Потапыч
Шрифт:
Халиб лишь скосил взгляд и усмехнулся. Корабль ускорился и принялся резко снижаться, заходя на высокий берег прямо на высоте кромке обрыва. Во взгляде Халиба я увидел нечто новое — лёгкое безумие гонщика-байкера, или, может, японского пилота-камикадзе, направляющего подбитый истребитель на американский авианосец.
Тупой нос «Единорога», прикрытый воздушным пузырём, скомкал вековые деревья, проломал себе путь длиной в сотню метров в лесной чаще, со скрежетом ломая себе ноги о камни и неровности рельефа, а затем остановился.
— Славный вышел
— Что, мать его, это было?!
Глава 29
Дворец
«Единорог» лежал на груде изломанных кустов, веток и грунта. Воспользовался левитацией, я спрыгнул с крыши прямо под подломленные ноги гиганту, туда, где можно было вступить. Шаговые шарниры, запущенные автоматикой, тщетно пытались восстановиться положение, корма дымилась, в её броне зияла внушительных размеров дыра.
Скрипнул люк, народ постепенно вылезал наружу.
— Обломок застрял в районе нижнего склада, — сообщил Энтон.
— Не местная ракета. Не с этой планеты. Рутенийская, прошлого века, — безошибочно определил Халиб.
— Гастролёры? Стрелка! Стрелка ищите! — сообразил я.
— Уже нашёл, — сообщил Серафимион. — В трёх километрах южнее на опушке у обрыва. Он мёртв.
Перед глазами всплыла голографическая картина.
На скальном уступе стояла весьма технологического вида серая трёхнога с пустой металлической трубой. Рядом лежал стрелок — он был форсти. Глаза четырёхрукого зеленокожего «эльфа», как я прозвал их расу, безжизненно глядели в небо.
— Эй, Иннокентий. ты сказал, что вычислил, где был центр, так сказать, принятия решений. Так где?
— Муеранц. Столица Ала.
— Так… Серафимион, Маркунда — можете отправиться туда? Может, по горячим следам что-то получится обнаружить?
Краем глаза я заметил, как Халиб поднял брови со смесью удивления и возмущения — как-никак, Маркунда была его подчиненной. Но ничего не сказал, а сама Маркунда кивнула.
— Хорошо, сейчас вызову сферолет, — сказал Серафимион.
Я же продолжал заниматься менеджментом.
— Иннокентий, Рюрик, Энтон, давайте ремонтом займитесь, а я Илонмаска прогуляю, а то давно уже не видел.
Зверь, свернувшийся во внутреннем ангаре, меня признал — высунул длинный язык, коснувшись руки, а затем уткнулся головой в плечо.
Снарядил его сравнительно быстро — опыт уже имелся. Сначала зверь жадно облизывал ветки и утыкался в кучи местного аналога муравьев, потом наелся и пошел чуть быстрее.
Я двигался в паре метров от склона, и очень скоро заметил тропу, ведущую к краю. Спешился, осмотрел тело и следы оружия. На стволе ракетной установки значилось: «Сделано в Третьей Рутенийской Директории», стоял номер и год — 2597. В теле, прямо посередине грудной клетки, зияла огромная дыра — словно туловище вместе с одеждой вычерчили по радиусу и телепортировали куда-то.
Попробовал поколдовать
Трава позади меня шевельнулась. Из леса показался мужик-гмонни — бородатый, в смешной шапке и рваном кителе. Позади топтался облезлый шестиногий ламон — пегий с проплешинам и большими вещевыми сумками. Угрожающего вида двустволка была направлена прямо на меня.
Подумалось, что таёжные лесничие-гмоннийцы мало чем отличаются от аналогичных сибирских егерей, или геологов.
— Те кона чэ?! Те кванти анвум?
Я признал гмоннийский, только диалект был совсем другим.
— [Рид аудио, транслейшн… гмоони лангвидж… ран…]
— Чо такое? Откуда взялся? Ты… ты убил его?
— Не я! Ты кто? Лесник?
— Лесничья служба княжества Хан! Ворпень Гласс, старший хорунжий Малого Деспотата Протоки…
Переводчик вышел неплохой, и я усмехнулся.
— Хорунжий? Ну, отлично вообще. Где твоя казачья застава?
— Не понял…
— Ещё бы. Ну и что мы с тобой делать будем?
Лесник нахмурился, затоптался на месте.
— Сопроводить тебя! Пальтишко-то, смотрю, не местное! Шпион, так? И этого партизана ты убил. Откуда?
— Толния, — вспомнил я давнюю легенду.
Похлопал себя по карманам и понял, что ксиву где-то посеял — не то при погружении в бассейн, не то ещё где-то раньше.
— Не верю! Чего тебе тут делать. Нехай из Ала. Они, правда, человеков не берут. Ладно. Пошли со мной. Сопровожу.
Я остановился, сочиняя Алгоритм очистки памяти. С мозгом я ещё не работал и как работать — представлял слабо. А на интуитивном уровне всё это делалось не очень эффективно. Благо, лесник, похоже, сам был в растерянности и не спешил в меня стрелять, ещё и ствол ружья приспустил вниз.
— [Мэйк гипнотизейшн… фоггеттинг… ну, забыть чтобы]
— Чего?! Чего ты там бормочешь! Пошли давай!
— Слушай, если ты серьёзно думаешь, что я убил этого парня… Посмотри, как это сделано. Ты серьёзно не боишься, что я применю какое-нибудь хитрое инопланетное оружие, и ты помрёшь так же мучительно, как…
— Чего?!
Бородач снова наставил дуло на меня. Нет, я мог бы сейчас включить невидимый меч, кинектировать его куда-нибудь подальше вместе со своей шестиногой животиной, либо просто телепортировать в точку тринадцать, но захотелось сделать всё поизящнее. Я решил его напугать.
— [Генерейт хоррор гормонез, кортизол, селект блод систем, пут!]
Зрачки расширились, послышался грозный крик.
— А-а-аа!!
Я понял, что где-то что-то не учёл. Кортизол, влитый в кровеносную систему, либо не подействовал, либо подействовал совсем не так, как я хотел. Гмонни попёр на меня, выпалив сначала одним, потом вторым патроном. На первый сработала защита от огнестрела, которую я успел наколхозить и записать в один из амулетов. Вторую пулю я отшвырнул при помощи телекинеза, заодно задрал ствол оружия вверх и заставил бегушего на таран крепыша повалиться на пол.