Потерянный Город
Шрифт:
– Будем читать книжки, - пробубнил он недовольным голосом. Его лица я не видела, но чувствовала, что ему не нравится этот разговор.
И что с того? Мне тоже много что не нравится в этой жизни.
– Ага, вслух, друг другу. Завтра же начнем с Шекспира.
Он ничего не ответил, прикинувшись в миг уснувшим. Я отвернулась от него с неприятным осадком на душе, словно опять со стенкой разговаривала.
Остаток ночи я проспала почти без сновидений, чему была несказанно рада.
Наступило утро. Мы вышли из дома, когда солнечный диск слегка подмигивал из-за линии горизонта. Сложили половину
Он убил Рика с расстояния около двух метров, у него было время на прицеливание, пару секунд сделали свое дело. Когда я его нашла в той коморке на заправке, он стрелял почти моментально и почти в упор, между нами было около метра, и он промазал, а в Рика нет. Счастливая ли это случайность, или знак свыше, я не знала.
Мы покинули дом, я последний раз оглянулась, записывая в памяти образ места, где мне было не так уж и плохо.
Нога отдавала далекой болью при каждом шаге, и я все еще немного хромала, что замедляло нас. Перед выходом мы в сотый раз осмотрели затянувшуюся рану. Хирург из Алекса, конечно, так себе, но больницы у нас на пути не предвидится, так что - аплодисменты и овации ему.
Алекс повел меня окружным путем, минуя яму с фонарным столбом и кострищем из людских костей. Все это время я упорно даже не смотрела в ту сторону. Призраки этого кошмара преследовали меня по ночам, отчего я часто просыпалась с криком в горле. Для себя я решила, что это все произошло с кем-то другим, что не я стояла у изгороди, как изваяние, что не я видела собственными глазами, как вспыхивали люди. Кто-то другой. Друг, брат, сват, но только не я.
Мы поднялись на холм. Солнце катило по небосводу свою яркую колесницу, перед глазами открывалась необычайная красота: снежные дали, переливающиеся словно бриллианты. Даже не верится, что мы потеряли этот мир. Впереди, укутанный туманом, очерчивался Город, а перед ним - снежная равнина. Идеально белая, почти нетронутая, божественно ослепительная. День, максимум два, пути, и мы на месте.
Не так-то далеко, оказывается.
– Ну, что? За руку с Богом по минному полю?
– спросил Алекс, оглядываясь на меня. От вчерашнего неприятного разговора не осталось и следа, Алекс тоже рад был двинуться куда-нибудь, пусть даже в Город.
Я была благодарна, что он не вспоминает и не тыкает меня в то, какой гнусной я порой бываю.
– Интересное предложение. Вперед!
18.
Я ошиблась в расчетах, Город оказался намного дальше: лишь через пять дня мы дошли до его стен, возвышающихся серой границей. Он лежал перед нами, окольцованный бетонной оградой высотой в пять метров с колючей проволокой наверху. Не очень-то гостеприимно.
Раньше города всегда ассоциировались у меня с заводами, тугими узлами линий электропередач, выхлопными трубами и электроникой. Сейчас многое изменилось: Город стоял, словно вымерший, посреди белоснежной тверди. Его полуразрушенные дома-высотки клыками протыкали небо, словно в укор людям за то, что они сделали.
Мы стояли с Алексом на небольшом холме, открывающем нам достаточный обзор. У меня перехватило дух от мысли, что я все-таки дошла до него. Я сделала это, несмотря на все возникшие на пути препятствия.
– Выглядит симпатичненько, - съязвил Алекс.
– Только я ворот не вижу. А ты?
– Пока нет, но где-то они же должны быть.
– Может быть, их нет?
– он присел на корточки, цепляя пальцами свежий хрустящий снег.
– Вдруг, его оцепили как карантинный?
– Ты меня не переубедишь.
Теперь, когда до Города оставалось рукой подать, я стала непоколебима в своем намерении попасть на ту сторону бетонных стен.
– Попытаться стоило. Пошли, - он стал спускаться по снежному покрывалу, все больше удаляясь вниз.
Мы дошли до бетонной стены и двинулись вдоль. День выдался на удивление теплый.
– Довольна?
– внезапно спросил Алекс.
За все пять дней мы больше не поднимали вопрос о целесообразности похода в Город, словно это само собой разумеющееся, и я подумала, что Алекс попросту смирился.
– Опять начинаешь?
– Мы же почти пришли туда, где свет, тепло и счастье, а не грязь и слезы. Только ни света я не вижу, ни тепла не ощущаю, да и счастья пока не прибавилось.
Алекс обвел рукой бетонное ограждение, находящее по левую сторону от нас, мол, смотри, вот тепло и счастье, наслаждайся. Шутник нашелся.
– Не смешно, - пробубнила я.
На самом деле, радовалась бы, но что-то внутри кричало "Беги отсюда!". Я все никак не могла определить, что же тут было не так. Чем ближе я приближалась, тем больше нарастала паника, пока еще мелькающая слабым маяком внутри меня. С виду все было нормально, но кошки скребли так, что все аж чесалось. Бетонная стена с проволокой? Это от заразных, не иначе. Ни одних ворот за все время, что мы идем? Это тоже сделано для безопасности жителей внутри. Один вход, удобно.
Никак иначе.
Наконец, впереди показались две дозорные вышки, выкрашенные черно-белыми полосками, словно леденцы. Наверху сидели охранники за защитными стеклами, а на крышах установлены прожектора. Для безопасности людей, мало ли что или кто может шляться тут по ночам.
Алекс нервничал: он то хватался за рукоять пистолета, то проверял, надежно ли сидит за поясом мачете. Город ему не нравился, меня уже тоже не сильно привлекал, но я вела себя спокойнее. Я все больше убеждалась в том, что Алекс что-то знает, но не рассказывает.
– Все нормально?
– решила поинтересоваться я, пока мы были еще вне зоны слышимости охранников.
– Да, а что?
– он вскинул голову, и в его глазах плескались отголоски паники.
– Нет, ничего. Просто мне страшно.
– Подожди, сейчас настанет тепло и счастье. Вот увидишь.
Несмотря на нервозность, взгляд Алекса сразу потеплел, как только я на минуту признала, что он прав, что мне действительно страшно, что да, ты - красавчик, а я глупая девушка.
– Ничего, бояться - это нормально, -ответил Алекс, -Мне тоже немного страшно.