Потерянный рай

Сергей Мартин

Конкретной цели его маршрута не было. Да и сам маршрут он мог выбирать на своё усмотрение, значительно отклоняясь от направления, заданного «просветлёнными». Однако Эйвен интуитивно чувствовал, что для каждого, кто ступил на Путь, старейшины избрали особые испытания, ожидающие юношей где-то там, куда их послали. Возможно даже, что «просветлённые» хотели столкнуть испытуемых именно с тем, что должно сыграть решающую роль в их осознании своего места в мире и выборе своего собственного жизненного пути. Это были лишь его догадки. В одном Эйвен не сомневался: Тэсис наверняка знал, что ожидает его ученика впереди. В напутственных словах Учителя угадывался намёк на грядущие открытия, которые сыграют важную роль в судьбе каждого. И, хотя они были адресованы каждому, Эйвен постоянно ощущал на себе особенно внимательный испытующий взгляд Тэсиса, будто тот обращался в основном к нему. Он очень старался оправдать надежды Учителя и был предельно внимателен, чтобы не пропустить те знаки, которые непременно должны были повстречаться на его пути. Что это будет, Эйвен даже не мог представить. Он полагался на собственную интуицию и судьбу.

Юноша упорно пробирался вперёд, выбирая более лёгкий путь, но стараясь не слишком отклоняться от генерального направления. Однако идти напрямик через лес было просто невозможно. Порой путь ему преграждали сплошные заросли кустарников и молодых деревьев, отчаянно борющихся между собой за жизненное пространство и животворный свет, с трудом проникающий сюда сквозь небольшие прогалы меж крон гигантов, которые приходилось обходить. Мешали и огромные корни, словно контрфорсы, подпирающие со всех сторон толстенные стволы и образующие замысловатую паутину на поверхности почвы. Нередко юноше приходилось прорубать себе дорогу сквозь густые переплетения лиан и перебираться через поваленные стволы. Даже хорошо тренированное молодое тело постепенно начинало уставать от постоянного напряжения сил. Эйвен сделал два коротких привала, выпив лишь по глотку воды. Воду приходилось экономить, ведь в лесу отыскать чистый источник не так-то просто.

К полудню лес начал заметно редеть, и идти стало легче. Но это обстоятельство не очень радовало Эйвена. Он знал, что теперь вероятность встречи с крупными хищниками значительно выше, чем в чаще джунглей.

Вскоре его предчувствия оправдались. Впереди, среди деревьев, он заметил стадо травоядных ящеров. Такие же встречались и в окрестностях посёлка за пределами долины. Эти толстые увальни не были опасны, но они всегда привлекали внимание тираннозавров – опаснейших хищников, равных которым по мощи, пожалуй, не было во всём известном мире. Повадки этого монстра Эйвен знал лишь по рассказам отца и других учителей. Ящер предпочитал охотиться из-за засады, устраиваемой обычно на звериных тропах или у водопоя, либо осторожно подкрадывался к стаду и внезапно нападал, в коротком рывке настигая жертву. На долгое преследование тираннозавр не был способен.

Юноша благоразумно рассудил, что скрэмб вряд ли сможет надёжно защитить его от такого огромного ящера, и потому предпочёл внимательно изучить обстановку вокруг, чтобы самому не попасть на обед ужасному монстру. Он, тихо ступая, подкрался и спрятался за одним из ближайших деревьев и стал осматриваться по сторонам, прислушиваясь к каждому шороху. Кажется, ничего подозрительного. Звуки и шорохи леса, доносящиеся до его слуха, не несли в себе информации об угрозе. Воздух, напоённый пьянящими ароматами бесчисленных ярких цветов невообразимых форм и окрасок, не имел ни малейшей примеси специфичных резких запахов крупного зверя. Свет, проникающий сквозь переплетения ветвей, словно забавлялся игрой с тенями, скрадывая очертания реальности и создавая обманчивые иллюзии. Но эти иллюзии не могли обмануть юношу. Долгие и упорные тренировки под руководством опытных учителей развили все его чувства и научили вычленять самое важное из моря информации, пронизывающего всё сущее в мире.

Было тихо, безветренно. Игуанодоны тоже ничего не чувствовали и продолжали спокойно пастись, поедая листья невысоких коренастых деревьев. Эйвен взглянул ввысь, отыскал тёмную точку своего пернатого друга, кружившего над лесом, и уже хотел двинуться дальше, в обход стада, как вдруг резкий тревожный крик птицы разорвал тишину.

Юноша сразу же насторожился и стал озираться по сторонам, стараясь уловить признаки опасности. И вот где-то рядом послышалось дыхание зверя. Шипящий звук был похож на шум раздуваемых мехов. Затем раздался приглушённый рык и тяжёлая поступь монстра. Но двигался ящер не к стаду. Эйвен понял это, когда из-за зарослей кустов появилась голова тираннозавра. Ужасные челюсти его были приоткрыты в угрожающей ухмылке, обнажив частокол огромных зубов. Отступать и прятаться было поздно. Ящер заметил жертву и уже рванулся вперёд, подминая под себя высокий кустарник, как траву. Эйвен мгновенно вскинул скрэмб и выпустил в голову хищника сразу три стрелы. По яростному рёву тираннозавра он понял, что, по крайней мере, одна из них достигла цели, но времени на осмысление ситуации не было. Сработал почти инстинктивный, отработанный до автоматизма, алгоритм действий, и юноша метнулся в сторону, уходя с линии атаки ящера.

Огромная тяжёлая туша монстра пронеслась мимо, впритирку со стволом дерева, за которым прятался Эйвен. Оно же спасло его от мощного удара хвоста, от которого на голову юноши посыпались листья и сухие ветки. В схватке с таким монстром лишь ловкость и быстрота могли спасти человека, да ещё хладнокровие и точный расчёт. Если бы нападение произошло на открытой местности, шансов на спасение у Эйвена практически не было, но тут, в редколесье, его союзниками были деревья. Даже тираннозавр не мог повалить их коренастые, но достаточно толстые стволы, а огромная масса тела ящера обладала и немалой инерцией. Выигранные секунды помогли юноше сориентироваться и вспомнить всё, чему его учили опытные охотники. Шок быстро прошёл, и теперь он был полностью готов встретить смертельную угрозу во всеоружии.

Динозавр, проскочив мимо цели, не отказался от своих намерений растерзать человека. Неправильно выбрав жертву и потерпев неудачу при первой атаке, его маленький мозг не мог сообразить, что продолжение охоты бесперспективно. Теперь он весь был во власти ярости и жаждал мести. Стрела, вонзившаяся в челюсть и пригвоздившая к ней язык, причиняла ему страшную боль, но ящер не мог сопоставить причинно-следственные связи. Он развернулся и попытался отыскать человека. Но теперь обоняние не могло вывести его на жертву, поскольку юноша находился с наветренной стороны.

Эйвен замер, спрятавшись за деревом. Он уже скинул заплечный мешок, оставив при себе только скудный арсенал оружия. В его распоряжении было несколько стрел, несущих на острие сильнейший яд, способный парализовать и убить любое теплокровное животное, но на гигантских ящеров даже это эффективное средство действовало не сразу, а то и вовсе оказывалось бесполезным. Действовать нужно было только наверняка. Эйвен уже потерял три стрелы, и теперь нельзя было попусту растрачивать их, ведь впереди его ждал долгий и опасный путь. Быстро зарядив скрэмб, он осторожно выглянул из-за своего укрытия.

Ящер стоял неподалёку и водил огромной головой из стороны в сторону, пытаясь отыскать упущенную жертву. Пока он не видел Эйвена, и тот решил воспользоваться случаем. Тщательно прицелившись, юноша выстрелил. Стрела с тонким свистом вылетела из скрэмба и глубоко вонзилась у самого глаза чудовища. Взревев, ящер бросился вперёд, видимо, всё же заметив человека. Эйвен отскочил за дерево в самый последний момент, когда ужасные челюсти уже смыкались в том самом месте, где он стоял. Вторую стрелу он выпустил в упор, точно в глаз. Такой выстрел уложил бы на месте даже гигантского ленивца, но крохотный мозг динозавра находился слишком глубоко внутри толстой черепной коробки, а своеобразный метаболизм замедлял воздействие яда на нервную систему. Чудовище впало в буйство и принялось крушить всё, что попадалось на его пути. Несколько молодых деревьев он сломал играючи. Не устояло перед его натиском и то самое, за которым прятался Эйвен, чей ствол был толщиной в два человеческих обхвата. Увернувшись от падающего дерева, юноша со всех ног бросился прочь от монстра, но тираннозавр преследовал его по пятам. Он уже ощущал зловонное дыхание за своей спиной и резко изменил направление бега, уклоняясь от челюстей ящера. В пылу отчаянного бегства, юноша не терял самообладания. Паника означала верную смерть. Он выбирал такой путь, чтобы затруднить чудовищу манёвренность и лишить его преимущества в скорости бега.

Стремительно пробежав пару сотен луми, Эйвен заметил впереди лежащий толстый ствол давно упавшего дерева, а за ним – широкий песчаный пляж мелководной реки. Противоположный берег круто обрывался у самой кромки воды. Корни растущих наверху деревьев свисали с высокого обрыва канатами, и это давало ему шанс на спасение. Мгновенно приняв решение, юноша бросился к поваленному лесному гиганту, продолжая петлять, чтобы сбить с толку хищника. Тот, кажется, начинал терять подвижность, но всё ещё упорно преследовал жертву, отставая всего лишь на несколько шагов.