Потаённый уголок
Шрифт:
– Я же тебе говорил, - с усмешкой брат Насти сказал ей, похлопав по плечу.
– Поговорить вам надо.
– Ладно, я и не рассчитывала, - пробурчала та.
– Я о другом хотела: я поговорила со Снежаной, когда домой шли, спросила её, как идут дела со сценарием сестры.
– И?
– А что она ни на шаг не продвинулась, не знает, как сестра хотела закончить.
– Естественно, у неё сейчас куча других дел, не до этого.
– Я о том, что до выступления осталось несколько месяцев, ты понимаешь?
Мне только оставалось вздохнуть. Прекрасно я всё понимал, и что мы не готовились к этому выступлению,
Я сел на кровать, решив не стоять и не тратить сил, всё равно толку не было. Я Настю понимал и не хотелось бы заучивать всё в последний момент, или чего похуже, но не в наших руках это дело.
– Успокойся. Ты сейчас ничего сделать не сможешь, а если тормошить её будешь, только хуже сделаешь.
– Тогда что нам делать?
– спросила она, подойдя ближе ко мне.
Я не знал, что ей ответить, вот вообще ни единой мысли в голове, чистое поле, но мамин голос, звавший меня на ужин, спас положение, отогнав все мысли об этом.
– Ладно, выметайтесь отсюда, я переодеваться.
– Так ты не знаешь?
– Никто не знает, поверь мне. А теперь вон отсюда!
* * *
– Все собрались, все довольны, даже вижу одели свои наряды, - Ксения хлопнула в ладоши, и с удовольствия в голосе сказав нам.
– Тогда можем выходить, пускай переоденутся дети.
С этими словами она развернулась и выскочила из комнаты "Уголка". Значит мы должны идти за ней работать, эх, там нас ждала ещё и Снежана, которая приглядывала за нашими маленькими актёрами и общалась с ними. Наверное, и со с взрослыми тоже, но сразу примется за нас вместе с Ксенией, как выйдем. Значит тихое время кончилось.
Эта Снежинка и до того, как стала режиссёром, была чересчур активной, её могла только остановить подруга из кружка по шитью, но она сейчас занимается своими делами и сюда ходит редко, а значит и сдерживать Ксению некому, а со Снежаной она явно спелась. И не важно, помог я ей или нет занять это место тут, меня она загоняет не меньше остальных.
С этой горестной мыслью я встал, как и остальные, и зашагал к выходу, где даже за закрытой дверью уже слышался галдёж множества детских голосов. Стас, шедший первым, вместе с ним вышла лучащаяся от нетерпения Настя, а я за ней в своём простеньком, но хорошем костюме, и не смотря на этом, показываться в нём на глазах детей, и особенно взрослых, было стыдно. Непонятно как Стас переносил это, ему хоть бы хны, он уже был весь в образе, а я вот к такому хоть может и привык за всё время дружбы с Настей... но не на глазах у взрослых!
Но ладно, и с дошколятами не мучило, и тут пройдёт.
На сцене бегали дети, веселились, играли. Понять их можно, сюда они заходят редко, что-то новое перед глазами, надо, естественно, всё испытать и как следует повеселиться, пока есть такая возможность, зачем терять такой шанс? Вот и резвились. И не важно, что тут были только девчонки, в их возрасте хочется больше веселья. Но шуму!
Когда мы вышли, они как-то притихли, перестали носиться, уставились на нас с удивлением. А то, когда вышли в таких нарядах! Для них они ещё выглядели не как сварганенные
Но сейчас мы захватили всё их внимание не как вышедшие непонятно откуда взрослые, а как неведомо кто из сказки, не люди. Некоторые даже рты раскрыли, а кто-то засмеялся, видать самые старшие из детей, кто не верит в чудо.
– Так, дети, марш в комнату за этой стеной переодеваться, сперва те, кто первые выступают, - услышал я голос Снежаны. Она стояла возле толпы взрослых, сидевших на расставленных нами заранее стульях, наблюдая за своими детьми. Там были и молодые от тридцати лет, и женщины от шестидесяти, даже несколько мужчин, и все внимательно следили за своими детьми, даже мы их не заинтересовали, скорей только ещё внимательнее уставились на детвору, когда своё слово вставила Снежана.
Когда она это сказала, взрослые соскочили со своих мест и с пакетами в руках, в которых что-то лежало, судя по их выпуклости, побежали на сцену к своим детям, отдавая эти пакеты, о чём-то говоря им, подбадривая, а те, получив своё и команду, по несколько человек отправились в комнату "Уголка".
– Ладно, сейчас они переоденутся, а вы готовьтесь играть сценки, которые идут перед выступлением детей, как мы и договаривались.
Снежана подошла к нам, командуя, ну а мы лишь согласовались. Стало чуть просторней на несколько человек, хотя шуму не уменьшилось, местами стало громче, когда родители ушли на место. Вокруг Стаса и Вики стопились дети, рассматривали их наряд, тыкая пальцем, посмеиваясь над Стасом и восхищаясь Викой, отчего та даже расцвела и возгордилась, стала вертеться, показывая себя со всех сторон. А Настя сама собрала вокруг себя детей, в которых больше сквозило любопытство и непонимание, кто она такая, почему в школьной форме, а та с энтузиазмом стала рассказывать о своём персонаже, не хуже Вики выпятив грудь от гордости.
И вокруг меня собрались. Их интересовал костюм, что он необычный, но вот обычный школьник в нём смотрелся странно, словно стащил со старика и теперь тут разгуливал. Не хотелось как-то падать в их глазах вот так сразу и разочаровывать, так что я как мог исказил свой голос, превращая его в старческий, и стал запугивать детей, что я злой Кощей, который проник в школу и присматриваю себе детишек для коварного плана украсть их. Не знаю, насколько получилось, выглядел я, несомненно, как дурак, но все они вскоре от меня сбежали.
– Я вижу у тебя хорошо выходит, молодец, - ко мне подошла Снежана.
– Не знаю я, но вот выгляжу я для них школьником.
– Над этим я подумаю. Только ты их явно напугал.
Эт да, ко мне больше никто не подходил, хотя мне же спокойнее.
Снежана ушла к Насте, а я стал осматриваться. Вернулись первые дети, одетые в синие юбки и белые майки, на их место в комнату пошли другие, а Снежана со Снежинкой подошли к переодевшимся, что-то им рассказывая. Столпотворение возле наших закончилось (хотя Вика ещё красовалась), стало поспокойнее, и я стал глядеть на взрослых. Хотя ничего такого там не было, просто родители наблюдали за своими чадами пристально, безотрывно, даже почти не болтали между собой, что удивляло - обычно с балкона я наблюдал другую картину, где дети гуляли отдельно, а родители болтали между собой, отдав своим детям полную свободу.