Потерянный
Шрифт:
Нильсон хотел обнять её, но вовремя вспомнил реакцию Вран на любые прикосновения. Потому просто протянул руку.
Жест собеседница оценила, с готовностью пожав протянутую ладонь.
— Если хочешь, могли бы как- нибудь ещё встретиться, — предложил Брайер неожиданно для себя.
— Почему нет? — кивнула девушка. Достав из сумки небольшой ежедневник, она вырвала страницу и быстро написала ряд цифр, — вот. Будешь ещё в Легионах, пиши.
— Если на первой же операции не слягу, — усмехнулся он.
— Смерть тоже была когда- то решаема, —
Мужчина сложил страницу вчетверо и аккуратно убрал в карман. Затем заставил себя повернуться к кассам и сделать первые несколько шагов.
А вот дальше было уже проще.
Линда с трудом могла что- то видеть: подступившие слёзы застилали глаза. Не хотелось верить в реальность происходящего: это точно какой- то кошмар. Этого ведь просто не должно, не может быть!
Её подруга пыталась спастись, сбежать из комнаты. Бессмысленно: рука в чёрной перчатке схватила её за волосы.
— Не надо! Пожалуйста! Мы же ещё можем поговорить! — рыдала она.
— Уже — нет, — улыбка осветила лицо Карла Ли. Юноша дернул пленницу на себя, и та упала, будто потеряв разом все силы.
На полу растекалась лужа крови. Девушка, бывшая не первой жертвой, распласталась в ней, почти не пытаясь подняться.
«Хватит. Мы принимаем ваши условия», — слова просто не могли вырваться из горла Линды. Она не хотела понимать, что пути назад не осталось.
И потому стояла, словно статуя, схваченная оцепенением.
Как и немногие присутствующие. Несколько человек стыдливо отворачивались: свою сторону, сторону победителя, они выбрали раньше. Ещё одна или две девушки были прижаты к стенам, и солдаты в сером не сводили с них оружия.
У окна стояла, опершись на подоконник, тонкая фигурка Ландерс. Алиса надменно наблюдала за бойней, время от времени поглядывая в смартфон, который держала в руке.
Наконец, здесь же был тот мужчина, Нильсон Брайер. Один из людей Титова, они захватили его в плен, когда взяли штурмом офис организации. Подумали, что все окончено. Что враг побеждён…
Свободной рукой Карл извлёк из- под чёрного плаща длинный нож.
— Наверно, в таких случаях принято что- то говорить, — улыбнулся он.
И тут же, не закончив фразу, вонзил лезвие в шею девушки, которая в последнем жесте подняла руку.
— А я вот не буду. Ну и ладно, — юноша пожал плечами, — провалились переговоры, а?
Последнее было адресовано Линде. Та поняла, чем всё закончится, но теперь отказывалась верить.
— Константин вызывал, — безмятежно произнесла Ландерс, доставшая смартфон, — спрашивает, как обстановка.
— Прекрасно, как же ещё? — Ли продолжал улыбаться, — битва окончена. Мы победили. Осталась только…
Он сделал шаг к Тиль. Нога скользнула в луже крови, и Карл чуть поморщился.
— Одна мелочь.
Остановившись перед Линдой, убийца чуть согнулся. Молодое лицо замерло перед её собственным, и широко распахнутые ярко- синие глаза вперили взгляд в девушку, будто сканируя её.
— Слушай. А спроси у Титова, что делать с зачинщицей всего этого?
— То же, что и с остальными, — Алиса только отмахнулась, — какие вопросы? Он ведь уже все сказал.
— Она ещё может пригодиться, — третий голос вмешался в диалог. Это неожиданно для всех вступил Нильсон. Сжав кулаки, Брайер подошёл к товарищу:
— Подумай! Это же… как? Криокинез! Сколько пользы может принести! А ты хочешь зарыть такую силу в землю!
Мужчина смотрел прямо на Ли, не бросив ни единого взгляда на Линду, о которой и шла речь.
Карл же, напротив, буквально пожирал пленницу глазами, не отрываясь ни на мгновение. А Тиль боялась даже представить себя со стороны. Нильсон… пытается ее спасти? И что ждёт девушку в таком случае?
— Я? Нет- нет, что ты! Зачем? Посмотри только на это чудо! — Ли рассмеялся и отпрянул от Линды, — а вот Константин хочет!
— Тогда давай решим, — Нильсон старался говорить спокойно, но чувствовалось, как внутри него кипят эмоции.
Карл, напротив, легкомысленно улыбался. Но блестящий в глазах азарт мог дать какую- то надежду. Прожить ещё немного, например…
Что же они все задумали?
— Вы надоели, — холодный голос Алисы напугал сильнее, чем всё остальное, — до вечера будем препираться? Вот как это делается.
И прежде, чем Линда успела что- то произнести или хотя бы понять, всё тело охватило оранжевое пламя.
Она перестала что- либо чувствовать. Страх, волнение, горе после смерти подруг… вообще ничего.
Осталась только боль. Боль, подобную которой Тиль раньше не могла даже представить.