Потерянная родина
Шрифт:
Еще некоторое время продолжали стрелять из пушек, потом все смолкло, и от корабля отвалили две лодки, полные вооруженных людей. Стиснув зубы, взирали островитяне на оргию разрушения, разыгравшуюся перед их глазами, но Ако успокаивал людей, говоря, что в этом нет ничего ужасного и непоправимого. Ведь все ценное и нужное переправлено в новые поселки. Вместо старых хижин, спаленных захватчиками, были построены новые жилища у Тростникового залива, вместо старых пирог, изрубленных и искромсанных английскими матросами, у островитян была целая флотилия новых, гораздо лучше прежних, ло» док, и враг не обнаружил их.
Глядя на опустошения, Леагу тихо подошел к Ако, погладил его руку и дружески улыбнулся.
— Ако… — шепотом заговорил он. — Не сердись на меня. Я был глупец. Ты умный. Хорошо, что ты велел нам много работать. Теперь у нас есть все, а белые люди уничтожают то, что нам не нужно. Не сер» дись на Леагу…
Ако ответил ему сердечной улыбкой.
— Все хорошо и правильно, Леагу. Я не сержусь. Ты хороший человек.
Тут какой-то островитянин, забыв приказ старейшины острова, вдруг приглушенно вскрикнул и в испуге забился еще глубже в кусты. Товарищи сердитым шепотом цыкнули на него, но человек дрожал всем телом, а в глазах его застыл ужас.
— Там… он вернулся… теперь он отомстит нам… — шептал он и указывал сквозь листву кустов на белого человека, стоявшего на берегу среди своих соплемен* ников.
Услыхав тихую возню, Ако приблизился к группе обеспокоенных воинов и спросил, что случилось. Тогда воины указали ему на белого человека, вселившего в их сердца непреодолимый суеверный страх.
Ако узнал Портера.
— Море отказалось его покарать… — шептали ост» ровитяне. — Он сильнее моря, сильнее всех бурь. Никто ничего не может ему сделать. Вот он опять здесь, и для ригондских мужей и жен снова наступит тяжелая жизнь. Что теперь делать, Ако?
Ако понял, что только быстрые и решительные действия могут предотвратить общую панику. Надо было, сейчас же на месте доказать островитянам, что Портер не сверхъестественное существо, а простой смертный — как л все прочие. Он начал действовать. Приказал всем лечь, приникнуть к земле, потом подошел к лучшему стрелку этой подгруппы и показал ему на Спенсера, в котором нетрудно было угадать командира захватчиков, так как он распоряжался всеми и все ему подчинялись. Спенсер как раз строил своих людей для нападения на рощу.
— Заметь этого человека, — сказал Ако. — Если белые начнут нападение на кусты, прицелься хорошенько и убей его. Но больше одного патрона ты не должен истратить.
Стрелок избрал удобную позицию и больше не выпускал из виду Спенсера. Ако вернулся на свое место, в центр расположения своей подгруппы, и приготовился к стрельбе.
Белые открыли огонь по кустам из легких пулеметов. Пули летели над головами припавших к земле островитян и обламывали ветви кустов. Потом стрельба прекратилась, и, развернувшись цепью, группа матросов под командой Портера стала приближаться к чаще.
Тогда свой единственный разрешенный ему патрон выпустил стрелок, который получил задание снять Спенсера. В то мгновение, когда он, взяв на мушку командира белых, спускал курок, дождевая капля попала ему в глаз, и выпущенная пуля прошла мимо цели, однако белый человек сейчас же спрыгнул с обломков пироги на землю и заорал не своим голосом. В цепи нападающих произошло смятение. В этот момент Ако выстрелил в Портара, и агент, как подкошенный, рухнул на прибрежный песок.
Дальнейший ход «сражения» уже известен читателю, и нет надобности описывать его еще раз. Матросы бежали. С умопомрачительной поспешностью бросились они к своим лодкам и ушли в море.
Подхлестывая их прыть, Ако дважды выстрелил вслед удаляющимся лодкам. А тот, кто внушал некоторым островитянам суеверный страх, лежал теперь мертвый на берегу острова, и никто из ригондцев больше не боялся его.
До наступления темноты Ако со своими людьми оставался в прибрежных кустах. Как ни заманчиво было выйти на берег лагуны и подобрать оружие Портера и те две винтовки, которые матросы при бегстве бросили возле разбитых пирог, Ако совладал со своим нетерпением и дождался вечера. Только тогда он вышел из кустов и подобрал трофеи. Маленькое войско обогатилось тремя хорошими боевыми винтовками, двумя револьверами, найденными в карманах Портера, и несколькими сотнями патронов. В их положении это было очень ценно, но главное все-таки заключалось в одержанной победе: они успешно отбили первое нападение противника, не потеряв в рядах защитников острова ни одного человека. Это означало, что с белыми можно бороться, что они уязвимы, — в этом теперь убедилось все ригондское войско. Великая радость царила в тот вечер на острове.
Собрав трофеи и спрятав труп Портера у подножия холма, в промоине, образовавшейся от дождя, воины Ако отправились на ночлег в глубь острова, — в потайной лагерь для слабосильных. На побережье, у разбитого поселка и в некоторых других местах, где можно было ожидать нападения англичан, осталось несколько наблюдателей. Одного человека Ако послал к Тростниковому заливу известить спрятавшихся там товарищей об одержанной победе и пригласить Ловаи на совещание.
Мокрые и продрогшие сидели вокруг костра в пещере два десятка человек. Тем, кто не был очевидцем самой битвы и отдельных подробностей борьбы, Ако все рассказал. Он сам сегодня многому научился и понял, что только благодаря бестолковости нападавших, войско островитян не понесло потерь. Во-первых, неправильно, что воины-островитяне так близко расположились тремя большими группами, — если бы враг пронюхал это, ему не составило бы труда изолировать одну часть войска от других и, принимая во внимание количество огнестрельного оружия в руках английских моряков, нанести островитянам тяжелые потери. Впредь надо делать так, чтобы вместе находилось не более десяти человек, а все ригондское войско рассре* доточить на возможно более широком пространстве, оставив треть его в резерве где-нибудь в тылу.
— Наша сила сегодня значительно возросла, — го* ворил Ако. — Теперь у нас на три винтовки и два ре* вольвера больше, чем было сегодня утром. Но не надо думать, что белые завтра повторят то же самое, что они делали сегодня. Так же, как мы, они теперь сове* щаются и стараются придумать какую-нибудь хит* рость, новые приемы, которыми они попытаются об* мануть нас. Поэтому ригондцы должны быть начеку и стараться еще лучше прятаться, чем сегодня.
Совещание командиров и старшин затянулось за полночь. Ако поручил своим помощникам и старшинам лагерей как следует объяснить всем жителям острова, что попасть в руки захватчиков означает заведомую смерть, но если, несмотря на все предосторожности, какой-нибудь островитянин попадет в плен, то надо уметь молчать, не говорить ни слова и ни за что не выдавать тайных убежищ своих соплеменников, — какие бы муки ни пришлось переносить.
Люди разошлись и отправились к своим группам, чтобы вместе с остальными вздремнуть несколько часов и набраться сил. Когда Ако остался один, возле него из темноты вынырнула женщина, которую он любил больше всего на свете.
— Ты жив и здоров, Ако… — сказала Нелима. — Я очень рада. Плохо, что я не могу всегда быть с тобой. Тогда мое сердце было бы совсем спокойно.
— Думай о нашем ребенке, Нелима, — ответил Ако. — Тебе во что бы то ни стало надо остаться в живых… ради него, Нелима.