Потапыч
Шрифт:
— Больно-то ты боишься Первых. Первые понимают, что виноваты, что оставили нас, я уже говорила об этом. Мы брошены на произвол судьбы, они не делятся с нами мана-тоннами, отчего мы вынуждены извлекать их из разумных. Станислав, между прочим, первый. На его месте я бы не обижалась и не пыталась играть партию Первых, а подумала, как снабжать все три наших Дворца дополнительными мана-тоннами.
— Позвольте, дорогая Теодора… — Ивита положила руку на моё плечо. — Он ещё молод. Его Сила крайне нестабильна, и он…
Внезапно
— В общем, так. Я не люблю ставить ультиматумы и говорить с позиций силы. Вся территория к северу вплоть до моря должна быть очищена от геометок. Что от твоих, Халиб, что от твоих, Теодора. Если я узнаю, что вы угоняете у меня народ — попрошу вернуть столько же из урбанизированных краёв.
— Это всё? Я могу уходить? Отпускаешь? — усмехнулась Теодора.
— Попрошу. Или сам заберу, — оскалился я, но тут же изменился в лице и сказал уже спокойным тоном. — Шучу, конечно. Это же незаконно — воровать население, так? Ещё, Теодора, я бы хотел пригласить вас в мою временную резиденцию. И попросить разрешения побывать у вас в гостях — я до сих пор не видел обратной стороны планеты.
Теодора на миг замялась и сказала.
— Поговорю. Обсудим. Но большинство моих коллег будет против, уверена. Тебя очень не любят в моём Дворце, Станислав. Прощай.
— Хорошо поговорили, мне кажется? — Халиб посмотрел на растаявший силуэт своей бывшей жены.
— Чего хорошего-то? Спасибо, конечно, что попытался, но мне совсем не хочется остаться без населения. Сколько, получается, у меня будет?
Халиб через снег тоже посмотрел на горизонт, на медленно заходящее тусклое солнце.
— Грань с колониями — четыре миллиона, миллион-полтора — хуторяне-скра… Колонии Гамунц и Замунц — полмиллиона. Ну, в районе шести-семи в сумме.
— А у тебя сколько? — усмехнулся я. — А у Теодоры?
Мой собеседник замялся, затем сказал.
— Сто восемьдесят пять. И сто сорок два. У Толнии реальное население — шестьдесят миллионов, а не двадцать. Теодора в официальных сводках занижает, чтобы не пугать гмонни.
Я икнул. Мне представилось, что будет, если вся военная мощь пусть и отсталой и одичавшей, пусть и японской армии опустится на мои народы.
— Ладно. У меня, типа, стартап, мы, типа, только собираемся стать крупным бизнесом, — пробормотал я. — А там, глядишь, и подкинут пару миллионов из-за бугра? С другой планеты, да?
Ивита кивнула. Халиб отвлечённо смотрел в одну точку, беззвучно шевеля губами. Затем на лице появились морщины, лицо исказила гримаса гнева. Он посмотрел на меня:
— Станислав. Мы с тобой были друзьями, так? Я показал тебе того полусеяного и тот… одушевлённый объект, как другу? Так?
— Так, — кивнул я.
— И Маркунду отдал в твоё распоряжение. И Серафимиона пустил. И Иннокентия отдал, — морщины на лице становились всё глубже.
— К чему ты
— А к тому, что ты обманул меня. Ты выкрал у меня ту ламу и ту полукровку. Не знаю, может, не ты — может, твои дамы. Больше никто не мог. Я срочно отбываю во Дворец. Очень хочу верить, что к вечеру ты вернёшь мне их обратно. Иначе можешь считать это объявлением… окончанием нашей дружбы.
Он развернулся и исчез.
Глава 30
Пропавший
— Это действительно ты сделал? — спросила Ивита.
— С чего бы? Нет, конечно. Это или Рина, или кто-то, кто на нее работает. Мы ж не знаем, сколько в Комиссии по Лишению.
— Что это там?
Ивита смотрела на Дворец. В полусумерках над одним из флигелей поднялись клубы пыли. Из них выбежал Энтон, а вслед за ним — огромная, высотой с двухэтажный дом, сороконожка. Наш «генерал» отстреливался от него из своей импульсной пушки, но разряды лишь только слегка откидывали насекомое.
— Сделайте, мать вашу, что-то с этой тварью!
Существо встало на дыбы, затем издало угрожающий стрекот и направилось к нам широкими прыжками.
— [Селект, Мув сабжект, нах! ]
Я произнес команду почти синхронно с аналогичной у Ивиты. Из-за этого рука, описывающая полукруг, слегка дернулась — зверюга полетела не в замерзшее море, а приземлилась на краю обрыва, разметав здоровенный сугроб. Дело завершили пара метких выстрелов из импульсника — зверь, отчаянно пытавшийся зацепиться за край, полетел вниз.
— Молодой человек, извещайте о своих намерениях, — слегка ворчливым тоном сказала Ивита. — Если бы вектора сложились другим образом — я бы могла приземлить его прямо нам на головы.
— Спасибо, товарищи-колдуны, — Энтон закряхтел и присел на землю отдышаться. — Я там в его логове сферолет обнаружил, может, полетаем, посмотрим окрестности?
Я кивнул.
Раскидали обломки крыши и обнаружили здоровый, метров пятнадцать в поперечнике сферолёт. Абсолютно прозрачный, не то из кремниевого стекла, не то из хрусталя, с тремя этажами, грузовым отсеком, кухней и другими атрибутами, большими делающими его похожий на прогулочную яхту, чем на инструмент быстрых перемещений.
А лежал он по центру груды из подозрительных овальных яиц, покрытых слизью.
— Вот чего она напала. Защищала кладку… Надеюсь, это не вымирающий вид?
— Нет, не вымирающий, — улыбнулась Ивита. — Хоть и проспала под колпаком Халиба больше полувека. Но если ты настаиваешь…
Она обвела их пальцем, затем дёрнула вверх — и здоровый снаряд из слизи и неродившихся детёнышей сколопендры улетел в ближайший лес. Затем мы принялись рассматривать сферолёт.
— Пассивный, — вынес вердикт Энтон. — Безо всяких двигателей, чтобы простые разумные не угнали. Теперь он твой!