желудок, словно вспомнив об этом одновременно со мной, заурчал как голодный уличный кот.
– О, кажется, у нас закончились яйца, – сказала Рыжая, открыв холодильник. –
Я решил, что сейчас самое время выйти проветриться. Погода на улице, конечно, оставляла желать лучшего, но пять минут как-нибудь переживу, тем более что никотиновая зависимость в каком-то участке моего мозга, возможно, от вкуса крепкого свежесваренного кофе, продрала глаза, потянулась и сползла со своего ложа.
Поднявшись в свой номер, я достал из дорожной сумки тёплый вязаный свитер тёмно-синего цвета со скандинавским орнаментом, натянул на себя его рукава и вновь поймал взглядом картину над диваном с изображённой на ней парочкой.
Интересно, почему тот постоялец оставил своё творение в этой гостинице? Может, он, как и я, пытался сбежать от себя самого? Освободил место в голове от старой печальной сцены, изобразив её на холсте и бросив там, куда никогда больше не вернётся. Возможно, в каком-нибудь из параллельных миров тот человек, которого я каждый день вижу в зеркале, тоже переносит свои горести и потери на белоснежный лист. Или пишет плохие стихи, которые никто потом не читает. Я горько улыбнулся своим мыслям и просунул голову в свитер.
Узнать бы какие чувства связывали художника и девушку, изображённую на картине? Тихие и спокойные, такие, что прячутся под тёплым пледом, когда на улице минус двадцать? Или те, которые накатывают как цунами, уносят за собой в открытое море, а на утро выбрасывают тебя еле живого на берег?
Хотя, с чего это я взял, что художник изобразил на картине именно себя? Быть может, это просто взгляд со стороны.
Накинув куртку, я убедился, что сигареты всё ещё при мне, и вышел из номера.
глава 2
Несомненно, каждый человек найдёт в своих воспоминаниях дни, которые стоили того, чтобы запомнить их поминутно. С прошлого декабря и до первой cубботы августа в моей памяти скопилось много таких. Каждый из этих дней понемногу вытаскивал меня из моей же головы наружу, в прекрасный мир, где никогда не хотелось всё забыть и начать сначала. Если найти подходящее сравнение, то моя жизнь была похожа на горизонтальную разметку дороги: сперва она шла прерывистой линией, со временем длина штрихов увеличивалась, промежутки между ними истончались, и вот, я уже мчусь по сплошной. В ночь, когда закончился февраль, потребность избавляться от прошлого отпала, а если случалось так, что моё душевное равновесие сбоило, я вспоминал свою жизнь до того, как в ней появилась Она и говорил себе: «Дашь слабину и вернёшься к тому, с чего начал». Говорил и действительно в это верил.
Даже сейчас, когда её больше нет, я говорю себе то же самое, потому что понимаю – там, позади, остались дни, которые стоили всех бессмысленных и пустых лет ожидания, всех моих прерывистых линий и промежутков меж ними. Как бы не было тяжело, эта жизнь должна продолжаться, потому что Она оставила в ней свой след. В другой её уже не будет.
До появления этой девушки моё душевное равновесие полностью зависело от порядка мыслей, расстановки окружающих меня предметов и моих же выверенных действий. Порой, извлекая из памяти очередное утро того, второго меня, я удивляюсь тому, как можно было дожить до двадцати пяти лет, будучи настолько, почти до безумия одержимым порядком и не свихнуться.
Я помню, как этот человек просыпался
Хорошо, если его день проходил как по линейке, но такое случалось нечасто. Какое-нибудь событие обязательно нарушало порядок мыслей и действий. Любая мелочь могла напрочь лишить его самообладания. Как ребёнок, что слепил себе замок из песка и, случайно сбив рукой одну из башен, от обиды сносит его подчистую, этот человек мог развалить свои же внутренние установки и довести себя до состояния близкого к помешательству просто потому, что песни в его голове слишком часто сменяли друг друга.
Даже странно, что этот человек когда-то был мной. Вся эта нездоровая тяга к порядку формировалась по ходу жизни и уживалась в нём совершенно естественным образом, пока не заполнила его целиком. В чём причина? Возможно, с самого раннего возраста его жизнь была настолько пустой, какой она может быть у плохо прописанного героя второсортного сериала – такие будто бы случайно появляются на задворках повествования и незаметно пропадают в никуда. Их действия обусловлены не благородными мотивами или внутренними убеждениями, а всего лишь сюжетной необходимостью. И с бездарной халтурой вместо сценария на руках, ему, этому человеку, только и оставалось, что двигать сюжет ради сюжета. Строго по тексту, без импровизации. Играть, не обращая внимания на смысл своих действий, просто чтобы заполнить выделенное для этого эфирное время.
Он никогда не выбирал как жить. Ему казалось, будто выбора и вовсе не существует, а всё, что под ним обычно подразумевают – лишь имитация, и решение, которое человек примет в результате, всегда предопределено его природой и обстоятельствами.
– Никто ничего не выбирает, – сказал я вслух, достал из пачки сигарету и, повернувшись спиной к потоку ветра и снега, прикурил её.
Даже моя попытка сбежать от себя и своей жизни не ощущалась как выбор. Я не выбирал. Стоило лишь допустить мысль о побеге, как мне сразу стало ясно – всё уже решено.
Повернув направо, я вышел на тихую пешеходную улочку, вдоль которой с двух сторон громоздились двухэтажные дома из кирпича чёрного цвета. Они хоть и не закрыли меня от вездесущего ветра и снега, но заметно сбавили их напор.
Вскоре я заметил витрины кафе. Они светились голубым от узоров из огоньков гирлянд и неоновых трубок. На ближней ко мне – круг с замысловатой паутиной внутри. Из-за сложной геометрии линий у меня сложилось впечатление, будто её скрупулёзно воспроизводили по древней инструкции коренных жителей Северной Америки. На следующей витрине, точно ручкой со светящимися чернилами, были выведены два слова: «Ловец снов» – название, больше подходящее для лавки эзотерических товаров, нежели для кафе.