Потерянные в Зазеркалье. Четыре книги в одной
Шрифт:
Виктор услышал, как шаги подошли к двери кладовки, и быстро спустился вниз. Дрожащими руками, он ухватился за вторую веревку и быстро полез вверх. Лезть вверх, с грузом, да еще в таком нервном напряжении, было не так просто как спускаться, но Виктор преодолел высоту и, забравшись в комнату, выглянул в тоннель и прислушался. Вода хлюпнула и Виктор, быстро затушив фонарь, стал напряженно смотреть в щелочку на происходящее внизу.
Внизу, загребая ногами воду, осматривали тоннель полицейские. От них до него оставалось несколько метров. Виктор с мешками, набитыми мало сказать драгоценностями, но вернее, сокровищами клана, был в ловушке. Теперь он клеймил себя последними словами и за дурь, и за жадность и за тупость, которая была еще хуже, чем дурь. Вместо того, чтобы оставить комнату в покое, он подставил сокровища под угрозу захвата. О себе он уже не думал.
– Прав был Жак. Я трепло и м-к, – Виктор крыл себя всеми последними словами. – Но что, что делать? Нужно попробовать выйти через другой ход. Простоты захотелось! Через дверь пошел! Вот и вляпался. От добра, добра не ищут, нужно было лезть сюда через проход в стене! И все было бы нормально.
В надежде выйти отсюда, спася хотя бы один мешок, он рванулся к выходу через щель в стене дома. Проползя по ступенькам вверх, он миновал опасный участок, и уже почти вздохнул свободно. Виктор хотел снять с себя мешок и первым вытащить его на свет через пролом, но прислушался и снова услышал подозрительные шорохи, это были голоса полицейских.
– Сейчас посмотрим господин сержант, – сказал один из них, и Виктор увидел ботинки полицейского и свет фонаря, пробирающегося к пролому и ходу за ним. Виктор сполз со ступенек, и прикрыл первую дверцу. Он представил, как она смотрится с улицы, и подумал, что полицейские не найдет прохода натолкнувшись на видимость стены.
ОН снова прислушался и не заметил никаких звуков, приближающихся к нему.
– Не уйдет, – вдруг раздался голос совсем близко. Здесь как будто проход…А нет, там все завалено. Человеку пролезть не получится.
Виктор спустился еще ниже и прикрыл вторую дверь.
Если они откроют первую, то догадаются и до второй. Я в капкане. Виктор метнулся к двери в туннель, там ходили полицейские.
– Веревка, господин полицейский. Он точно где-то здесь!
– Конечно, я и веревку подтянуть забыл, растяпа! – подумал с ужасом Виктор.
– Если он здесь, то никуда не денется. Ну-ка лезь по веревке, Патрик, посмотри, нет ли там какой-нибудь ручки или дверцы…
Виктор услышал стук металла в дверь люка.
– Здесь кажется вход… – прокричал полицейский.
– Вы окружены, услышал Виктор его голос. Советуем выйти и не сопротивляться.
– Это конец! – подумал он, и от беспомощности бросил взгляд на углы комнаты, на разбитое зеркало на стеллажи на маленький столик, и в душе у него все сжалось. – Не Ивана нужно будет предавать жертве, а меня! – подумал он и представил, как они корчатся в огне вместе с другом. А Жак стоит, сложив руки на почетном месте и молча, смотрит на их мучения.
Но тут в голове у него пронеслась фраза, написанная на бумаге.
– Зеркало множит миры, – вспомнил Виктор перевод. Множит, но зеркала то нет! И удрать в эти миры не получится. Постой! Он же пишет разбитое зеркало. Он имеет ввиду, что … можно …использовать его осколки! Ну конечно! Это для меня разбитое зеркало обозначало просто то зеркало, которое потом разбили. Я думал, что оно в целом своем виде множит миры. Но дед видел зеркало целым, так почему он упомянул разбитое? Потому что он видел, предвидел эту ситуацию, и намекал на то, что все это произойдет, и зеркало разобьют, и тогда…нужно использовать его осколки.
Лом полицейского пытался подцепить дверцу за счет маленькой щели, и пока что им это не удавалось. Запор выдерживал усилие полиции.
Виктор сосредоточился и попытался привести голову в думающее состояние. Он положил мешок и подобрал осколки зеркала. Быстро посмотрев на них, он проигрывал возможность применения их для получения коридора. Но коридор в зеркалах не возникал. Осколки не ловили тот самый ракурс, который показывает этот вид с коридорами!
Секунды щелкали, и за дверями продолжали раздаваться стуки и голоса. Виктор уже не понимал смысл и последовательность происходящего и произносимого за стенами. Он судорожно думал. Он поднимал другой осколок побольше, и пробовал, пробовал получить коридоры.
– Нет! – с досадой положил он их на стол. Ничего не получается! – Постой! Зеркала должны быть разными. И у меня есть второй осколок! Который мне подарила та девочка, Клара Виктория. Доченька! – от сентиментальности у Виктора в глазах появились слезы.
Он достал второй осколок, и настроил их в нужном виде, глянув краешком глаза, в отражение их друг в друге. Он увидел длинный, бесконечный коридор, уходящий в туман, с подсвеченными, каким-то неземным светом, ответвлениями в стороны.
– Ага, попался! – обрадовался он, почему– то понимая, что идет в правильном направлении. – Что дальше?
От удачи, в голове, прояснилось, и Виктор четко понял, что, то, что попадает в пространство между двумя зеркалами, образующими коридор, может там затеряться, уносясь в это пространство!. Его самого сколько раз затягивало туда.
– Все понял! – радостно подумал он. По крайней мере, он чувствовал, что это и есть тот самый выход из положения.
Виктор развел руки и поместил между осколками мешок с холстами и драгоценностями. Он увидел как через секунду, мешок завибрировал и стал таять на глазах превращаясь в мираж, который исчез тоже.
– Разбросает по мирам, но чтобы потом собрать! – радостно вздохнул он.
Теперь он знал что делать. Он поместил второй мешок между рук с осколками зеркал. И второй мешок растаял. Виктор секунду смотрел на пустое место. Чудо привело его в восторг. Но шум за стенкой заставил его снова поторопиться. Виктор исчез третий мешок и принялся за столик, потом стеллаж, потом диван, на котором он спал, вскоре в комнате не осталось ничего. Она была пуста. Оставалось только разбитое зеркало. Виктор поместил и его. Теперь в комнате был только он.