ПОТАЕННОЕ ПЛАМЯ
Шрифт:
Его лицо раскраснелось, а янтарные глаза горели, как горят в темноте глаза дикого животного.
– Да, Джеред. Я скажу им об этом. Уверена, что они согласятся, – примирительно сказала Оливия. Джеред фыркнул, расплескав виски из только что наполненного бокала.
Единственное, что примиряло Лорен с этим домом, был ребенок Елены. Ее знакомство с Изабеллой состоялось, когда малышка с жадностью сосала переполненную молоком грудь матери. Лорен поразилась, что Елена, нисколько не смущаясь, кормила ребенка на общей кухне, а Роза любовалась
У Изабеллы были угольно-черные волосы и такие же глаза, опушенные длинными темными ресницами.
Кроватку девочки поставили в маленькую комнатушку за кухней, в которой жили Роза и Елена. Когда Елена занималась делами по дому. Роза находилась где-нибудь поблизости, чтобы иметь возможность сразу же подойти к ребенку, если он раскричится. Пока такое положение вещей не мешало Оливии, все было в порядке.
Лорен очень переживала из-за того, что Карлос был вынужден жить отдельно от семьи. Она все собиралась поговорить с Джередом и попросить его позволить Карлосу привезти жену и дочь в «Кипойнт». Учитывая, что Мендесы собирались обзавестись еще одним младенцем, им очень пригодилась бы помощь Елены.
К удивлению Лорен, Елена довольно быстро оправилась от родов. Те молодые матери, которых она посещала, когда жила в пасторском доме, после родов неделями оставались в постели, но Елена приступила к своим обязанностям по дому чуть ли не на следующий день и отрывалась от работы, только чтобы покормить Изабеллу.
Поэтому, увидев Елену, бессильно прислонившуюся к перилам лестницы, Лорен заволновалась.
– Елена, что с тобой? – воскликнула она, бросаясь к молодой женщине.
– Наверное, просто устала, – сказала Елена тусклым голосом.
– Почему бы тебе не пойти и не лечь? Я все объясню Оливии.
Она взяла Елену под руку и повела в ее комнатку. Лорен стало еще тревожнее, поскольку та против обыкновения не стала возражать. Она покорно легла в постель, и Лорен прикрыла ее легким одеялом. Ребенок спокойно спал рядом в своей колыбельке. Лорен ушла, надеясь на скорое возвращение Розы, отправившейся за покупками.
После обеда, пока Оливия и Джеред обсуждали какие-то банковские дела, Лорен тихонько проскользнула на кухню. Роза сидела за столом, перебирая четки, и, услышав звук отворяемой двери, открыла глаза.
– Роза, как Елена? – спросила она торопливо. Женщина стиснула руками толстые щеки и несколько раз покачала головой. Ее шоколадные глаза были полны слез.
– Esta enferma. У нее очень скверная лихорадка.
Лорен на цыпочках вошла в затемненную комнату и, подойдя к постели, положила ладонь на лоб Елены. Она горела. Роза раздела ее, и молодая женщина лежала под одеялом только в нижней кофточке. Лорен подкрутила фитиль газового рожка, чтобы добавить освещения, и тотчас же заметила красную сыпь, покрывавшую шею и грудь Елены. Расстегнув кофточку, она убедилась, что и все тело женщины покрыто такой же сыпью. Укрыв Елену, она
– Роза, – Лорен старалась говорить спокойно, – Елену рвало прошлой ночью или утром? Жаловалась она на озноб?
– Si, senora.
На лице Розы было написано отчаяние, и это подтвердило худшие опасения Лорен. Роза сознавала серьезность болезни дочери.
– У нее болит гордо?
В ответ Роза только кивнула.
Лорен на секунду закрыла глаза, молясь о ниспослании ей сил. Следующие несколько дней обещали быть очень тяжелыми для всех них. Перед ней стояла трудная задача, но она была готова выполнить ее. Эти люди были ее друзьями, и она была нужна им. Если она им не поможет, то не поможет никто.
Когда Лорен начала давать указания Розе, в голосе ее была твердость, несмотря на то, что все ее существо было охвачено паникой.
– Вскипяти и завари чай – все время держи воду на огне. Сейчас же вынеси отсюда девочку и не разрешай никому к ней приближаться. Ошпарь все кухонные приборы и больше не входи в комнату больной. Куда Елена ходила сегодня?
– Никуда, сеньора. Она слишком плохо себя чувствует. Несколько дней назад она была в Пуэбло, ездила показывать Изабеллу. У нее скарлатина, сеньора? – спросила Роза дрогнувшим голосом.
– Да, скарлатина.
Лорен выглядела спокойно, когда снова вошла в затемненную комнату, хотя внутри у нее все дрожало.
Скарлатина. Изабелла. Пожалуйста, Господи, спаси ее. Ребенок спал весь день. Это было необычно. Лорен буквально заставила себя подойти к колыбели. Она подняла и развернула крошечный сверток и в отчаянии вскрикнула – быстро поднимающаяся и опускающаяся грудь малышки была покрыта красной сыпью.
– Madre de Dios, – прошептала сзади нее Роза.
– А что, в Пуэбло свирепствует скарлатина?
– Si, senora. Елена не думала, что заразится. Когда она была там, никто из семьи болен не был.
– Иди и делай, что я тебе сказала. Роза. Я останусь здесь, с ней и ребенком.
Когда женщина ушла на кухню выполнять ее указания, Лорен села на край кровати и взяла в свои руки руку Елены. Веки девушки дрогнули, она слабо улыбнулась, но, когда попыталась что-то сказать, из ее горла вместо слов донеслось какое-то клокотание.
– Не надо разговаривать, Елена. Я здесь, чтобы ухаживать за тобой и помочь тебе справиться с болезнью.
Лорен убрала волосы, прилипшие к пылающему лбу больной.
– Малышка? – спросила Елена.
– Малышка.., спит. Все будет хорошо. Спи. Когда будет готов чай, я дам тебе попить.. Елена закрыла глаза и скоро заснула.
Лорен покинула комнату Елены и медленно направилась в гостиную. Когда она вошла, Оливия и Карсон играли в карты, Джеред полулежал в кресле, возле его локтя стояла бутылка виски.
Лорен храбро прошла вперед и попросила всеобщего внимания. Все трое изумленно повернули головы в ее сторону. Она рассказала им о Елене и ее ребенке.