Poterayshka

Май Андрей Николаевич

Забегая вперёд, скажу, это потом уже выяснилось. Как только мы к дворцу подъехали, отряду сообщили о нападении. Они прочёсывали местность тремя группами. Были на удалении почти в 200 км. Пока две группы объединились, в сообщении успели передать про броневик и команды на немецком и русском языках. И какая тварь услышать и понять, на каком языке крики, успела? Разрозненно не рискнули нападать. Самая малочисленная группа рванула наперехват, на юго-запад. А мы уходили на юго-восток. сновной отряд в лагерь приехал через три часа после того, как наша колонна его покинула. Кипешь, упрёки, чуть до драки не дошло. Время к вечеру, в баках горючки по нулям. Мы по возможности всё забрали. Группа с запада вернулась, никого не видели. Никаких следов. Пока тайную заначку нашли, пока заправились. Квадр пустили по дороге за нами. След уж куда чёткий. Они до рощи, где мы накануне ночевали, доехали. Дальше не рискнули, связались и стали ждать подкрепление. Тут уже темнеет. Только к утру отряд у рощи собрался. Мы уже в это время к туннелю подъезжали. Путь наш они отследили почти до туннеля. С километр не доехали. Ущелье узкое стало, побоялись без разведки соваться, вдруг засада, мины. Для манёвра места нет. Опять споры начались. Все злые, нервные. Одна группа рванула назад, потом остальные. В лагере окончательно перецапались. Началась стрельба. Из пятидесяти человек в живых осталось едва десяток. Да ещё поубивали часть тех, кто с нами не пошёл, остался. Закончилось тем, что только грузовик и один джип были на ходу. Собрались все оставшиеся в живых, ушли на север. За

собой окончательно лагерь спалили. Но это мы потом узнали. А так, три дня пост в ущелье стоял, на въезде в туннель, опасались погони мы сильно. На третий день парни по ущелью вниз пошли, следы увидели, мусор всякий, которого не было. После этого успокоились немного. Пост у ворот в туннеле круглосуточно стоит, на рейд постоянно выезжают разведчики.

Из оружия нам досталось небогато. Хотя, как посмотреть. Про юаровский броневик я упомянул, с ним пулемёт БРЕН и бронебойное ружьё Бойса, калибра 13,97 мм. Патронов сотня к нему. Одна пуля почти пробила лобик у нашего броневика, застряла, не вытащить. Приварилась, наверное.

Ещё досталась нам пушка французская, противотанковая, SA/37, калибром 25 мм. Даже «живая», это с учётом того, что казарму, из которой нас ею подбили, практически в щепу размолотил. Низенькая она, только щит повредил, всё остальное цело. Пулемётов два ещё. Один венгерский, 8миллиметровый — 31М типа немецкого MG, это лицензия швейцарского «Солотурна». Он у нас на багги «Дезерт Рейдер» у Юи, в головном дозоре. И чешский, станковый ZB-53, неплохая машинка. Немцы хвалили. Он и стоял на тягаче. Была пара вещиц очень забавных, просто фантастических. Немецкая штурмовуха G11. Безгильзовый патрон, футуристический вид. Я просто глазам не поверил. Это её главарь держал в руке перед своей кончиной. Ещё один подарок — это бельгийка FN P90, патронов к ней было много. Тяжёлые и экспансивные. Достался нам раритет, и ещё какой! Кстати, наводил на определённые мысли. Картечница Баранова, под Бердановский патрон, 10,67мм. Гранат семь штук, австрийские трубочные. Примитив ужасный. У масая, телохранителя, отжал «Винчестер 95» под мосинский патрон. Ещё, из вкусного, пять канадских винтовок Ross M1910 MIII. Четыре автоматических чешских ZH-29. И совсем необычная винтовка, не знаю чья, Krag Jorgensen M1894 Mark III. Патрон 6,5 на 55. От арисаки? Или от итальянских винтовок? Досталось нам две снайперки, одна «Ли энфилд Љ4 Mk1(Т)» и швейцарская «Schmidt-Rubin K31-55». Из гладкоствола, «Протекта» юаровская. «Меркель 201Е», «Хуглу» вертикалка, турецкая. Ни разу не слышал, не читал. И английское ружьё, «W. J. Jeffrey Boxlock 16», кто, может, знает? Калибр не европейский, шестнадцатый. У них больше 12 или 20. Из пистолетов — парочка «Таурусов 86», однозарядный «Ремингтон ХР-100». Остальное несущественно, несколько «Кольтов 1911» несколько револьверов, древних и бог знает чьих. Может даже кустарных. Много холодного оружия, это в большей степени в металлолом. Была пара арбалетов, с оптикой, мощных. Вот и всё, собственно. Про «Виккерс» крупнокалиберный уже упоминал. Забыл, три калаша китайских, один из них убитый напрочь. И два польских, в отличном состоянии, но под НАТОвский патрон. И финский пистолет пулемёт «Суоми». С десяток обрезов разных, и «Хаудахов» штук пять. Две винтовки «Гра». С боеприпасами сносно было. На пару боёв хватит. Теперь точно всё. Кое-как мы своих людей вооружили. Уже пожалел, что «Манлихер» украинским хлопчикам оставил.

Как мы ехали обратно в долину, это отдельная песня. Практически без длительных остановок, пару раз минут на двадцать, и раз десять минут на пять. Уж где надо отдать должное бывшим хозяевам, ни одной поломки. Вся техника отработала отлично. А ещё по потёмкам, да по незнакомой местности. Это уже запредельно. Не иначе, как чудом. Это ладно, у меня и у Юи хорошая зрительная память. Да ещё парочка ориентиров была заметных. Плюс мои навыки хождения в лесу по азимутам. Делянки, порой огромные, сложные по конфигурации, научился отводить с точностью до пяти метров. И это без навигаторов, по одной буссоли и рулетке. Юи моталась впереди колонны на пять, а порой и больше километров. А ещё едем, переживаю, пройдёт ли тягач с тралом в туннель. Пройдут ли автокраны. По пути забрали припрятанный багги. Уцелел. А дорога буквально вымерла, даже в эфире редко засекали переговоры. Были потери. Пропали без вести швед и казах, тот, который гашиш хотел прибрать. Как пропали? Когда? Где? Загадка. Хватились, уже когда в начале ущелья, ведущего к туннелю, остановились на перекур. Но были и приобретения. У рощицы встретили девушку, свеженькую потеряшку. Оказалась русская армянка, Марина Алексанян из Челябинска. 18 летняя девушка, час как попала в этот мир. Стояла и просто голосовала на обочине. Уже ночью, на въезде в ущелье. Блин, уже наше ущелье! Заметили костёр. В итоге встретили северокорейского учителя русского языка и литературы и шесть учениц из элитного закрытого интерната. Сразу вспомнился фильм «Шири». Девушкам по 17–18 лет, красивые. Специальный отбор, для работы в госучреждениях. Учитель отлично говорил по-русски. Тридцатисемилетний мужчина, был в России, учился. О России отзывался с теплотой и любовью. А девушки чуть не кипятком исходили. Такой радости очень давно не встречал. Страху натерпелись. Думали, их специально загнали в безлюдные места, типа задание на выживание. Практически они не ошиблись. Нас стало даже больше, так, гляди, и до численности монокластера дорастём. Смеюсь. Почти всю дорогу не покидало меня ощущение, что мне в спину дышат. Отпустило только тогда, когда плита ворот за последним квадром упала вниз. Вот тут я уже «потёк». Да, все устали очень. Спали, кто как сподобился, вповалку и вперемешку. По-моему, даже палатки не поставили. Кто в машинах, кто на тюках, в цех не пошли, хотя я предлагал. Так вот кучно, «Цыганским табором» и отсыпались. Эта глава окончена, только есть, что ещё мне хотелось поведать.

Еду я в броневике, на разные лады прикидываю, что и как. Как вообще дальше житьё-бытьё обустраивать. Не шутка, сто человек сдёрнули с места. Это ещё счастье, ни детишек, ни тяжелобольных. Пока запарка, на энтузиазме прокатит. А дальше? Элементарно, пить-есть! Что одеть-обуть. Где горючку взять. Что мы захватили, это на несколько дней. Еды на неделю. Благо ещё мяса много было, вяленого и сушёного. Прошерстили все здания, кабак особенно, забрали всё до последнего пакета чая. Местные приспособились из фруктов и злаков самогон гнать, гадость отменная. Так мы бутылки с этой «отравой» выставили на площади. Пускай после нашего отъезда порадуются. Я в самый последний момент, перед выездом, обнаружил кладовку продовольственную, дворцовую. В ней запасец из пакетов сухпая натовского, штук так пятьсот. И нашего, российского, коробок двести. По паре десятков мешков риса, фасоли, крупы кукурузной. Мешки небольшие, килограмм по двадцать, или чуть больше. Сахар, муки немного, консервы. Спагетти итальянские, сыры французские, в общем, деликатесов понемногу. Пара коробок алкоголя разного. За эти две коробки местные аборигены перетаскали всё и погрузили в кузов машины. Короче, о сухпае и прочих продуктах из этой кладовки даже Николай не знает. В той же кладовке стояли ящики с оборудованием для пивоварни. Совсем маленькой, естественно забрали. В финский грузовик, как бы, грузили хлам всякий. Это только сверху тюки, а под ними коробки с сухпаем и всё остальное. В радиоцентре Ёхан нычку показал, две бочки солярки и бочка бензина. Одну бочку соляры разлили по канистрам, наш броневик заправили, под крышку бака. А оставшиеся бочки спрятали среди различного радиооборудования, погруженного на «Татру». Но это мизер. Мы прихватили два дизельных генератора и один бензиновый. Их «кормить» надо. Генератор с приводом от паровоза сразу не запустишь. Всё проверить надо. Да и его кормить нужно. А в нашей долине с деревом «нефонтан». Кустарники. Хорошего леса — на день работы бригаде лесозаготовителей. Как в насмешку, в лагере зулусов стоял харвестер «Valmet 911.3 6 WD»

пограбленный. Движок с него снят уже был. Лежал в ангаре. Мы конфисковали. Стрелу сняли, часть гидравлики, что смогли. Колёса забрали. Ещё пару машин раздербанили, которые на ремонте стояли. Мы подчистую выгребли весь древесный уголь. Из дерева брали всё, что только можно было загрузить. Нашли пару десятков мешков с коксом (не кокаином), конфисковали. Интересно, каналом его получили? Такие думы меня одолевали. Машин много, загрузили по «уши», а чего взяли? Кухни запускать, пекарню, топливо надо на каждый день. Хорошо, что парочку ветряков прихватили. Может, хоть как-то поможет на первых порах. Ну и ещё момент был, с дворца сняли солнечные батареи. Несколько панелей, но всё же. Каждая машина была заправлена под горловину. В каждой было по пять-шесть канистр с горючкой. Ещё масла всякие, в мелкой фасовке. Совсем немного. С оружием завал. Половина стволов с нестандартными боеприпасами. Головняк. Вспоминаю, что у меня на базе среди болота из оружия. Что отдал, что осталось. Что можно нашим в Союзе предложить на обмен. Нужно продовольствие, топливо, боеприпасы. Да чего только не нужно. Есть вариант, оставить людей здесь, самому рвануть к себе на болото. Договариваться о приёме людей. Потом опять гнать колонну. Как подумаю, трое суток в пути, это в лучшем случае. «Исход угров в Паннонию», блин. А кому здесь оставаться? Нет, пожалуй. Приедем, радируем, доложим обстановку. Вместе думать будем. И ещё, разговор интересный с Николаем состоялся, часть из него перескажу.

Сижу на заднем водительском месте, в блокноте чиркаю, прикидываю. Врубил из музыки «Manowar» для настроения. Которого практически нет. Тут Николай из башни опускается, спрашивает:

— Что, Серджио, мозг морщишь? Чего кручинишься?

— Николя! Давай без подначек. Тошно до немогу! Сходили на разведку, называется. О семье ни крупинки информации, а так надеялся. Викинги, бля, из похода с добычей возвращаемся! Такое сотворили. Ладно, хлопнули уродов этих аморальных. Ладно, базу их пограбили, а людей куда ведём, в чистое поле? Через неделю взбунтуются и нас с тобой просто запинают. Что делать со всем этим?

— Ты морду лица попроще сделай! Тоже мне, бином Ньтона! Скажи, только вот по чести, ухлопал бы ты главаря шайки этой, а всем пленникам сказал бы, мол, всё хорошо. Можете жить, как хотите. Вот только тут скоро полста злых духов подвалит, а мы руки умываем и валим отсюда, так? Взял бы и бросил людей? Прекрасно понимая, что самых стойких из них поубивали и замучили до смерти. Остались сломленные и просто растерянные. Они и отпора не дадут достойного. Вот ты бы спокойно сел в броневик и умотал. Не нашёл семью, горя хапнул, на людей пофиг. Типа, я в печали, всё побоку? Так?

— Людей бы не бросил, сам знаешь! Или оборону организовал, не знаю… делать бы что-то.

— Вот именно! Слинять оттуда, бросить людей ты бы не смог. Я уверен. И ещё, вот я смотрю на тебя, и порой удивляюсь безмерно. Знания у тебя обширные. Но вот во многих делах дилетант дилетантом. Не обижайся, но в военном аспекте больше отделения тебе не доверил бы. И то с оглядкой. Что вот у тебя сильно, это организаторские способности. Вот тут просто со всем уважением. Однако администратора из тебя и за сто лет не сделать. В рутине ты за полгода зачахнешь. Соображалка работает, дай бог каждому. За секунды такие комбинации, уважаю. Но не это главное. Интуиция, или чутьё, как угодно обзывай, отменное. Ну и везение, большое везение. Порой командиры, и умные, и двадцать лет опыта, а так косячат. Или ты, по книжкам тактику со стратегией изучал, как выдашь, туши свет. А как до дела дошло, всё пролазит! Вот как это? А элементарно! Не надо мешать врагам делать ошибки! А самому быть удачливым и непредсказуемым. А там глядишь, опыт появится. Ты думал, командиры этих зулусов с наёмниками военные академии заканчивали? В лучшем случае, сержанты и младшие офицеры. Не больше. А возомнили себя генералами. Вот и получили по сусалам от не совсем адекватных и смекалистых. Тебя как ведёт кто, возникаем из ниоткуда, в нужном месте, в нужное время.

— Ладно, Коль! Не хвали. Как ни крути, больно и тошно. Столько сил, столько нервов. И никакой зацепки про мою семью. Зато на себя ответственность такую возложил. Может, Коль, ты всем этим парадом командовать будешь? А я дальше в поиски? Сам говоришь, что администратор из меня никакой! Берись!

— Ни ха себе! Ты эту кашу заварил, крутую кашу. Всем нам расхлёбывать, а ты в кусты? Неее! Так в нашем колхозе не работают. Твой рецепт, тебе варить до полного приготовления. Пройдёт «героическая эпоха», тогда, может, и уйдёшь на покой, будешь кур с кроликами разводить. На закат над озером любоваться. А пока твои организаторские способности будут востребованы. Я уж, ладно, комендантом побуду. Из нашего табора, хоть мало-мальски, военное подразделение создам. Ахмед пусть техникой всей заведует и производством. Японка наша — разведка и внешние связи. А тебе всё это организовать, увязать и подпинывать. Так что бросай хандрить, не стони и не бей копытом в свою впалую грудь! И ещё скажу, в лагере зулусском этом самых резких и смекалистых из пленников публично изничтожили. Селекцию провели. Лидеров среди оставшихся нет. Все в основном ведомые. Даже не все с нами пошли. Даже из борделя больше половины осталась в лагере. Думаешь, почему?

— Да просто там они пусть плохонько, но приспособились, адаптировались. А тут в полную неизвестность ехать. Кстати, европейцев немало осталось. Пусть африканцы в большинстве были, но верховодили белые. И им было, что терять. И статус и кормушку.

— Верно, Серджио! Остались самые толерасты! Кто к администрации был близок. Или уже корни пустил. Не зря писали, даже в концлагере люди за девять месяцев начинают врастать в систему. Приспосабливаться. Не зря вроде как Дзержинский говаривал, человека в тюрьме больше года держать почти нет смысла. Начинает привыкать, приспосабливаться. Своим существованием тяготится, но уже нет ужаса, нет стресса. Сознание меняется, перестройка мышления кардинальная. Назад, в нормальное состояние могут вернуться совсем немногие. Так вот и наш табор. Кто не так давно попал сюда, те все с нами рванули. Кто спасительную соломинку схватил, кто за компанию, а кто и из страха. Воспринял твоё предложение как команду и покорно за тобой. И ещё я думал, провианта у нас на неделю, максимум полторы.

— Чуть поболее, Коль. На последнем грузовике сухпаев под тысячу и мешков с крупами, коробок с консервами под тонну.

— Откуда такая роскошь? Почему не знаю?

— Ты помнишь, по рации ругался. Голова колонны уже вышла, а последние машины всё не выходили. Я тормознул. Пошёл напоследок поснимать всё на видео, да наткнулся на кладовку дворцовую. Аборигенам пойло отдал, так они мигом всё в кузов перетаскали.

— Тогда недели три у нас в запасе. Хотя в озере рыба явно есть. А из лавки колониальной, ну, которой австриец заведовал, толстый такой. Орал всё. В общем сетки три, если не больше, конфисковали. Там же и удочки со спиннингами. Всё думал, зачем здесь товар такой? В речушке у лагеря рыбачат? Потом дошло, потеряшек грабили, может, что с локалок. К чему я всё это начал? Вот что. В озере рыба явно водится и птицы водоплавающей много. Утки, гуси, цапли, прочее… думаю, совсем с голоду не помрём. Запас горючки у австрияки этого самый большой был. Поднялся мужичок на торговле награбленным хабаром. С юга приезжали, всё у него оптом брали. У него ещё монеты нашлись, близнецы тех, что ты в лагере на болоте взял. И монеты наших из Союза сюда добрались, парочка рубликов нашлась. Векселя у него были швейцарские, интересные. Каждый на десять килограмм. Чего? Я так думаю, поставок канальных! Всего их на двести кг. И вот смотри, монетка золотая, работа грубая. Как дублоны испанские из нового света. А надпись — Претория. Улавливаешь? Нашли золотишко в ЮАРовском кластере. Так что всё ещё только начинается. И мой тебе совет. Ты и так сделал, пожалуй, больше, чем мог, для поисков семьи. Знаю, не успокоишься, ещё будешь искать. Только каждой звездюльке в трещинку не заглянешь. Не требуй от себя намного больше, чем можешь. Смириться не призываю, но помни, на тебя сейчас сто человек смотрит. Некоторые с интересом, некоторые со страхом. Настройся на рабочий лад.