Потерянные души
Шрифт:
– Сначала проверим точность фактов, – колдун открыл папку. – Так положено.
Ради встречи мастер Гьириб явно отвлёкся от важных дел – он постоянно поглядывал на часы и отвечал быстро, сухо, лишь бы побыстрее перейти к сути. Мьёла повторный допрос тоже раздражал, как и всякая кабинетная работа. Он был честен не только с окружающими, но и с самим собой, и давно признал, что ему проще догнать и скрутить преступника, чем вычислить его по фактам – в этом направлении мозги у него работали не очень. Но раз сейчас обстоятельства сложились именно так…
Осторожный стук в дверь стал облегчением для обоих.
– Это Сьят. Он замещает мастера Рьена… во всём.
– Не вовремя начальник-то ваш отчалил, не вовремя… – проворчал глава ведомства и повысил голос: – Заходите!
Мьёл едва не ляпнул, что они вообще-то больше десяти лет в сыскном деле и на заднице в кабинете, перебирая бумажки, не сидят, но мудро прикусил язык. Не дело это – уважаемое начальство своим поведением позорить.
Сьят, оставив пальто на вешалке в коридоре, вошёл, вежливо поздоровался, представился и сел на второй стул.
– Продолжим, – сухо сказал мастер Гьириб. – Все связи Бьюры и мы, и сыскники проверили по нескольку раз. Её семью – родителей, братьев и сестёр до десятого колена, её друзей – до начальной школы и друзей её друзей, её приятелей и случайных знакомых. И, конечно, сослуживцев – всё Колдовское ведомство, от личной помощницы Бьюры до архивариусов и дежурных. После так же проверили связи мужа и детей – и семейные, и дружеские, и приятельские, и рабочие. А заодно и связи друзей-приятелей. Во всех проверках использовалось больше десяти разных заклятий правды, но так ничего и не выяснилось. Бьюра отправилась к набережной через парк в начале третьего часа дня и исчезла – вот и всё, что нам известно.
– На улице её тоже никто не видел? – осторожно вмешался Сьят.
– И мы, и вы проверили правдой всех работников булочных и чайных – как по пути на набережную, так и на пути к месту работы, – ответил глава Колдовского ведомства. – Лодочников, художников, мошенников и постоянных гуляк тоже всех не по разу опросили. Бьюру никто не видел. Она неведомым образом испарилась в парке посреди бела дня.
Сьят забрал у Мьёла дело, вытащил первый лист и положил его на стол:
– Пожалуйста, посмотрите, верен ли портрет пропавшей. Это она?
Глава глянул искоса и сердито уставился на сыскников:
– Если это шутка, молодые люди, то несмешная и неуместная. Это не Бьюра. Это её старшая дочь. Они в чём-то внешне похожи, но это не Бьюра. Откуда у вас этот портрет?
– Нарисован со слов личной помощницы, которая последней видела Бьюру живой и, как я понял, была её доверенным лицом, – спокойно сказал Сьят. – Полагаю, у ваших колдунов на руках был такой же портрет, и именно поэтому пропавшую никто не опознал. Она никуда не исчезала – её увели под воздействием. Просто заморочить головы тройке сыскников и пятёрке колдунов, внушив, что на портрете изображена именно Бьюра, проще, чем всем работникам закусочных и набережных. Кстати, муж и дети пострадавшей, по описаниям наших сыскников, во время следствия оказались странно невменяемыми – вроде как от горя. И никто не смог ни портрет Бьюры найти, ни описать толком её внешность. Да и вы тогда отсутствовали.
– Молодой человек, – мастер Гьириб посмотрел на рыжего как на несмышлёныша, – вы в колдовстве хоть немного понимаете?
– Я в другом понимаю, –
Мастер Гьириб помрачнел, глянул на него исподлобья и признал:
– Нет. Обо всём – не знал. Бьюра докладывала лишь о заказах – о конкретных оплаченных заказах. Или о моих личных указаниях. Чем они занимались между делом, меня интересовало мало.
– То есть они могли придумать и то, что обманет заклятье правды, а вы об этом ни сном ни духом? – в лоб спросил Сьят.
Повисла тишина. Теперь уже оба колдуна уставились на рыжего со смесью изумления и недоумения.
– Это же вы рассказы в «Вестник Семиречья» пишете, да? – мастер Гьириб опёрся о стол. – Что вы ещё нафантазировали?
– Это не фантазии, – рыжий тонко улыбнулся. – Всё возможно и всё существует, пока не доказано обратное. Если появился запертый замок, значит, к нему есть ключ. И невидимость тоже вероятна, пока её пытаются придумать. И заклятье правды обойти можно. Когда придумали яды, то подобрали и противоядия, так? И к вашей правде наверняка есть «противоядие».
– Вы очевидно полагаете, что помощница Бьюры, Льеса, и есть похитительница? И она смогла всех обмануть? – после новой затяжной паузы сухо уточнил глава.
– Это была одна из версий, пока не оказалось, что портрет – подделка. Теперь я именно её и подозреваю, – кивнул Сьят. – Расскажите о Льесе. Всё, что знаете.
В этот момент на столе вспухла чёрная лужа с письмом.
– Это тебе, – мастер Гьириб протянул записку Мьёлу. – Или всё-таки нам.
Мьёл развернул записку и прочитал: «Матушка просила передать, что женщина жива, и это точно. Иххо».
– Матушка Шанэ уверена, что Бьюра жива, – сообщил он. – И лично я ей верю. А вы?
Глава ведомства кашлянул и быстро заговорил:
– Льесе шестьдесят один год. Одно время я думал её главой отдела поставить – она обязательная, исполнительная, обстоятельная, умная… Но вот творчества в ней маловато. Помощница – да, отличная: и Бьюра, и её предшественник Дьит всегда были Льесой довольны. Но выше должностью – нет. Живёт одна. Мужа похоронила несколько лет назад – он чем-то сильно болел. В то время она продала дом и переехала в комнатушку гостевого дома, чтобы устроить мужа в хорошую больницу, но лечение его не спасло. Детей нет. Насчёт родственников не знаю, но в деле читал, что она приютская. Коренная северянка и семиреченка. В Колдовском ведомстве работает с шестнадцати лет, как и большинство из нас. До секретных разработок занималась то зельями, то артефактами, но на самом деле документацией – сама мало что делала, зато отлично составляла описания и отчёты. Сейчас Льеса временно замещает Бьюру. Вот, пожалуй, и всё.