ПОТАЕННОЕ ПЛАМЯ
Шрифт:
У Джереда запершило в горле, и он буквально заставил себя оторвать от нее взгляд.
– Что вы обычно читаете? Мне кажется, вы настоящий книжный червь, – мягко поддразнил он девушку.
– Все, – ответила она небрежно, стараясь попасть ему в тон, раз уж у него появилась потребность поболтать. – В детстве книги были моими лучшими друзьями. Другие дети не хотели играть с дочерью священника. Им со мной было как-то не по себе. Моя мать умерла, когда мне было три года.
Он заметил, что ее рука поднялась и прикоснулась
– Поэтому моими друзьями были герои книг. Я читала классиков, историю и философию. Но больше всего любила Диккенса, сестер Бронте и Джейн Остин.
Теперь его глаза были снова закрыты, и она удивилась, когда он снова заговорил.
– Когда я был мальчиком, меня приводил в трепет По. Бен сердился на меня за то, что я читаю такую, как он говорил, «чепуху». «Если хочешь послушать истории о привидениях, пусть Торн тебе что-нибудь расскажет. Его истории ничуть не хуже». Вот его обычные слова. – Джеред рассмеялся. – Торн имел обыкновение ерошить мне волосы на затылке, когда рассказывал индейские легенды, истории о табу и тайных обрядах.
Джеред засмотрелся на огонь, лицо его было задумчивым, в янтарных глазах плясало отражение пламени. Он потер усталые веки большим и указательным пальцами.
– Теперь у меня нет времени для чтения. Поколебавшись с минуту, Лорен спросила его мягко:
– У вас была трудная поездка? Джеред тяжело вздохнул:
– Да. Некоторые люди, работающие в общественных организациях, чудовищно глупы. Мне до смерти надоело угождать им. Я хочу…
Он замолчал, и она помогла ему:
– Да. Вы хотите?..
Этого оказалось достаточно, чтобы он начал высказывать вслух свои тайные мысли:
– Я хочу построить эту железную дорогу, потому что в двадцатом веке это единственная возможность содержать ранчо и добиться, чтобы оно приносило доход. Бен так сильно стремился к этому, что считал железную дорогу почти живым существом. Но мне претит вся эта кутерьма бюрократическая и волокита, заискивание перед всякими идиотами ради того, чтобы добиться цели.
Он подался вперед и зажал руки между колен. Лорен молчала. Сейчас ему требовался только слушатель.
– Я хочу жить в «Кипойнте», скакать верхом, разводить лошадей, как все другие вакеро, и предоставить играть в эти игры кому-нибудь другому.
Забыв об осторожности, Лорен встала и несмело подошла к нему сзади. Она несколько раз провела руками по его сведенным плечам, стараясь снять напряжение.
– Может быть, вы сможете это сделать, Джеред, когда железная дорога будет построена. Я надеюсь, что все будет именно так.
Он снова откинулся на спинку кресла, напряжение оставило его, повинуясь волшебным прикосновениям ее пальцев.
– Благодарю за платок. Он очень красивый, – тихо сказала Лорен, продолжая стоять за его спиной.
Джеред откинул голову, пытаясь увидеть ее лицо. Его усталые, налитые кровью глаза встретились
– У вас такие красивые руки, Лорен. Я заметил это еще в первый раз… – Он осекся, подумав, что ведет себя как дурак, но потом все-таки продолжил:
– Я заметил это в тот вечер, когда вы впервые здесь обедали. – Его пальцы нежно погладили тонкие пальчики девушки.
– Если это и так, то причина в том, что я играю на фортепиано. Отец однажды сказал мне, что у меня такие же руки, как у матери. Она тоже играла на фортепиано.
– Вы скучаете без инструмента?
– Да, – с готовностью призналась она. – Думаю, музыка для меня то же, что для вас верховая езда.
Джеред изучал руку, лежавшую в его руке, как знаток изучает попавший к нему шедевр искусства. Осторожно поднес ее руку ко рту и коснулся языком всех пальцев по очереди. Лорен закрыла глаза.
Его губы поднялись к запястью, и, когда на пути оказался кружевной манжет, его большой палец проскользнул в петлю и расстегнул пуговицу, обнажив тонкую, прозрачную кожу.
– Вы такая нежная, – прошептал он, лаская губами ее запястье. – Вы умеете заставить думать, что все гораздо проще, чем кажется. Так…
Джеред не закончил фразу, уткнувшись губами в ее ладонь. Сердце Лорен бешено забилось, когда она почувствовала влажное тепло его языка, чувственно ласкавшего ее кожу.
Он поднял руку и провел пальцами по ее щеке, вопросительно всматриваясь в ее лицо.
– Лорен, я…
– Джеред…
Что бы он ни собирался сказать, он не сказал этого, потому что раздался повелительный голос Оливии:
– Джеред, Карсон ждет тебя, чтобы просмотреть последнюю колонку цифр. Лорен, дорогая, я думаю, вам нет необходимости дожидаться нас.
Губы Джереда превратились в тонкую полоску, а лицо будто окаменело, когда он рывком поднялся с кресла и вышел из комнаты.
Лорен взяла свои туфли и книгу и, прикрутив газовую лампу, повернулась к двери. В дверном проеме все еще стояла высокая фигура Оливии, и, когда Лорен подошла к ней ближе, она заметила, что одна ее черная бровь вопросительно приподнята.
– Доброй ночи, Лорен, – сказала она холодно.
– Доброй ночи.
Поднимаясь по лестнице, Лорен спиной чувствовала буравящий взгляд свекрови.
На следующее утро Лорен спустилась на кухню спросить Розу, не нужна ли ее помощь в приготовлениях к Дню благодарения. Ее уверили, что все идет своим чередом. Елена на рабочем столе сортировала белье. Уходя, Лорен вызвалась отнести его наверх, чтобы избавить от этого Елену, которой еще было трудно подниматься по лестнице.