Потерянные души
Шрифт:
— Ненароком… Я была так зла на него за то, что… Я решила, что он хочет бросить нас в столь трудное время… Влас, постарайся меня понять: если ему придется уходить…когда ему придется уходить, я не хочу остаться в его памяти такой…
Даже если бы мужчина попробовал остановить ее, удержать силой, она бы все равно вырвалась, не слушая возражений. Может быть, поэтому Влас не стал даже пытаться, только, вдохнув, как-то неуверенно повел плечами и сказав лишь:
— Я, пожалуй, пойду, — поспешно скрылся за деревьями.
Колдунья же, убедившись,
Внизу, в просторном белоснежном зале с поднимавшейся прямо в небо широкой беломраморной лестницей ей встретился Ясень.
— Что-нибудь случилось? — увидев взволнованное лицо Дубравы и настороженные, полные боли глаза, спросил он.
— Нет, — поспешила его успокоить женщина. — Я…Я просто хотела поговорить с Черногором. Он наверху?
Колдун облегченно вздохнул, но его тело, движения оставались скованными, напряженными.
— Старшего нет в замке, — промолвил он. — Обряд испытания…
— Великие боги, как же я могла забыть! — пораженная, прошептала Дубрава. — А я-то удивлялась, куда все подевались.
— Это первый обряд нового времени и многие захотели, если уж нельзя в нем участвовать, то хотя бы увидеть все своими глазами.
— И Старший разрешил? — ей давно было пора привыкнуть к но-визне всего происходившего и перестать удивляться, но она никак не могла перешагнуть через то, что столько лет, всю прежнюю жизнь казалось привычным и незыблемым.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Ясень. — Послушай, может ты согласишься побыть пока вместо меня в замке? А я пойду…
— Странно, что ни ты, ни Влас не участвуете в обряде, — начав задумываться, промолвила колдунья.
— Он велел мне оставаться здесь… — губы колдуна дрогнули: — А разве Влас не с ним?
— Не знаю, — не спуская с Ясеня пристального взгляда насторо-женных глаз, ответила Дубрава. — После того, как мы расстались, Влас мог пойти… А когда начнется обряд? На закате?
— Нет, — колдун как-то болезненно поморщился. Его речь стала торопливой, отрывистой. — Это ведь новый обряд. Все началось в полдень, а к полуночи должно закончится.
— Но…
— Не спрашивай меня, Дубрава, я все равно и сам до конца не понимаю, знаю только, что Старший просмотрел море летопи-сей и законов и нашел в них самый древний обряд, придуманный богами еще на заре истории… Послушай, ты ведь все равно не собиралась туда ид-ти. Побудь до полуночи здесь.
— Ну… — колдунья никак не могла справиться с вдруг нава-лившимся на нее оцепенением. — Вообще-то мне надо вернуться к доч-ке. Я сегодня и так бросила ее надолго одну… — конечно, женщина понимала, что ее девочка — обычный колдовской ребенок и, перешагнув миг рождения, не нуждалась в матери в той мере, в какой она необ-ходима малышам лишенных дара. Да и Светлана была не одна — с ней рядом всегда оставался домовой. И все же… Но на миг заглянув в глаза Ясеня, она увидела в них такую мольбу, что, вздохнув, вынуждена была согласиться с просьбой колдуна. — Хорошо. Только я прине-су малышку сюда. Думаю, Черногор не станет возражать.
— Конечно, нет! — обрадовался ее собеседник. — Ты же знаешь: в замке всегда рады детям. К тому же испокон веков считалось, что чем больше времени малыш будет проводить здесь, тем больше будет его сила. Это, конечно, выдумки, но все же… Я побежал, Дубра-ва, — и колдун исчез, словно растворившись в воздухе.
Вздохнув, женщина оглядела вдруг начавший казаться таким пустым колдовской замок, повернулась, чтобы сходить за до-черью. И вдруг…
"Если хочешь, я перенесу ее сюда", — донесся до нее незнакомый глуховатый голос, похожий на дуновение ветра.
— Кто здесь? — от неожиданность колдунья вздрогнула. Она пони-мала, что находилась не в том месте, где что-то может ей угро-жать, и, все же, страх своими острыми коготками скользнул по ее душе.
"Прости, если я напугал тебя, — спокойным, ровным голосом про-должал невидимка. — Не бойся меня: я всего лишь дух замка".
— Дух замка? — повторила та, застыв на месте. Она и представить себе не могла, что в мире найдется что-то, способное заставить ее вновь поверить в сказки. Но то, что происходило с ней сейчас, ка-залось столь невероятным…
"Да", — ей на миг показалось, что она видит сухого седоволосого старика с добрыми задумчивыми глазами, преисполненными тысяче-летней мудрости.
— Прости мое удивление, но мне раньше никогда не приходилось говорить с подобными тебе.
"Обычно духи замка молчаливы и беседуют только с хозяином, но я так долго пробыл в одиночестве, что господин разрешил мне разговаривать и с другими колдунами, приходящими в мои стены… Я не терплю одиночества… Я могу рассказать много удивительного, колдунья, только не оставляй меня одного".
— Ты действительно можешь перенести сюда мою малышку? И это не причинит ей никакого вреда?
"Она даже не почувствует, — в голосе духа послышалась смешин-ка, словно сомнения колдуньи забавляли его. — Ты забываешь, кем бы-ли мои создатели. Однако, — он снова стал серьезным, немного за-думчивым, — мне понятны твои сомнения: вы живете в жестокое вре-мя… Возможно, ты будешь больше мне доверять, если я скажу: меня разбудил твой Старший и теперь во мне есть частица и его души, как вы храните у себя на груди кусочки моих стен…"
— Хорошо, хорошо, — женщина улыбнулась, удивляясь своим сомне-ниям: ведь это — дом Старшего, разве он может причинить зло ее крошке? — Принеси ее, пожалуйста, ко мне.
Не успела она договорить, как прямо перед ней возникла колы-бель. Девочка, все так же сладко посапывая, дремала. Мать улыбну-лась: "Дети… Кажется, что они отсыпаются на всю жизнь, за все те бессонные ночи, что только предстоят, — вглядываясь в спокойное маленькое личико с розовенькими щечками и крошечным чуть вздерну-тым носиком подумала она. — Будто ничего и не происходит вок-руг… Надеюсь, домового не напугало ее исчезновение…"