Потерянный рай
Шрифт:
«Она чем-то обеспокоена. Но чем?», – подумал Эйвен.
– Проходи, Эйвен, – прозвучал спокойный голос Тэсиса. – Садись здесь.
Юноша прошёл на середину комнаты, куда указал рукой Учитель, и опустился на циновку, скрестив ноги и положив на колени ладони. Учитель медленно уселся рядом с ним. В комнате воцарилась полная тишина. Эйвен ощутил на себе пристальные, изучающие взгляды «просветлённых», но это повышенное внимание к его персоне не раздражало и не смущало юношу, поскольку он понимал причину такого интереса. Он покорно ждал расспросов, но эти ожидания не оправдались.
– Здесь все знают о твоём видении, – прояснил ситуацию Тэсис. – Поэтому вопросы излишние. Я уже говорил тебе, что единственная возможность понять природу этого явления – сканировать твою память.
Тэсис выдержал паузу, чтобы юноша в полной мере осознал предстоящее действо, и спросил:
– Ты готов, Эйвен?
– Да, Учитель, – твёрдо ответил тот, встретившись с ободряющей улыбкой матери.
– Эйвен, ты можешь отказаться, – напомнил ему Тэсис. – Память человека принадлежит только ему и Великому Творцу. Она священна…
– Я это знаю. Но я знаю и то, что видение возникло не случайно. Оно несёт… предупреждение. Значит, это касается всех.
– Судить о сущности и смысле твоего видения будем мы, мальчик, – строго сказала бабушка Айра.
Эйвен склонил голову в знак согласия и уважения к мнению старейшей из ведуний, а Тэсис сказал:
– Ну что ж, начнём…
– Что я должен делать? – тихо спросил Эйвен.
– Ничего. Расслабься, закрой глаза и постарайся сосредоточиться на своём видении. Восстанови мысленно всё, что тебе привиделось тогда, и как можно точнее, объяснил Тэсис и взял юношу за руку.
Эйвен никогда раньше не подвергался сканированию памяти. Хотя он и знал в общих чертах механизм этого таинства, доступного лишь тем, кто обладал соответствующим сверхчувственным даром, всё же испытать на себе проникновение чужого сознания в самые сокровенные уголки собственного «Я» было вовсе не там же самым, что ментальный контакт с Хуггом или даже с Ларгом. При телепатическом общении с животными их духовные сущности никогда не находились в столь глубоком синтезе, чем требовалось сейчас, и это вызывало необыкновенное возбуждение психики и нервной системы.
– Спокойнее, мой мальчик, спокойнее… – тихо сказал Тэсис и слегка сжал ладонь Эйвена в своей руке. – Расслабься. Отбрось все посторонние мысли и сосредоточься только на видении. Только на видении…
Слова Учителя эхом отозвались в голове юноши. Они действовали гипнотически, неся в каждом звуке особый код, и заставили его сразу же полностью подчиниться воле старца.
Мелкая дрожь, прокатившаяся по телу Эйвена, прошла быстро, едва он закрыл глаза и восстановил контроль над своей нервной системой и психикой. Ещё через минуту дыхание юноши и его пульс стали замедляться и выравниваться, а работа мозга сконцентрировалась на воспоминаниях о недавно пережитом. Незаметно для себя Эйвен погрузился в состояние гипнотического полусна. Прошло ещё немного времени, и перд его мысленным взором всплыли из памяти картины вчерашнего видения.
Тихое лазурное море, слегка колышущееся от лёгкого ветра, палящее белое солнце, далёкий атолл с зелёными шапками пальм, чёрная птица, парящая высоко, возле сияющего диска светила… И вдруг картина смазалась на мгновение, и на западе из-за горизонта вспучился гигантский ярчайший шар, заливший полнеба ослепительным огнём… Потом появилась тёмная полоса, с каждой секундой растущая вширь и ввысь, пока не проглотила солнце, и сразу же зловещий мрак накрыл весь мир… и море, ставшее кровавым, вздыбилось и перевернулось… и сам Эйвен, падающий в бездну…
Кто-то настойчиво звал его, тряся за плечо.
– Эйвен! Эйвен, очнись!
Открыв глаза, юноша с беспокойством встрепенулся. Сердце гулко и часто билось в груди, стучало молотом в висках. Вокруг была всё та же комната в доме Учителя и знакомые лица «просветлённых», обращённые на него. В их глазах едва угадывались и озабоченность, и тревога, и изумление, и даже некоторая растерянность. Этот зрительный образ мгновенно отпечатался в сознании, и всё расставил по своим местам, вернув ему спокойствие и уверенность. Глубоко вздохнув и окончательно уняв нервное возбуждение, Эйвен обернулся к Тэсису и с надеждой спросил:
– Получилось, Учитель?
– Да, несомненно, – ответил тот, обведя взглядом собрание. – Ты хочешь знать, что означает твоё видение? – спросил Тэсис с загадочной мягкой улыбкой и, опережая юношу, ответил ему: – Оно – не галлюцинация и не психическое расстройство. В этом нет сомнений. Что касается остального… попробуем разобраться. Ты пока выйди, Эйвен, и подожди снаружи.
Юноша послушно поднялся с циновки, поклонился и с достоинством удалился, отойдя от дома шагов на двадцать, чтобы не слышать разговора уважаемых людей общины. Ему было очень интересно, что происходило в доме Учителя, но чувство достоинства не позволяло ему и мысли о том, чтобы удовлетворить любопытство и подслушать беседу. Эйвен знал, что в своё время Совет сообщит ему всё, что сочтёт необходимым сообщить, и потому спокойно уселся на плоский тёплый камень и стал ждать.
2.
– Я уже говорил вам, что у меня были некоторые сомнения, когда Эйвен пришёл и рассказал о случившемся, но теперь… Теперь я думаю, всем ясно, с чем мы имеем дело? – тихий голос Тэсиса, стоящего посреди комнаты перед членами Совета был ровен, но ни от кого из них не укрылось внутреннее напряжение «Хранителя знаний», едва уловимое в обертонах.
Его вопрос повис в тишине комнаты. Все размышляли над тем, что произошло здесь несколько минут назад. Молчание затягивалось, и Тэсис обратился к матери юноши:
– Велина, твой сын когда-нибудь рассказывал тебе о подобных видениях или снах?
– Нет, никогда… – немного растерянно ответила молодая женщина.
– Но, это невозможно! – неожиданно воскликнула бабушка Айра. – В нашей общине нет доминант выше пятого уровня. В мальчике скрыто много важных генетических потенций, но только этой быть не может. Её нет ни в линии Велины, ни в линии Эртиса.
– Но, факт пророческого видения говорит о том, что у Эйвена просыпается дар предвидения, – возразил Бёртис. – Я не понимаю, как это возможно?!