Шрифт:
Дарья
Славик с бешеной скоростью летел на своем мотоцикле по проселочной дороге. Отчим Дарьи весь бледный крепко держался сзади, но знал, что при аварии ничто уже не спасет его. А Славик хотел показать, как он владеет своим любимым транспортом. Перед Дарьей он уже продемонстрировал свои навыки вождения. Девушка ему нравилась. Он хотел продолжить общение и выполнял все ее просьбы. Когда Дарья предложила ему поездку на дачу, юноша с радостью согласился, так как еще не знал, что она поручит ему перекинуть привезенный навоз на грядки. Славик был совсем молоденьким, ей нравилось им манипулировать, но сама заглядывалась на более взрослых молодых людей.
«Дракончик» – высокий молодой мужчина появился в ее жизни ненадолго. Он оказался женат, да и не интересовали его девушки, не обладавшие умственной харизмой. Не было в Дарье того,
– Слишком ты себя любишь – сказал Дракончик и ушел, чтобы больше не возвращаться.
Казалось, что Дарья и не переживает вовсе. Но мать понимала, что это не так. Дочь умело скрывала свои чувства и переживания.
Мама всегда была готова помочь, «кинуться на амбразуру», но при этом быть строгой. Еще в раннем детстве девочка c большими голубыми глазками и светлой головкой росла трудно воспитуемым ребенком. Устраивала истерики, могла лечь на пол магазина и громко рыдать, пока не купят желаемое, но при этом, внимательно наблюдала за реакцией взрослых. Обычно, мама просто оставляла ее и выходила. Так и прекратились покупные истерики. Став, чуть постарше дочь стала похитрее. Однажды, совершив небольшой неблаговидный проступок, сидела за столом и выслушивала мамины наставления о том, что так поступать нельзя. Неожиданно вернулся отец и войдя в квартиру увидел, что дочь уронила головку на стол, предварительно подложив ручки под нее, и громко с всхлипываниями плачет. Мама от неожиданности такого поведения дочери на мгновение даже растерялась. Но, взяв себя в руки, отвернулась и продолжила свою бесконечную домашнюю работу. Отец, как правило, не вмешивался в воспитание.
Хорошо учиться, как старший брат, девочка не хотела. Тройки в дневнике затмевали более редкие четверки, а уж пятерка была за праздник. И только в этом случае девочка сразу громко заявляла о полученной повышенной оценке. Мама очень радовалась и высказывала надежду, что и в дальнейшем домашние задания будут выполняться качественно. Мама свято верила в честность выставляемых оценок. Поэтому, когда учительница выставила итоговую четверку по английскому языку, то мама пришла в школу и сама сказала, чтобы не ставили завышенные оценки. Ей хотелось истинных знаний у детей. Справедливости ради надо сказать, что все же тройки у дочери чередовались с четверками. Не любя теорию, девочка с удовольствием занималась прикладными работами и в итоге, еще в школе, получила специальность швеи-мотористки, а также окончила курсы машинной вышивки. Дома это была живая, но скрытная девочка. Подружка с нижнего этажа подъезда часто приглашала Дашу играть вместе во дворе дома, находя себе там занятия. Домой ребенок прибегал уже затемно, падала замертво на диван верхней половиной туловища, и тут же засыпала. Мама мыла ее полусонную и укладывала спать. Подрастая, Даша не стремилась сама что-то делать, но вынуждена была выполнять все мамины задания. Бабушка, мамина мама, с которой Даша прожила целый год без своей мамы, была менее строгой, и девочка очень любила ее. И дедушку любила, но была более близка к бабушке. Они повели ее в первый класс, помогали решать задачки, писали сочинения и оберегали во всем.
Когда бабушка, привезла внучку родителям и вскоре слегла с обострением болезни, Даша в больницу к ней бегала сама. Мама отмечала все это и предполагала, что у нее растет хорошая помощница, а они, родители, не останутся без внимания дочери, когда та вырастет. И очень надеялась, что у нее растут хорошие дети. Школьные уроки никто не отменял и в дневнике, и в четверти должны стоять хорошие отметки за истинные знания.
Отец почти не принимал участия в воспитании дочери. Ему было достаточно того, что их сын учился отлично. А на дочь он обратил внимание, когда заметил пропажу юбилейных монет. Отец любил собирать юбилейные монеты и прятал их в коробке наверху книжного шкафа. Так, чтобы подальше от детей. Но Дарья, видимо, подглядела и стала вытаскивать из коробки деньги. Сначала один большой рубль истратила. Папа не заметил. Тогда дочка взяла уже три, потом еще несколько монет. Наконец, отец стал замечать утрату. Пересчитал и через несколько дней, убедившись в пропаже, сказал об этом жене. Маме было стыдно за дочь. Ведь она является ее продолжением. Казалось, что воспитание бабушки, часто прощавшей внучке шалости и любящего дедушки всего в
Перестройка
Заканчивались восьмидесятые годы. Сын учился в Москве в престижном университете. Бабушку уже несколько лет как похоронили. Отец часами сидел за пишущей машинкой и набирал статьи с разбором философских вопросов. В научных кругах Владимир Васильевич слыл знающим специалистом, уважаемым человеком. Однако замкнутость, нежелание общаться по вопросам, не относящимся к философии, отторгали от него людей. Сложности в общении проявлялись и в семье. Особенно трудно ладить было после защиты его женой диссертации. В глубине его натуры прятался домострой. Мужу не хотелось, чтобы жена была на одном с ним уровне, даже несмотря на разные специальности. Появились разногласия, появилась и другая женщина. Наконец, сложный период прошел. Родители развелись и разъехались по разным квартирам.
Шла перестройка. В стране был хаос и на поверхность повылезали бандюганы, которые отжимали у людей все, что можно. Страна воспитала наивных людей, которые верили тому, что произносилось вслух или было напечатано. Это было опасное время. Школьные подруги дочери были такими же, как и ее дочь, с большой установкой только на замужество. Все девочки хотели получить иностранного принца и желательно без трудностей. На худой конец, нашего доморощенного олигарха, не задумываясь о путях заработанного им богатства. Просто как манну небесную. Раз – и она королева в коттедже. Когда школьный аттестат был получен и надо было поступать в институт, Дарья почти не задумывалась о поступлении. Подруга, едва дождавшись получения аттестата, устроила свадьбу, и Дарья была приглашена в подружки. Это было более интересно, чем поступление в институт, которое отошло на задний план. Мать не отпускала, так как документы не были поданы в институт, а срок приема документов уже подходил к концу, но Дарья уехала. Год пропал. Вернулась Дарья на третий день. Рассказывала мало. Да и что рассказывать. Все ее рассказы были о том, как она старалась правильно поступить, но вот окружающие ее люди все делали не так, как надо.
Все же мать, несмотря на свою занятость в университете, собственный бизнес для поддержания материального благополучия семьи, когда все приходилось делать самой, подсуетилась, и заставила Дарью поступить учиться на подготовительное отделение медицинского университета. Для девочек конкурс в медицинский был выше и приоритет отдавался девушкам из сельской местности. Поэтому подготовительное отделение давало возможность лучше подготовиться к экзаменам, да и они были уже внутренними.
Трудное время перестройки заставило людей искать новые заработки. Небольшие зарплаты и те задерживались. Отчим, уже два года живший в семье, был чиновником и зарплату получал с большой задержкой. Мама попыталась открыть свою швейную мастерскую с надомницами. Приходилось самой таскать тюки с тканью, кроить. И все бы ничего, работать все хотели и женщины подобрались хорошие. Так сочетая работу в университете, подготовкой к занятиям и поддержания на плаву швейной мастерской семья пыталась выжить. Но родственники мужа восприняли открытие мастерской насторожено.
– Ира, но это же афера – с удивлением отреагировал на сообщение о мастерской отец мужа.
– Афера сидеть и ничего не делать, получать хорошую пенсию и возмущаться – парировала невестка.
Отец мужа был военным, ловил бандитов в годы войны, как он сам рассказывал, и ему, выполнявшему приказы была непонятна перестройка. Но после тех слов, возражать он не стал. Доволен был, что у сына хорошая невестка, да и девочку они полюбили. Родные внуки жили в Белоруссии и к дедушке с бабушкой не приезжали.
Мастерская спокойно жила своей жизнью до тех пор, пока не начали сдавать готовые вещи в универмаг. Принеся к товароведу упакованный комплект вещей, с этикетками Ирина встретила пренебрежительный взгляд и возглас:
– Показывайте, что у вас.
Развернув вещь и потрясая ее слегка, товаровед скептически оглядела и произнесла:
– А рюши то здесь зачем?
В магазинах было мало вещей, китайские товары только начали заполнять прилавки и ночные женские сорочки были нужны. Модель выгодно отличалась от простеньких фасонов, но сдатчице было стыдно за принесенные вещи. Она быстро согласилась с ценой, все оформила и ушла. Две недели не приходила, предполагая, что сейчас придется все нести назад. Что делать, куда деть сшитое? А люди продолжали работать. Постельное белье, сорочки. Но когда пришла в магазин и получила расчет за товар, увидела, что все было продано в день приема.