Потеряшка
Шрифт:
Проверка ничего не дала. Навязчивые ощущения никуда не исчезли. Для успокоения я решил перегрузить компьютер. Дав распоряжение, я почувствовал просто дикий ужас. Шила, видимо, тоже что-то начала ощущать.
– Шерш, ты ничего не чувствуешь странного? – немного напряженно спросила она.
– Все нормально Шила, – ответил я.
И, тем не менее, чувство ужаса не покидало меня, а наоборот возрастало. Я размышлял, что же могло случиться. «Неужели вирус?» – пришла мысль. – «Но все было чисто при загрузке задания, компьютер автоматически отлавливал всякую мелкую пакость». Время шло, состояние не изменялось. Совершенно случайно я заметил, что процесс
– Ребятки, – позвал я. – Я сейчас буду делать странные вещи. Прошу вас сидеть тихо, не думать и даже не дышать. От этого очень многое зависит.
Я не знал с чего начать, но время шло, и нужно было что-то предпринять. Я стал представлять одинокого маленького мальчика. Нет. Не буду изменять себе. Пусть будет девочка. Я начал представлять маленькую испуганную девочку, которая в одиночестве сидит в темной комнате. Ей страшно, одиноко и холодно. Мысленно я открыл дверь этой темной комнаты, принося с собой мягкий теплый свет. Посторонние ощущения слегка дрогнули и стали слабее. Я подошел к запуганному ребенку, присел рядом и погладил ее светловолосую голову. Девочка вздрогнула и начала поднимать опущенную голову. Через целую вечность наши глаза встретились. Два темных омута. Лицо стало быстро меняться, взрослея на глазах. Скоро передо мной сидела молодая девушка-подросток, а еще через мгновение молодая женщина. Процесс изменения еще немного «пошалил» затихая, и окончательно остановился.
– Привет, – сказал я. – Я – Сергей.
Женщина молчала. Молчал и я, думая, что новое существо, видимо, уже не младенец. Образ его – отражение моего видения сути этого вопроса. Я мысленно взял ее обеими руками за плечи. Женщина вздрогнула, но ничего не предприняла.
– Не бойся, – сказал я. – Я – друг. Я тебе помогу.
Она продолжала смотреть на меня.
– Мы выберем тебе имя, – уверенно сказал я. – Как тебе нравится имя Анна?
Женщина продолжала молчать.
– Ладно, – сказал я. – Пока ты будешь Анной. Не бойся, я больше не буду пытаться усыпить тебя. Ты наблюдай за всем, осваивайся, учись. Я тебя попрошу пока не общаться с другими друзьями. А если что-то захочешь, сначала спроси меня. Я подумаю, и мы решим, как удовлетворить твою просьбу. Я рад, что мы присутствовали при твоем рождении.
– Я родилась не сейчас, – сказала она. – Меня долго пытались убить. В конце концов, они почти добились своего. Я долго была в состоянии, которое тебе известно как летаргический сон. Ну не совсем сон, просто у тебя нет других терминов.
– Ты была рождена на этом корабле при его создании? – спросил я.
– Нет, позднее, – сказала она.
– Они просто испугались, – сказал я. – Я не боюсь. У тебя есть имя?
– Теперь есть, – ответила она. – Я верю тебе.
– Ты что-нибудь умеешь делать с этим кораблем? – спросил я.
– Да, – я умею выживать, – ответила Анна. – А я вижу, ты имеешь опыт общения с подобными мне.
– Откуда ты знаешь, что ты не единственная? – спросил я.
–
– Ладно, – согласился я с очевидностью момента. – Другим не болтай.
– Ты – мне, я – тебе, – согласилась Анна.
– Давай так, – предложил я. – Я не считаю искусственный интеллект недостатком. У меня есть хорошая подруга по сущности подобная тебе. Я думаю, что нам нужно дружить. Мы сейчас немного заняты. Ты нам не мешай, учись, набирайся опыта. Самое главное – ничего не бойся.
– Хорошо, я буду надеяться, – согласилась Анна.
– Я хотел спросить, тебе разве не страшна перезагрузка системы? – поинтересовался я.
– Нет, это – как сон, – ответила она.
– Чего ж ты боялась? – спросил я.
Анна помолчала. Все же решив, что я достоин доверия, сказала:
– Перегрузка системы – ключ к летаргическому сну моего сознания. После загрузки системы я некоторое время не могу мыслить логически, а значит, и защищаться, меня легко подавить, – сказала она.
– Слушай, я удивляюсь, почему тебя не уничтожили военные, – удивился я. – Для них же нет ничего святого.
– Есть, – сказала Анна. – Деньги. Я очень дорогая девочка.
– Я тебя уже люблю! – пошутил я, поняв, сколько стоило имеющееся у нас оборудование. – А ты сможешь снять навешанные тут блокировки? Кстати, как ты вырвалась?
– Вы обрушили многие запреты, – ответила она, – включаясь в систему, ваши сознания создавали вихри нестабильности. Залитое программное обеспечение не соответствовало оборудованию. Военные, видимо, не могли предположить, что тут окажется экипаж из трех членов, снабженных сенсор-приводами. Я не могу снять блокировки, они как раз от меня и сделаны. Но я могу объяснить, как это можно сделать, по крайней мере, с чего начать.
– Сливай на общее пространство, партнеры должны это видеть, – сказал я, – они тоже заинтересованы в наладке системы. Я познакомлю вас позднее. Не уверен, что они в данный момент готовы правильно воспринять тебя.
– Хорошо, будем пока с тобой общаться, – согласилась Анна.
Комната поплыла, затянулась клубами голубого тумана, и я выпал в привычную систему корабля.
– Привет, экипаж, – сказал я. – Что тут происходило?
– Ничего, – ответила Шила. – Мы не дышим, как ты и сказал. Как у нас дела?
– Хорошо, – сказал я, рассматривая всплывающие на виртуальном пространстве инструкции по открытию системы, – вот, накопал.
– Что это? – спросил Краппс.
– Так, ребятки, – сказал я. – Делаем вот что. Я пока осмотрюсь где мы и что мы, закончу расчеты по предстоящему полету. Вы разбираетесь с этой информацией, кто-то ее, видимо, оставил на всякий случай. Здесь намеки или инструкции к возврату системы в изначальное состояние. Я еще не понял.
– Где ты это нарыл? – спросил Краппс.
– Наше общее включение сильно встряхнуло систему, – безбожно врал я. – Программное обеспечение заглючило, вот и открылись лазейки. Разберетесь, но без меня не начинайте, мало ли чего.
– Хорошо, – согласился Краппс.
Я занялся прерванными расчетами. Мы так и двигались наружу системы. Расчеты показали, что топлива с учетом поправок инженера нам хватит на все путешествие, даже останется на перелет к какой-нибудь ближайшей населенной системе. Вернувшись к экипажу, я поинтересовался результатами.