Потерянный источник
Шрифт:
Лиз слегка приподняла бровь, посмотрев на мужа искоса, и сделала то, на что никогда в жизни бы раньше не осмелилась. Взяла и незаметно ущипнула его за бок, порадовавшись тому, что Яр надел на прием легкий шелковый камзол, а не какой-нибудь шерстяной с подкладкой.
И вслух добавила:
– Ах, не все так плохо, дорогой. Я не хочу, чтобы из-за моего самочувствия тебя обвинили в невежливости. Здесь так много интересных… людей, мы даже не со всеми успели познакомиться.
– Как скажешь, дорогая. – Ярвуд даже не дернулся на щипок, зато «дорогая» выделил голосом, просто обволакивая Лиз медово-пряной интонацией. –
«Все равно рано лечь спать тебе теперь не светит», – прочитала Элизабет в его глазах. Вот злодей!..
– Ну раз вы решили задержаться, разреши воспользоваться случаем и пригласить твою жену на танец, – тут же влез Рассел.
– Как-нибудь в другой раз, – недвусмысленно отодвинул Дэвида Ярвуд и сам повел жену в центр зала под заинтересованно-завистливыми взглядами почти всех мужчин, присутствующих на приеме.
Глава 19
– Это просто неприлично, – вполголоса прошипела старшая леди Грейхард, под руку с собственным мужем двигаясь к порталу и раскланиваясь со знакомыми. – Он все танцы танцевал только с ней! Не соизволил уделить внимание ни одной из достойных леди и не подпускал к этой… к этой ни одного мужчину, сверкая глазами, как какой-то крестьянин-собственник на посмевших прикоснуться к любимой кобыле! Это беспрецедентное нарушение этикета, и…
– Да брось, дорогая, когда мы поженились, я тоже не подпускал к тебе всю эту свору кобелей. Еще и на дуэли дрался, – хмыкнул лорд Грейхард. – У мальчика хороший вкус и естественные мужские инстинкты.
– Как ты можешь сравнивать! – возмутилась леди Марджери. – То я, а то…
– Да, дорогая, ты всегда была и остаешься самой прекрасной женщиной в мире, тут действительно даже сравнить не с кем, – спохватился ее муж, очень ловко вывернувшись из скользкой ситуации. – Но будь снисходительнее к мальчику, он имеет право на медовый месяц.
– Но почему она?! – все никак не могла успокоиться мать Ярвуда.
– Наверное, разглядел в девочке что-то, чего не заметили другие, – обтекаемо предположил лорд Грейхард, аккуратно поддерживая жену, когда они шагнули из портала на ковер в холле своего дома. – Во всяком случае, она умеет подать себя в обществе и достаточно хорошо воспитана. Надо будет разузнать все о ее родителях… не просто так ведь девчонка с улицы попала в лучшую академию королевства.
Сам Ярвуд тоже внезапно задумался о родословной Бетти. До ее феерического появления у Расселов он был уверен, что это обычная девушка из давно обедневшего рода. Умненькая, конечно, этого не отнимешь. Как и ее права продолжить обучение, если она пожелает.
Поступившие по гранту от государства, наоборот, обязаны были отработать свой долг или выплатить его, если их успехи в учебе перестали радовать преподавателей. Или, как в случае с Бетти, в дальнейшие планы вмешивалось внезапное замужество. И Ярвуд легко выкупил бы долг своей жены, но для этого требовалось ее согласие. Чтоб их всех по разным подпространствам раскидало, этих дураков в Сенате, внезапно решивших, что женщинам даже после замужества надо оставлять возможность принимать решения по некоторым вопросам.
Ярвуд даже не сомневался в том, что легко соблазнит собственную жену, и уж тем более не сомневался в том, что она довольно быстро забеременеет.
Но вот в том, что заучка-мышь согласится сидеть дома и не высовывать свой нос, Яр сильно сомневался. Особенно после ее сегодняшнего вальса с лордом Арчером.
Может, между ними что-то было? Не зря же все эти обмены странными взглядами и кокетливое постреливание глазками?
Бетти кокетничала, он сам видел! Мышь Бетти! С их завкафом… Бездна им под ноги! И тот велся на ее кокетство, строил лицо сурового защитника обездоленных и, даже… даже когда целовал Элизабет руку, при этом смотрел на нее таким взглядом, что у Яра кулаки зачесались.
Рассел-то просто сделал стойку по инерции. Да на это явление даже те, у кого давно не стоит, все равно сделали стойку! Вся мужская половина зала… Так что друга Яр прекрасно понимал, а вот Бетти… Бетти вела себя странно. Непривычно. И… провалиться ему в межпортальную дыру, но это было захватывающе! Легкая ненапряжная интрижка превращалась в охоту за добычей, которая вроде как была уже поймана и даже окольцована, но все равно пытается сопротивляться.
И вот где все это пряталось в мыши раньше? Там же, где грудь?! А смысл?!!
Наверняка во всем этом был какой-то смысл. Женщины тратят кучу времени, чтобы сделать себя более привлекательными. Показывают коготки, хотя бы чтобы похвастаться дорогим маникюром. А тут… балахон, тихий шелест вместо голоса, жалкое мямление – и вдруг, внезапно… Мышка Бетти умеет огрызаться!
Обязательно надо выяснить, откуда она, краса такая, свалилась в Академию и кто ее родственники. И почему она столько лет пряталась в серости, стараясь не привлекать внимания. И… что ее связывает с лордом Арчером?!
Вот под эти размышления Ярвуд принял душ, переоделся, полюбовался на себя в зеркало и, довольный, уверенный в себе и силе своего соблазнительного влияния на жену, отправился в ее спальню. Надежда повторить вчерашний «сон» наяву приятным жаром гуляла по телу.
Бетти он застал в халате перед зеркалом. Девушка сидела на мягком пуфике, свободно вытянув длинные ноги в смешных пушистых тапочках, полы его собственного шелкового халата в этой позе небрежно соскользнули в стороны, и у Ярвуда была возможность при ярком свете оценить точеные щиколотки, красиво очерченные икры и стройные бедра жены.
Девушка расчесывала волосы, небрежно перекинув всю эту блестящую золотом волну на одно плечо, и была как-то непривычно спокойна и расслаблена. Но когда она увидела в зеркале Яра, на секунду в синих глазах что-то промелькнуло, какая-то тень беспокойства.
Однако Бетти тут же вернула себе безмятежный вид и продолжила водить щеткой по свободно струящимся локонам, медленно и почти медитативно.
Ярвуд, подойдя к жене со спины, осторожно перехватил ее руку и забрал щетку, чтобы самому поучаствовать в наведении красоты. Бетти как-то загадочно улыбнулась в зеркале и позволила ему это без сопротивления. Но при этом буквально на мгновение длинные ресницы опустились, скрывая загоревшийся во взгляде лукаво-хитрый огонек. Вот на секунду! И потом как не было ничего, спокойствие и безмятежность.