Потерянные в прямом эфире
Шрифт:
Я во все глаза смотрела на Арсения, не в силах переварить услышанное. Слов у меня не было. Одни лишь междометия и проклятия — на наши с Ключевским головы.
— А ещё я, когда от Андрея уходил, — мой собеседник, видимо, решил быть искренним до конца, — карту свою оставил.
Вот и причина нашей лени сходить в магазин.
Молчала, пытаясь осмыслить ситуацию, которая на деле выходила крайне жуткой. Четырнадцатилетний ребёнок один в Москве без денег, но зато с кучей проблем.
Я вздрогнула, представив, чем это могло закончиться, правда, сам
— Ну сама посуди. Это же самый лучший выход из ситуации. Ты вписана в моё свидетельство о рождении, значит, никаких вопросов быть не должно. Главное — приди со мной в школу, успокой Ирину Николаевну, ну и всё. А там я уж сам как-нибудь батю дождусь.
— Когда он возвращается? — машинально спросила я.
— Не знаю. Там же очередной локдаун. Ему нужно было буквально на пару дней, и вроде бы всё красиво получалось. А в итоге… он застрял. В общем, как только границы откроют.
— Как ты с ним общаешься?
— Через вичат.
— Ну да, — бесцветным голосом согласилась и закусила губу.
Между нами повисла тишина, резко контрастирующая с той бурей, что разворачивалась внутри, бросая из одной крайности в другую. Но в центре всего стояло жгучее ощущение, что всё вышло из-под контроля. И даже не сейчас, а тогда, много лет назад. Я уходила от них в полной уверенности, что Игорь как никто другой сможет позаботиться о благополучии ребёнка. И вот, спустя четырнадцать лет Арсений дерётся в школе, прогуливает уроки и не может дойти до магазина, ибо где-то посеял карту.
— Пожалуйста, — в итоге совсем по-детски попросил он. — Тебе же это ничего не стоит. Просто прийти в школу и сказать там пару слов, а потом… потом я тебя больше не потревожу. Обещаю, что ты обо мне даже не услышишь.
Стало тошно от того, что ребёнок видел ситуацию именно так, будто мне было противно общаться с ним.
— Хорошо, — кивнула я головой. — Я пойду в школу… но только при одном условии.
— Каком? — в момент напрягся он, видимо, ожидая, что вот сейчас у меня вылезут рога и хвост и взамен за свою услугу я потребую отдать мне свою душу, почку и все его карманные деньги.
— До приезда Игоря ты будешь жить со мной.
Глава 3
Моё второе утро в «Ассоль» началось вполне мирно. Учтя ошибки предыдущего дня, в офисе я появилась в тёмных брюках и белой футболке, позаимствованных у девочек с этажа. А вот с обувью опять было сложно. Будучи обладательницей достаточно скромного размера ноги, я «вываливалась» из всех предложенных вариантов, поэтому пришлось вновь гордо вышагивать на своих шпильках. «Ну и чёрт с ними», — решила, готовясь к тому, что весь день спокойно просижу где-нибудь в уголочке за компьютером.
Придя за полчаса до обозначенного времени, я направила все свои силы на налаживание контактов с «товарищами по несчастью» — другими студентами-практикантами. Ничего сильно выдающегося в них не обнаружила, убедившись в правильности выводов вчерашнего дня. Парни — в количестве трёх штук — выглядели настолько обыденно, что по истечении нескольких лет я
Нашей компашке был выделен небольшой закуток, расположенный в самом углу опенспейса. Несколько столов, компьютер и забытый кем-то фикус, практически завядший и всеми заброшенный, который я буду выхаживать весь следующий месяц одного упрямства ради.
Ребята что-то негромко обсуждали, сидя вокруг стола, я же оккупировала свободный компьютер, просматривая письма, которые с таким старанием сочиняла половину вчерашнего дня. Итоговый вариант мне очень понравился. Глубоко в душе надеялась на то, что мой текст оценят и как минимум отметят это на словах, как максимум — пустят в работу.
Я вообще была достаточно высокого мнения о себе и своих способностях. Поэтому, когда на нашем горизонте появилась Регина, я уже мысленно потирала руки в ожидании своего звёздного часа. Единственное, помня вчерашние наставления Игоря, всеми силами старалась сохранять внешнее спокойствие и вообще казаться максимально безразличной. Что, впрочем, не мешало мне в нетерпении ёрзать на стуле.
Следующие пять минут отдалённо напоминали знаменитую сцену из «Приключений Шурика», где озвучивали список разнарядок на день. Правда, выбора нам никто не давал.
— В распоряжение рекламщиков у нас сегодня пойдёт, — начала Морозова, выдерживая длительную паузу, — Комаров.
На что Илюша просто кивнул головой, без лишних вопросов принимая свою участь на ближайшие восемь часов. Примерно так же реагировали все остальные, пока очередь не дошла до меня, оставленной на десерт.
— Бодрова, — абсолютно будничным тоном озвучила она, — сегодня на рассылке. Корреспонденцию и расходы на проезд получишь на ресепшене.
Все покосились на меня: кто-то с сочувствием, кто-то с плохо скрываемым злорадством, мол, довыделывалась.
— Но… это же работа курьера, — возразила наивная я.
За что тут же получила морозный взгляд под стать фамилии ведущего маркетолога.
— А у нас, Бодрова, любой труд почётен.
Спорить дальше не стала. И не потому, что испугалась, скорее, взыграла гордость и уверенность в том, что это всего лишь попытка поставить меня на место.
В общем, второй день практики прошёл плодотворно: пока остальные ребята постигали азы маркетинга, я каталась по Москве с охапкой бумаг в руках и гудящими от каблуков ногами. Во всей этой ситуации был один плюс: в метро было прохладно, утренний поток столпотворения уже схлынул, поэтому можно было ощутить даже некоторое подобие комфорта.