Потерянный рай
Шрифт:
«Ларг, это ты?» – с удивлением подумал юноша, и услышал радостный свист дельфа.
Ларг осторожно поднырнул под него и всплыл, подставив свою спину под распростёртое на воде тело юноши. К Эйвену едва стали возвращаться силы и ощущения. Ухватившись руками за плавник, он уже не сомневался, что самое страшное позади, и теперь ему ничего не угрожает. Вокруг него и Ларга выстроились плотным караулом два десятка дельфов, то и дело высоко выпрыгивающих над водой, демонстрируя свою радость от спасения человека.
4.
Жёлтый фонарь полной луны заливал призрачным светом всё необъятное пространство зачарованного мира, золотя вершины густо-зелёных, почти чёрных, волн, а в их прозрачных глубинах то тут, то там вспыхивали и гасли разноцветные мерцающие огни миллиардов люминофоров, отчего ночное море и впрямь казалось волшебным и таинственным, желанным и манящим, и одновременно отталкивающим и пугающим, грозным и непредсказуемым.
В человеческом языке не хватало слов, чтобы описать все нюансы, оттенки и качества огромного и скрытого мира океана, как, впрочем, и не менее огромного мира лесов, гор, рек и озёр, более знакомый человеку, который он пытался познать всю свою жизнь, поколение за поколением на протяжении миллионов лет истории. Человеку казалось, что он преуспел в этом, накопив колоссальный опыт и знания, научившись постигать суть многих явлений и даже управлять ими, по праву заняв место на вершине пирамиды жизни. Но всё его могущество было не более чем иллюзия. Усилия сотен тысяч поколений, триллионов человеческих жизней ушли на то, чтобы сделать лишь первые шаги на бесконечном пути познания Вселенной, на пути к истинному могуществу…
Прислонившись спиной к ветроловушке, Эйвен сидел на палубе и задумчиво смотрел на дорожку лунного света, убегающую к горизонту, по которой мчался, скользя по волнам, лёгкий и быстрый флип. Но это был не его флип, останки которого возвращались в родную тихую гавань на борту флагмана флотилии, а лодка Айриса. Конечно же, Эйвену было жаль утраченного судна, в постройку которого он вложил немало сил и умения, но сокрушался об этом недолго. Его не переставало тревожить нечто несравненно более важное, чему он не мог самостоятельно найти объяснение. Юноша интуитивно ощущал, что это НЕЧТО несёт реальную угрозу катастрофы, причём такого колоссального масштаба, с которой прежде люди никогда не сталкивались. Весь незаурядный интеллект юноши напряжённо трудился над разгадкой видения, но тщетно. Произведя в уме сложнейшие вычисления, он смог сделать приблизительную оценку энергии неизвестного воздействия, способного теоретически вызвать возмущения, подобные «увиденным» его подсознанием. Хотя расчеты не могли претендовать на точность, результат просто потряс его. Эйвен не мог поверить в возможность существования подобного источника. Он припомнил всё, что знал от учителей о вулканах, землетрясениях и цунами, о физических процессах, протекающих в глубинах планеты, о кометах и астероидах, иногда опасно приближающихся к ней и даже падающих на поверхность, но ни один из вариантов не соответствовал в точности с картиной видения. Но даже не это пугало Эйвена. Если бы катастрофа такого масштаба произошла реально, то в мире вряд ли сохранилось бы хотя бы одно человеческое поселение. Если видение – не галлюцинация, в чём он не был до конца уверен, то…
Смутная догадка пугала Эйвена ещё больше. Он был так поглощён, попытками разгадать природу этого иллюзорного, но теоретически крайне опасного явления, что не отреагировал на неоднократные обращения к нему друга.
– Да что с тобой, Эйвен?! – озабоченно воскликнул Айрис, встряхнув друга за плечо. – Ты что, не слышишь меня?!
Вздрогнув, Эйвен обернулся и удивлённо спросил:
– Что случилось?
– Ничего… Это я тебя спрашиваю: что случилось? С тобой. Я пытался поговорить, но ты где-то витаешь… Всё ещё переживаешь случившееся?
Эйвен молча кивнул, но ничего не ответил. Его лицо выглядело мрачным и отрешённым. Чтобы как-то отвлечь друга от тяжёлых воспоминаний и помочь преодолеть последствия стресса, Айрис весело спросил:
– Ты слышал, что сказал Хайсис?.. Мы добыли столько селимы, что больше не придётся выходить на промысел. А ведь это ты нашёл косяк. Очень большой косяк…
– Не я – Хугг.
– Ну, ты и он – одно целое. Послушай, Эйвен, такое могло случиться со всяким. Ни ты, ни я, ни даже Хугг не заметили приближение ящера. Думаю, что он подкрался к нам с глубины. Он мог атаковать и мой флип, а ещё хуже – порвать сети.
– Да, это было бы очень плохо… – угрюмо согласился Эйвен.
– Вот и Хайсис сказал, что мы сделали всё правильно.
– Не всё. Мне не следовало убивать акул, – возразил Эйвен с лёгкой досадой в голосе. – Я должен был предвидеть, к чему это приведёт. Мог бы ограничиться шокирующими импульсами… Ну, да что случилось, то случилось. Не хочу больше обсуждать это.
– И правильно. Ты слишком перенапрягся, и тебе нужно хорошенько отдохнуть. Ложись спать, Эйвен.
«Он прав, – подумал Эйвен, поудобнее устраиваясь на палубе. – Нужно выспаться, а утром… Утром пойду к Учителю. Уж он-то сможет помочь мне разобраться в видении…»
Глава 2.
1.
Ранним утром, когда над синей гладью бухты ещё клубился туман, маленький флип уткнулся носом в песок широкого пляжа поодаль от пирсов и огороженных сетями загонов для рыбы, где уже собралась небольшая толпа мужчин и женщин, ожидающая прибытия рыбацкой флотилии.
Сойдя на берег и расставшись с Айрисом, Эйвен быстро зашагал к посёлку, чтобы избежать расспросов спешащих к лодке людей, желающих поскорее узнать, насколько удачной оказалась экспедиция. Кто-то окликнул его, но он не обернулся, скрывшись в густой роще пальм, отделяющей посёлок от широкого пляжа бухты.
Посёлок, состоящий из трёх сотен одноэтажных домов и различных строений, располагался в половине лу от бухты, значительно выше уровня моря, и тропа пролегала по довольно крутому склону. Какому-нибудь пришельцу, впервые посетившему общину Фаро-Протера, могло показаться странным и нерациональным такое отдалённое расположение жилья от хорошо защищённой бухты, но только поначалу. Люди поселились здесь несколько тысяч лет назад, и за это время накопили богатый, но порой горький, опыт. Стихия часто испытывала их на прочность. Именно этот опыт и знания окружающего мира, в конце концов, и предрешили выбор места строительства посёлка, оптимального во всех отношениях.
Посёлок лежал в устье небольшой долины меж двух отрогов невысоких древних гор, которые далеко выступали в море, образуя чашу бухты, хорошо защищённую со всех сторон от волн и ветров. Крутые скалы, ограждающие долину, делали её недоступной для огромных хищных рептилий, а, протекающая по ней, река обеспечивала людей пресной чистейшей водой. Даже гигантские волны подводных землетрясений не могли достичь домов, выстроенных по преимуществу из лёгких и прочных стволов бамбука, пропитанных для долговечности и большей прочности специальным составом, приготовленным на основе древесных смол и масел. С древних времён долина надёжно укрывала людей от многих бедствий и, благодаря их труду, стала чудесным райским уголком. Здесь в изобилии произрастали всевозможные плодовые деревья, пальмы, плантации овощей, тщательно возделанные поля злаков и ягод, паслись тучные стада гуди и других домашних животных.
Эйвен родился и вырос в этом посёлке, знал здесь каждый камень и каждое дерево, и мог пройти куда угодно даже с закрытыми глазами. Он свернул с тропинки и кратчайшим путём направился через рощу к дому Тэсиса, надеясь застать Учителя до того, как тот уединится в своём святилище. Волнение заставляло Эйвена почти бежать, и он едва не столкнулся с ним возле угла его дома. От неожиданности Эйвен растерянно и смущённо выпалил:
– Прости, Учитель… Мне нужно поговорить с тобой.
Ни один мускул не дрогнул на испещрённом морщинами лице старца. Только в мудрых и пронзительно ясных глазах блеснула добродушная искорка иронии, и он мягко спросил: