Потепление. Книга 3
Шрифт:
– Честно сказать, когда я отправлялся на восток, не думал, что встречу здесь тигра, тем более на этом полуострове, – возобновил разговор Нестр, благополучно сменив тему. – Как ты сюда попал?
– По морю.
– Удивительно. Другой раз на западе озера даже коркой льда не успевают покрыться за зиму, а здесь целые моря промерзают.
– Ты мне так и не сказал, зачем ты здесь, – Амур с подозрением уставился на орла.
– Надеялся найти поддержку со стороны местных медведей, – признался тигру Нестр. Затем обернулся к нему и, подогнув крылья, деликатно спросил: –
– А разве у меня есть выбор? – тигр тут же переменился во взгляде. – Мой родной край благодаря многолетним стараниям полноводной Темной реки и прожорливых паразитов теперь представляет собой одно сплошное болото.
– Болото?
– Оно самое, – ответил Амур, нервно подрагивая вибриссами. – В наших краях на протяжении многих лет обитали твари, аппетиты которых не идут ни в какое сравнение с аппетитами даже самых крупных и опасных зверей. Такие твари, как оказалось, со временем способны нанести огромный урон всему живому.
– Ты о ком? – полюбопытствовал Нестр у расстроившегося хищника.
– Хотел бы я знать, что это за твари, как выглядят и как их уничтожить, – сердито прорычал Амур. – Я слышал только о короедах, – ненасытных мелких паразитах, которые поселились в наших лесах еще до того, как Темная река стала регулярно выходить из берегов. Никто не обращал внимания на этих жуков, пока ущерб от их деятельности был минимальным. Но, как это обычно и бывает, даже самая маленькая проблема, если с ней вовремя не начать бороться, в конечном итоге может привести к катастрофическим последствиям.
– Разве не река стала причиной заболачивания лесов на востоке? – переспросил у тигра орел, обдумывая сказанные им слова.
– Вышедшая из берегов Темная река во многом стала уже следствием того, что натворили эти насекомые, – принялся объяснять беркуту Амур. – Сокращение древесной растительности в прибрежных зонах реки и ее притоков со временем сильно сказалось на характере ее течения. Сезонные паводки и регулярные муссонные проливные дожди раз за разом наводняли обширные речные долины, продолжая вымывать разреженные хвойные леса. При этом мест для охоты там с каждым годом становилось все меньше, а болот и заводей все больше. В конце концов, мне пришлось покинуть родной край, чтобы не умереть от голода.
– Если, как ты говоришь, паразиты начали существенно влиять на борьбу за выживание в наших родных краях, значит, мы что-то упустили, – резонно предположил Нестр.
– С этим трудно поспорить сейчас, когда уходят под воду целые леса, а их обитатели чаще гибнут от голода, чем от клыков хищников или старости.
– Может, все это не случайно? Может, таким образом природа дает нам понять, что в какой-то момент мы все, начиная от мелких насекомых и заканчивая крупными хищниками, пренебрегли ее гостеприимством и сами стали для нее паразитами, от которых она продолжает избавляться?
– Очевидно, климат меняется, как и меняются условия нашей борьбы за выживание, – рассудил Амур, искоса взглянув на видневшийся вдали кратер потухшего вулкана. – Но я не думаю, что все
– Что ты хочешь этим сказать? – недоуменно спросил у тигра Нестр.
– Не знаю, как там у вас на западе, а на востоке солнце теперь встает точно не за той горой, за которой вставало раньше, – не сводя глаз с вулкана, ответил беркуту Амур. – Как бы там ни было, за последнее время в мире произошли серьезные изменения. И вполне возможно, что скоро даже самые грозные хищники в нем перестанут быть уверены в завтрашнем дне.
– Пока это всего лишь предположения. Меня сейчас больше тревожит ситуация на западной равнине, где осталась моя семья.
– Тогда тебе лучше поспешить обратно.
– А как же ты? – Нестр с робкой надеждой в глазах взглянул на стоявшего перед ним тигра. – Уверен, твое появление на западе может многое изменить.
– Каким образом? – фыркнул Амур, скептически отнесшись к словам беркута. – Я никогда не был на западной равнине, не охотился там, не знаю повадок тамошних обитателей. Решение покинуть родной край и так далось мне нелегко. Я оказался на этом полуострове, полагаясь лишь на интуицию. И, думаю, она меня не подвела. Большая земля нынче не самое подходящее место обитания для последнего в своем роде хищника.
– На этом полуострове медведи ничуть не уступают в размерах и свирепости медведям, обитающим на большой земле. Тот мелкий косолапый, которого ты прогнал, – орел вдруг запнулся, в недоумении уставившись на тигра. – Постой. Как это последний в своем роде?
– Разве ты встречал кого-то похожего на меня, пока летел сюда? – спросил у орла Амур и, не получив от того никакого ответа, продолжил: – В низовье Темной реки, где я раньше обитал, тигров больше нет. После прошлогоднего наводнения я провел там достаточно времени, чтобы в этом убедиться.
– В низовье может и нет. Но, будучи накануне на Чистом озере, я слышал, будто бы там видели тигров этой зимой.
– Этого не может быть, – Амур вдруг разнервничался, его зрачки расширились, а сердце заколотилось так, словно вот-вот вырвется из груди. Вся жизнь, все переживания последних долгих месяцев пронеслись у тигра перед глазами. Он уже почти смирился с неизбежностью, оставив все попытки найти сородичей в терпящем бедствие родном крае. И вот теперь, когда он решил окончательно забыться, перебравшись на соседний полуостров, вновь повеяло с большой земли надеждой.
– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? – после долгих раздумий прорычал Амур, недоверчиво взглянув на хищную птицу.
– Зачем мне тебе врать? – возмущенно спросил Нестр. – Тем более речь идет всего лишь о слухах.
Взбудораженный тигр все никак не мог успокоить себя. Дыхание морозного горного ветра и отдаленные крики стаи орланов в какой-то момент стали сильно раздражать его. Так ничего и не ответив беркуту, он развернулся и медленно побрел в сторону реки с поникшей головой.